Истории города Бостона - Леонид Спивак
В годы долгих прений об учреждении и роли Смитсоновского института в Вашингтоне Бенджамин Пирс пытался соединить в одной упряжке «коня и трепетную лань» – свести нарождавшуюся «чистую науку» с прозаическим долларом. Вокруг Пирса объединились несколько ученых умов, которые в шутку называли себя «флорентийской академией» – по аналогии с философским кружком XV века под патронажем Козимо Медичи. В Новом Свете роль патрона науки взял на себя близкий друг Пирса начальник Береговой службы США Александр Даллас Бейч (Bache, 1806–1867). Фигурой он был примечательной. Правнук Бенджамина Франклина и внук Александра Далласа (госсекретаря в администрации президента Дж. Мэдисона), Бейч оказался гениальным организатором. Его стараниями Береговая служба приобрела исключительно высокий статус, занимаясь самым широким спектром задач – от строительства маяков и береговых укреплений до проведения различных геодезических, гидрографических, метеорологических и других исследований. К великой зависти других научных объединений, Бейч обладал особым даром ежегодно выбивать из Конгресса средства на финансирование проектов, не имеющих прямого отношения к деятельности Береговой службы.
Бейч и Пирс иронично именовали себя лаццарони (от итальянского lazzaroni – «попрошайки»). Так в прошлом называлась уличная беднота, находившая приют близ неаполитанского госпиталя Св. Лазаря. Американские лаццарони видели историческое сходство в бесконечном выпрашивании средств на академическую науку и гостеприимном «приюте» Береговой службы США.
Один из лаццарони, ученик Пирса астроном Бенджамин Апторп Гулд (Gould) возглавил в 1852 году Отдел долгот при Береговой службе. Он первым предложил использовать телеграф для геодезических работ и в 1860 году определил этим методом разность долгот между Европой и Америкой. Бенджамин Гулд первым обратил внимание на опоясывающее небесную сферу кольцо из ярких звезд (теперь носящее название «пояс Гулда»), оказавшееся в дальнейшем местной системой Млечного Пути. Кроме того он опубликовал зонный каталог на 73 160 звезд.
Л. Агассис и Б. Пирс
Регулярно собиравшиеся в Кембридже «попрошайки» вовсе не были оторванными от земной жизни мудрецами, обитавшими в странном мире вроде свифтовского Лапуту. Можно только представить, в какой обстановке у себя дома на Квинси-стрит вдохновенный Бенджамин Пирс докладывал коллегам о статистическом критерии отбрасывания сомнительных наблюдений (т. н. критерий Пирса). Как заметил историк Дж. Дэниелс, «лаццарони были людьми, любившими комфорт, душевное застолье с отменной едой и выпивкой. <…> В их переписке нежность устриц и достоинства домашнего вина занимали не меньше места, чем разговоры о науке».
Между тем ряды бостонских академиков пополнялись новыми яркими именами. Выдающийся швейцарский ученый-натуралист Луи Агассис (Louis Agassiz) обрел в США вторую родину. Став в 1848 году профессором Гарвардского университета, Агассис создал школу зоологов и палеонтологов и основал в Кембридже Музей сравнительной зоологии, в то время крупнейший в мире. Его собственный дом также превратился в нечто среднее между музеем, аквариумом, зоопарком и ботаническим садом. А забавные случаи, подобные тому, как ручной медведь Агассиса забрался в винный погреб и охмелевшим шатался по дому, становились городскими сплетнями.
В отличие от профессора математики Пирса, про книги которого студенты говорили, что они опубликованы «лишь для одного человека, который способен их понять», Агассис умел донести научные сведения до человека с улицы. Его публичные выступления проходили с аншлагом, газеты и журналы перепечатывали фрагменты его лекций, люди во всем мире читали его книги, отовсюду слали ему письма.
В Гарвардском университете
Агассис обосновал теорию глобального оледенения, что вызывало в то время яростные споры между сторонниками и противниками библейской истории о всемирном потопе. Как писал один из первых гляциологов России Петр Кропоткин (да, тот самый), «в то время вера в ледяной покров, достигавший Европы, считалась непозволительной ересью».
Непосвященную публику приводили в трепет литературные изыски Агассиса: «Развитие огромных ледниковых щитов должно было привести к разрушению всей органической жизни на земной поверхности. <…> Осталось лишь молчание смерти… Источники пересохли, реки застыли, и лучи солнца, поднимающегося над замерзшими берегами… встречали лишь только шепот северных ветров и рокот трещин, открывающихся посреди поверхности гигантского океана льда».
Каждый из лаццарони обладал ярким характером и был блестящим ученым, но все вместе они заложили современную научную традицию Америки. Пирс, Бейч и Агассис заручились в Вашингтоне поддержкой влиятельного сенатора из Массачусетса Генри Вильсона (будущего 18-го вице-президента США), который в начале 1863 года представил на Капитолийском холме проект создания национального научного института. Билль прошел через обе палаты Конгресса и был подписан президентом А. Линкольном 3 марта 1863 года. Так родилась Национальная Академия наук, первым президентом которой стал Александр Даллас Бейч, а в число первых пятидесяти членов вошли многие лаццарони.
На сегодняшний день в американской Национальной Академии наук насчитывается около 2000 действительных членов и 350 иностранных. Среди академиков – около 200 лауреатов Нобелевской премии. Новые академики избираются пожизненно, тайным голосованием действительных членов. Избрание в академики считается одним из наиболее почетных символов признания научных заслуг. В числе иностранных членов Академии были выдающиеся российские ученые Д. И. Менделеев, И. П. Павлов, О. Л. Струве, П. Л. Капица, Л. Д. Ландау и многие другие.
Остается добавить, что среди первых пятидесяти американских академиков большой процент составили ученые из Массачусетса – астрономы и геологи, химики и палеонтологи. Отметим среди них трех бостонских профессоров: лингвист Корнелиус Фельтон, переведший с древнегреческого Гомера и Эсхила, впоследствии президент Гарвардского университета, биолог Аса Грей – крупнейший в XIX столетии исследователь флоры Северной Америки и физик Уильям Роджерс, основатель и первый президент Массачусетского Технологического Института.
Городские хроники
1857. В городе зафиксирована рекордно низкая температура: минус 13 градусов по Фаренгейту (минус 25 градусов по Цельсию). Бостонская гавань замерзла полностью. Портовым властям пришлось прорубить во льдах коридор длиной в восемь миль для прибывавших кораблей.
1857. Вышел первый номер журнала «Atlantic Monthly», который станет одним из лучших литературно-публицистических изданий Америки. Журнал издается по сей день.
1858. Начались работы по осушению заболоченного района Бэк-Бей (Back Bay) – крупнейший американский градостроительный проект XIX века.
1858. На улицах Бостона установлены первые почтовые ящики («letter boxes»).
1857–1861. В городе проходит множество митингов и других мероприятий, направленных на отмену рабовладения в США. Выходит газета «Аболиционист», действует Антирабовладельческое общество, существуют отделения «подземной железной дороги» для переправки
