Анна Баринова - Приключения профессионального кладоискателя
В общем, продолжал я к нему захаживать, но был уже настороже. И когда однажды Юсуп как бы мимоходом попросил у меня «приборчик» на денек, я был к этому практически готов. Разумеется, я ему отказал. Этот прибор, говорю, все равно что личное оружие, нельзя его в чужие руки давать. К тому же без опыта он все равно бесполезен.
Юсуп явно расстроился, но руки не опустил. Принес еды, закуски, вина собственного изготовления и начал меня обрабатывать. Надо признать, обрабатывал умело, нахрапом не пер, не пугал и не выпрашивал. Просто в процессе застолья и дружеской беседы у меня сложилось четкое впечатление, что металлоискатель ему нужен просто позарез, вопрос жизни и смерти, и только я его могу спасти. Но при этом нужен только сам прибор, а не я вместе с прибором.
Я немного захмелел, но не настолько, чтобы не соображать. И я решил дать металлоискатель Юсупу на один день. Я, конечно, жутко переживал за прибор, достать такой в те времена было неимоверно сложно. Да и дорого. Я им гордился, как некоторые нынешние депутаты золотым пистолетом. И не на столько уж Юсуп меня купил своими завтраками. Но посетила меня одна мысль. Во-первых, никуда Юсуп от своего кафе с моим прибором не убежит. А главное – все равно я ему понадоблюсь. Очень уж настойчиво он мой металлоискатель выпрашивает, явно не трубу на огороде найти требуется. И темнит. Значит, есть что скрывать. А если тайна – то, значит, кладом пахнет. А сам Юсуп его не найдет. Это только кажется, что металлоискателем искать проще простого, включил и броди себе, он сам пропищит, когда надо. Это ошибочное мнение. Даже в те времена металлоискатели были хоть и намного проще нынешних, но все равно, как ни крути, это сложное электронное устройство с кучей настроек. И универсальной настройки не существует. Нужно приблизительно знать, что ищешь, чтобы правильно выставить настройки. А Юсуп всячески увертывался от того, чтобы объяснить параметры поиска.
В общем, показал я Юсупу, как включать прибор и посоветовал ручки не крутить, чтобы не поломать дорогое устройство. В глазах старого татарина вспыхнул огонек азарта. И я понял, что не ошибся в его цели.
Договорились встретиться на следующий день тут же в кафе. За ночь мой азарт поулегся, и я уже проклинал себя последними словами, что доверил не слишком грамотному бабаю сложную технику. Я пришел в кафе за полчаса до назначенного срока и места себе не находил, ожидая деда.
Но Юсуп не обманул, был минута в минуту, с прибором. Я тут же выхватил своего электронного кормильца и проверил. Все работало как часы. Тогда я немного расслабился и взглянул на Юсупа. Тот был жутко разочарован. Подробностей поиска рассказывать не стал, пояснил только, что ничего не получилось. Я снова попытался выяснить, что он все-таки ищет, но татарин опять уклонился от ответа. Моя уверенность в том, что дед ищет клад, окрепла. А Юсуп, не долго думая, попросил металлоискатель еще на один день. Я разумеется, заартачился. Нельзя было показать, что догадываюсь о его цели. Заставил его долго меня уговаривать и подкармливать-подпаивать. Лишь через пару часов я нехотя согласился, но предупредил, что это последний раз, у меня самого дел полно.
На следующий день я опять ждал Юсупа на нервах. И за прибор страшно, и за задумку свою. А вдруг дед и правда найдет что ищет, а я, как дурак, за бортом останусь, купившись на яичницу с салом да стакан дармового вина.
Однако, когда появился Юсуп, я успокоился. Был он мрачнее тучи. Отдал мне металлоискатель и сел молча рядом. Я его начал успокаивать, а заодно уже сам аккуратно принялся обрабатывать старого авантюриста. Говорю, ничего удивительного – техника сложная, там настроек – черт ногу сломит. Я год практиковался, пока начало что-то получаться. А ведь у меня еще техническое образование, я в электронике разбираюсь. А с бухты-барахты и думать нечего. Потренироваться надо. Юсуп махнул рукой одному из сыновей, и стол снова быстро накрыли. Старик посетовал, что тренироваться-то не на чем, в Крыму такую технику не купить. Я его «успокоил», что не только в Крыму, ее и в России с огромным трудом найти можно.
Юсуп задумался и надолго замолчал. Я дал ему время дозреть и добил сообщением, что через несколько дней мой отпуск кончается и я отправлюсь домой. Дед залпом махнул стакан вина, решаясь, наклонился ко мне, и вполголоса поведал историю, которая заставила меня крепко призадуматься…
… Семья Юсупа жила в Крыму чуть не от сотворения мира. То ли в Керчи, то ли в Херсонесе. Семья была зажиточной. Не бедствовали, хотя и в миллионерах не ходили. Большое хозяйство имели. И все было бы хорошо, но случилась на их беду Октябрьская революция. Поначалу никто в успех «краснопузых» не верил. Опять же барон Врангель был полноценным хозяином Крыма, никто и подумать не мог, что Красная армия сломает хребет белогвардейцам и все закончится знаменитым исходом Русской армии из Крыма.
Но вот этот день наступил. В портовых городах ужас, паника, люди рвутся на последние пароходы, уходящие в Константинополь. Брошенные кони плывут за кораблями, женщины плачут, дети орут, «поручики Брусенцовы» стреляются, не в силах пережить позора и изгнания. Люди отдавали целые состояния, чтобы попасть на борт и убраться со ставшей негостеприимной родной земли и сбежать на чужбину. А на окраинах уже стрельба, Красная армия рвется сквозь заградотряды белогвардейцев в города.
В этой дикой вакханалии многие предприимчивые люди умудрялись сделать свой гешефт на чужой беде. Не стал исключением и отец тогда еще не родившегося Юсупа. В этом бедламе он заметил юного офицера, совсем мальчишку, который из последних сил пытался пробраться сквозь орущую толпу к пароходу. Юноша прижимал к себе небольшой саквояжик. Опытным взглядом отец Юсупа подметил, что парнишка шатается не от усталости, он очень болен. Офицер пробрался к трапу, но на борт его не пустили, грубо оттолкнув обратно. Толпа оттеснила его, и парень чуть не упал, но отец Юсупа успел подхватить его под руку и оттащить в сторону. Офицер почти терял сознание, у него был сильный жар. Стало понятно, почему его не взяли на борт – опытная охрана сразу заметила симптомы тифа и не пожелала брать в рейс источник возможной эпидемии, несмотря на билет. Отец Юсупа повел парнишку к себе. Он надеялся выходить его и получить за это благодарность – юноша выглядел хоть и больным, но поистине аристократичным и богатым.
Но, когда офицер окончательно свалился в бреду у него дома, отец заглянул в саквояжик. И судьба несчастного мальчишки была решена. Саквояж был набит фамильными драгоценностями старинного дворянского рода. Настоящими предметами искусства баснословной ценности. Алчность мгновенно победила человеколюбие и милосердие.
Нет, убивать мальчишку не стали, не взяли греха на душу. Но и выхаживать не стали, дали спокойно угаснуть, как угольку в потухшем костре…
…Когда Юсуп говорил об этом, я посмотрел ему в глаза. Увиденное меня не порадовало. В глазах старого татарина не было ни стыда, ни раскаяния, ни сожаления. Только равнодушие и азарт…
…Так или иначе, семья Юсупа получила в наследство настоящие сокровища, а умершего офицера тайком прикопали где-то в степи, чтобы вопросов не было. Кто был этот мальчишка, какого рода, каких явно непростых кровей – никто уже никогда не узнает. Еще одна ниточка, оборвавшаяся и сгоревшая в пламени Гражданской войны. Сколько таких было…
Но воспользоваться полученным богатством оказалось очень непросто. Новые власти на богатых смотрели, мягко говоря, недобро. А уж нажитое сомнительным путем и вовсе отобрали бы в два счета. «К стенке прислониться» можно было и за пару лишних коров, не то что за саквояж с брильянтами. С другой стороны, как раз якобы «ничейных» драгоценностей по стране и тем более по благословенному Крыму бродило море разливанное. На барахолке запросто можно было встретить самое настоящее яйцо Фаберже в одном ряду с салом, солдатским сукном и самогонкой.
Можно было попытаться сбежать за границу. Но как бежать большой татарской семьей? Это ж целый пароход надо нанимать. Да и землю свою жалко, и хозяйство. Сначала надеялись, что господа вернутся и сбросят большевиков. Но время шло, а новая власть валиться не собиралась. Наоборот, порядки становились все жестче. Послевоенное время было голодным, умирали целыми семьями и деревнями. Но семья Юсупа никогда не бедствовала. И понятно почему. На черном рынке достать можно было все, хотя большевики и боролись со спекулянтами изо всех сил. Драгоценности, конечно, страшно упали в цене. И отец Юсупа скрежетал зубами, выменивая на мешок муки перстенек, за который раньше мельницу купить можно было.
Неизвестно, сколько бы это тянулось и чем кончилось, но грянула Великая Отечественная, и Крым оказался под пятой захватчиков. С их приходом крымским татарам вздохнулось посвободнее. Освобождение от большевиков они восприняли не то чтобы с восторгом, но без сожаления. Казалось бы, можно и достать кубышку. Но отец Юсупа осторожничал. Немцы, конечно, европейцы и люди культурные. Но уж очень вольно они относились к вопросам морали. И больно уж дешево у них ценилась жизнь «туземцев».
