Дети гарнизона - Седов Сергей Юрьевич
обсуждения сценария и сметы. Мощный многосерийный проект, про террористов и экстремистов.
Задействованы эсминцы, вертолеты, подводная лодка, колоритная массовка. Все договорено. А на
душе кошки скребут. Ощущаю некую пустоту душевную и творческую. Как камень дотолкал до
вершины, а он снова скатился вниз. И нужно все сначала. И тут вы — как светлый... этот… луч. В
этом…
— Темном царстве, — иронично уточнила попутчица.
— Вот именно! Ну разве я мог не заметить и не увлечься? И сразу представил сцену. Они
стоят вдвоем на носу корабля. Над черноморской пучиной. Медленно несутся навстречу ночи.
Холодный ветер бьет им в лицо. Но вместе в мягком пледе, согревая друг друга теплом своих
родных, русских тел. И что-то еще — бла-бла-бла...
— О, что-то вы заторопились! Это как из старого бородатого анекдота: один индеец
замерзает под одеялом, а два индейца — нет. И сцена попахивает плагиатом. Из фильма с не
очень хорошим концом. Только я не одинока, у меня есть с кем греться.
— Вы имеете ввиду этого прелестного мальчугана — вашего сына? То есть, гуле-гуле, на
палубе? — И Нат взял разгон: — Уже дальше видится сюжетная коллизия. История красивой
молодой женщины. После долгой разлуки возвращается на историческую родину. Хочет
познакомить сына с родителями, его дедом и бабкой. Едет в канун Нового года, чтобы, ко всему
прочему, показать сыну еще и настоящую зиму. Конкретных окострюленых снеговиков. И
раздающего подарки подвыпившего краснощекого Деда Мороза. Ну и, конечно, пышную, в
лампочках, конфетти и игрушках громадную новогоднюю елку. Причем все русское, настоящее,
без обмана. Как говорят, «а натюрель». Запомнит такое надолго. Уж что-что, а такого в Стамбуле
или Бейруте не увидишь. У многих народов Новый год празднуется в разное время, — решил
блеснуть эрудицией. — Китайцы — свое, арабы с европейцами празднуют свое…
— Правильно рассуждаете. Я тоже читала где-то, — перехватила она тему, — что, по
древним поверьям, в одну из ночей под Новый год совершается Величайшее таинство
Мироздания… Вселенная гибнет и рождается обновленной. Считалось, что в эту ночь умирает и
рождается не только сама Вселенная, но и боги и посланцы богов. Поэтому эта ночь и называется
еще «Розд-здво» — уж не знаю, как переводится. Вроде рождения звезд и обновления жизни...
— Смотрите-ка, почти что Рождество! Подождите, так этим может быть объяснена наша
встреча в шквальной ночи? Очень интересная деталь…
Но вместо ответных слов слегка зазвенело — бокалы и стаканы поползли по столу,
повинуясь крену. Чайная ложка соскочила и скользнула серебристой мышкой в сторону… Нат
ловко подхватив ложечку, вернул ее на блюдце.
— Вы знаете, — галантно продолжил он, — занимаю болтовней прекрасную незнакомку, а
не соблаговолил познакомиться. Нет, не говорите, я угадаю... Вас зовут Елена, судя по прекрасной
внешности и...
— И по тому, как меня по имени вызывали? По громкой связи, для отметки выездной визы
на документах? — улыбалась она.
— Да, каюсь, виноват, подслушал. Но заметьте — имя сразу запомнил: Елена.
— И положили глаз? Знаю я вас, мужиков.
— Не вижу ничего удивительного. С вашей внешностью. С такой фактурой... Я даже знаю,
как зовут вашего сына: Пати, Патрик, Петр по-русски. Кстати, где он, юный мужчина, ваш ангел-
хранитель?
— Заснул. Он у меня очень самостоятельный, но эти волны быстро его укачали. А вот у меня
от качки только бессонница, — призналась, чуть краснея. — Ну, а вы, в силу каких причин
отважились в рейс через море?
— Давно обещал себе, — подхватил мысль попутчик, — рвануть окружным путем. Заехать
на малую Родину. Совсем забыл, какая она, Родина. А тут включил случайно новости по ящику —
про революцию на Майдане! Видели? Этот несчастный мужик с обезображенным лицом вещал с
трибуны: «Бандит должен сидеть в тюрьме!» Думал, новое кино какое, римейк на старые темы.
Прямо засмотрелся. Ждал, когда скинет бугристую резину с лица: «Я — Фантомас! Ха-ха-ха!» На
авиарейс даже опоздал. Пошел теплоходом через море. А чего бы и нет, таки — да, возьму люкс-
каюту, приду в себя, подумаю... Новый год скоро, может и Новая жизнь, — вслух мечтал
попутчик. — Дай, к брату старшему запрусь неожиданно. В родные пенаты. Сколько мы уже не
виделись? Лет пятнадцать, где-то так. Появлюсь нежданно, как настоящий Дед Мороз раздам
всем подарки. Его жене, дочкам, племяннику. Такие были славные малыши, любили меня очень.
Накупил сдуру детских костюмов, а они уже взрослые совсем. Проведаю мамину могилку — ох,
давненько уже у нее не был... Возвращение блудного Ната. Остаться, бизнес начать. За те деньги,
что удалось отложить за последние годы, половину родного города можно скупить! — Нат
остановился, тяжело вздохнул.
— Да, ностальгия нахлынула мутной волной, — констатировала, улыбаясь, попутчица.
Поток мыслей незаметно превращался в воспоминания, которых совсем не хотелось. Неожиданно
призналась себе: и ведь правда, отличное время, чтобы скинуть груз лихолетья! Чертовский прав
этот шустрый попутчик!
Откровенья бурной ночи
— Весь наш мир соткан из традиций,— щупал тему для разговора попутчик, — и суеверий,
разных верований.
Она пила из бокала медленно, наслаждаясь ароматом, думая о чем-то своем, и отрешенно
наблюдала разговорные потуги собеседника,
— И мы только придумываем новые названия и осовремениваем ритуалы празднования, —
продолжал тот мудрствовать, — Новый год на носу, готовимся, наряжаем елку. А ведь эта
традиция пришла из глубины тысячелетий. Древние считали, что когда опадают листья, духи
плодородия переселяются в вечнозеленые деревья. И чтобы умилостивить их, выпросить
будущий урожай, деревья наряжали, приносили обильные жертвы и устраивали пиршества с
песнями и танцами. Показывали, как велика людская благодарность божествам природы.
— Вполне может быть, — соглашалась прекрасная попутчица в загадочной полуулыбке,
— Очень кстати. Значит, сегодняшняя ночь создана как раз для того, чтобы освободиться от
прошлого и загадать на удачу и успех, — добавил Нат, прожевывая апельсиновую дольку. —
Понятно, почему вы выбрали путь на родину морем.
— Почему?
— Если бы вы были мусульманка, то скучали бы в гареме и всю ночь ели арбузы. Но нет, вы
не такая! Вы как истинная славянка! Идете даже в этом смысле не самым легким курсом. Чтобы
все негативное, накопившееся в жизни — отдать буре. Чтобы эта буря поглотила все, переварила.
И выдала в конце, однажды утром, чудесный штиль, в который так хорошо начинать все сначала!
— Допустим, наблюдательный морячок. Что еще у вас по сценарию? — Она покрепче
ухватилась за краешек стойки, под ногами палубу сильно качнуло ударившей в борт волной.
— О, много чего, — взвился Нат. — Ну, например: судя по вашему «прикиду» и машинке
вашей, «Субару», которую погрузили на борт перед отплытием, вы вполне самодостаточны, раз!
Потом, идете теплоходом наверняка не впервые — два. Знаете, как бороться с качкой, судя по
двойному Гордону — три. И все-таки, я где-то вас видел — он мгновенно преобразился в
мыслителя. — Кто вы? Дайте отгадаю. Мата Хари... Нет, современная Роксолана на пути к
родным берегам?
— Уже лучше! Слушайте, проницательность ваша не знает границ.
— Дальше, выбрали не самый короткий морской путь. Для чего? Для того, чтобы привести
свои мысли в порядок. Может быть, хотите подвести черту, подумать хорошенько о наболевшем.
Наконец, даже предаться каким-то мечтам или воспоминаниям. Правильно? Хотя воспоминаниям
— вам еще раненько. Молода ищщо…
— Вы мне льстите!
— Да, да! Скорее — мечтам. — Нат закурил. Красивая женщина, да! Что-то в ней, что никак
