Джон Мэн - Чингисхан

В БУХАРЕ

'{/■тят

Кальян Мипар {главное фото). минарет н центре Бухары. построен в 11 2~ голу, пережил штурм полчищ Чппгпеа и много­численные землетрясения и е - де-лался самым знаменитым истори­ческим памятником города. За­хватив город. Чннгпс обратился к знатным бухарцам [справа, на персидской миниатюре) со сло­вами, что он «их Божье наказа­ние за грехи.

%

mm

ж

■; • ■'■

т.

■Ш

т

■ г

г к :

«а

т

^fe

::'.;'

щ

0SM

РУИНЫ MEI'BA

Ныне покинутый древний Мсрв, настоящая сокровищница находок для археологов; может похвастаться несколькими поразительными развалинами. Мавзолей султана Санджара (справа) был одним из крупней х сооружений своего времени " сопер­ ничал с куполом Флорентийского собора Брупеллескп. по был создан па 300 лет раньше. Мавзолей был построен в 1 НО году и в то время имел купол, покрытый би­ рюзовыми изразцами, сиявшими над пустыней, как путеводный маяк, по только внут­ ренняя роспись пережила монгольское завоевание (слева анилу). Необычные, похо­ жие на частокол, стены Вешкой Кыз Кала (главное фото, слева на вторим шанс). Славившийся своей керамикой Мсрв (черепок, фото которого вы видите ниже, типи­ чен для тысяч других) был местом, где появилось первое в исламском мире железное производство, а в IX веке там изготовляли даже сталь, за несколько веков до того, как она получила широкое распространение в других местах.

..-..

ЧАСТЬ II ИМПЕРИЯ

, ч /

ВОИНЫ НА УЧЕНИЯХ

Так персы представляли себе монгольских воинов в действии. По-видимому

это учения, на которых воинами отрабатывается искусство стрельбы

излука, в частности знаменитый «парфянский» прием стрельбы через

плечо. Ни у кого из воинов нет стрел, а у одного {второго снизу справа)

даже лука.

6

ВЕЛИКОЕ ГОСУДАРСТВО БЕЛОГО И ВЫСОКОГО

ВООБРАЖАЕМЫМ ВЗОРОМ ПО СЛЕДУЕМ ТЕПЕРЬ ЗА ЧИНГИСОМ ПРЯ-

МО на юг, через 600 километров степей и Гоби, через предго­рья великих горных цепей, где гравийные поля уступают ме­сто лугам и пастбищам, между двумя горными хребтами в сторону Желтой реки, а затем вверх по течению широкой, текущей по илистому дну реки еще 250 километров до горо­да Иньчуаня.

Полюбоваться видом Иньчуаня, столицы нынешней про­винции Наньси, можно с верхнего этажа пагоды XI века, воз­вышающейся над деревьями, в тени которых утопает зарос­ший травой дворик городского музея. Я взобрался по крутой и темной лестнице наверх, потому что общий обзор, как правило, дает некоторый ход мысли. Но этого здесь не полу­чилось. Иньчуань - почти миллионный город, - на первый взгляд выглядел огромным, скучным, серым, малоэтажным послевоенным пригородом, рассмотреть что-либо подроб-

131

ДЖОН МЭН

нее мешала окутывавшая его дымка. Я подумал, что могу раз­ личить вдалеке полоску желтых песков пустыни. Дымку при­ носила пыльная пустыня, городской транспорт, толпы вело­ сипедистов и трехколесных рикш, а также промышленные предприятия, примостившиеся на равнине к северу.

Но есть другой город Иньчуань, ключом к которому могут служить сама пагода и деревья с травой. Улицы обсажены де­ ревьями, обочины в траве, их поливают из автоцистерн. Не­ видимые из-за дымки равнины оказываются бескрайними тучными полями пшеницы, овощей, ухоженных фруктовых садов, которые обводняются древней замысловатой систе­мой каналов, берущих воду из Желтой реки, что в 12 кило­метрах к востоку от города. Музейная пагода напоминает, что у этого города древние корни, что было время, когда он славился как центр буддизма. В городе есть еще только одно многоэтажное здание — пагода высотой 54 метра, сложен­ ная из кирпича 1500 лет назад. Она была закрыта, но не по причине небрежения, а совсем наоборот. Иньчуань возвра­ щает себе свое богатое прошлое и делает это во имя еще бо­ лее богатого будущего.

Это прошлое лежит в совсем ином и некитайском мире. Тысячу лет тому назад Иньчуань, — а положение его таково, что если провести прямую линию через всю территорию со­ временного Китая, то Иньчуань окажется на одной трети расстояния с запада до морского побережья, что делало его недосягаемым для любого китайского правителя, - был центром отдельной самостоятельной культуры, чьи непри­ вычные и загадочные артефакты производят потрясающее впечатление на новичка.

До Иньчуаня я добирался поездом из Хух-Хото, столицы Внутренней Монголии, со своим другом, переводчиком и гидом Джоргитом, преподавателем университета Внутрен­ ней Монголии. Если с полчаса проехать по новой шоссей­ной дороге на запад от Иньчуаня, маячившие на горизонте неясным блеклым мазком горы материализуются в рваную

ЧИНГИСХАН

скалистую стену — горы Хеланьшань. На их фоне над вер­ хушками придорожных деревьев маячат непонятные, имею­ щие форму пули сооружения метров 30 высотой, они похо­ жи на гигантские, изъеденные непогодой серые термитни­ ки. Их восемь штук, но с первого взгляда увидишь только три-четыре. Остальные поглощены окружающим их про­ странством, своего рода фартуком из гравия и земли, охва­тывающим полосу 10 километров у подножия гор, из кото­ рых он был вымыт. Эти купола — гробницы императоров.

Почти восемьсот лет гробницы назывались Озимандян- скими развалинами, это были загадочные, вызывающие бла­ гоговейный трепет руины, подобно огромным каменным ногам без тела, увековеченным в поэзии Шелли. Благодаря заботам чингисхановских войск, не оставивших после себя ни тел, ни сколько-нибудь значительного количества арте­ фактов, это место до сих пор одни только колоссальные гру­ ды камней. Но сейчас они притягивают к себе множество ар­ хеологов и являются манящим туристским объектом, кото­ рый сравнивают с египетскими пирамидами. Конечно же, они не эквивалентны пирамидам по масштабу, но они вместе с территорией, на которой расположены и которая равняет­ ся 50 квадратным километрам, говорят о мощи и престиже культуры, что 200 лет господствовала в регионе, равном Франции и Германии, вместе взятых. Вполне естественно, что хищный взгляд Чингиса остановился на этой стране.

Но почему именно на этой стране, а не на более богатых соседях, Цзинь, традиционном недруге монголов? Для того чтобы понять стратегию Чингиса, необходимо рассмотреть, какой у него был выбор.

В начале XIII века Китай представлял собой разделенную страну. Центральный и южный регионы долго находились под властью династии Сун, которая покровительствовала художественному и интеллектуальному ренессансу. Южную часть еще удерживала Сун, но север подпал под два «варвар­ских» народа. На северо-востоке лежало царство, основанное

132

133

ДЖОИ МЭН

ЧИНГИСХАН

за столетие до этого юрченами из Маньчжурии, которые дали ей название по имени своей династии — Цзинь. Кабул, пра­ прадед Чингиса, и Кутула, его двоюродный дед, воевали с Цзинь, и она под конец станет главной целью Чингиса. Но Цзинь была крепким орешком. Сейчас она заключила союз со своим давнишним врагом, Сун, и была уже далеко не той, что раньше. Варварское происхождение забыто, и Цзинь управ­ ляла своими миллионами китайских крестьян и десятками хорошо укрепленных городов из-за мощных стен Бейджина.

Однако по соседству находилось второе «варварское» царство, то самое, с девятью мавзолеями в форме пули. Бо­ лее известное под своим китайским названием Си Ся, оно выглядело более обещающим.

Теперь на минутку представьте себе последствия того, что собирался затеять Чингис. Перед ним три соперничаю­ щих государства: Цзинь, Сун и Си Ся, и мир между ними ба­ лансировал на весьма неустойчивой основе. Тут же, под бо­ ком, еще две державы: Тибет и (с начала X I I века) Кара-Китай. Теперь добавьте полунезависимые племена и кланы, живу­щие своей собственной политикой, лавируя между велики­ ми державами и ведя среди них свою игру, — все связаны ин­ тересом вокруг торговых путей, особенно тем, который мы называем Шелковый путь, хотя шелк к этому времени пере­ стал быть главным товаром, который связывал Китай с Цен­тральной Азией и в конечном итоге с Европой. Только пред­ставьте себе, какие там были религиозные противоречия — ислам на западе смешивался с буддизмом, конфуцианством, несторианским христианством и шаманизмом, и сколько там разных языков, среди них основные - китайский, тибетский, тюркский, арабский, тангутский (о нем подробнее еще будет разговор). Вот в какой котел собирался окунуться Чингис со своим народом и бросить в это извечно бурлящее варево свою армию, язык, культура и религия которой были совер­ шенно чужды новой среде. Долговременные последствия этого шага были абсолютно непредсказуемыми.