Последняя обитель. Крым, 1920—1921 годы - Леонид Михайлович Абраменко
Общее число чекистов по стране, этих «лучших» людей, тщательно скрывалось и никому, кроме, конечно, Политбюро ЦК РКП(б), не было известно. А утаивать было что. К лету 1921 г. в органах ЧК с иными спецчастями, подчиненными ВЧК, служило 262,4 тыс. человек, что в 17 раз превышало подобную службу России до октября 1917 г.[144]
Структура учреждений ЧК и методы их деятельности всегда были закрытой темой. Н.В. Крыленко говорил:
«ВЧК страшен беспощадностью своей, репрессией и полной непроницательностью для чьего бы то ни было взгляда»[145].
(В беспощадности чекистов Крыленко убедился на собственном опыте, когда был репрессирован.)
Органы пролетарской диктатуры, как и высшая партийная власть, стали властью неограниченной, несменяемой, ни перед кем не ответственной, стоящей над массами, подавляющей массы. Органы ВЧК обманом и насилием завладели таким объемом власти над народом и всей страной, какой не обладал ни один диктатор на протяжении всей истории человечества. Для них возможность повелевать миллионами жизней, видеть безропотное подчинение и страх в глазах жертв стали смыслом существования. Опасение потери власти, привилегий, страх возмездия за творимый произвол постоянно преследовали их, толкали на безграничную жестокость и были движущей силой террористической деятельности. Чекисты и большевистское руководство, видимо, твердо усвоили не только аморальные поучения Макиавелли, но и наставления древнекитайского философа Хань Фей-цзы:
«Не уступать власть другим... считать всех людей дурными; не считаться ни с какими моральными ценностями; поощрять политику одурманивания народа; в наказаниях проявлять непреклонность и строгость... при необходимости — быть неразборчивым в средствах»[146].
При всемерной поддержке Политбюро ЦК РКП(б) ВЧК вскоре приобрела действительно неограниченные права в применении репрессий, особенно через свои, созданные в декабре 1918 г., особые отделы по борьбе со шпионажем, контрреволюцией, а позже с так называемым политбандитизмом. Особые отделы и их тройки, проявлявшие «непреклонность и строгость» и в массовом порядке применявшие одно наказание — расстрел, были учреждены не только в дивизиях, армиях, на фронтах, но и в губерниях. Несмотря на постановление ВЦИК и СНК от 17 февраля 1920 г. «Об отмене смертной казни», на территориях, где объявлялось военное положение, ВЧК сохранила за собой право расстрела. В марте 1919 г. чекисты получили право формировать свои отряды особого назначения, «отличившиеся» при подавлении народных восстаний, а в июне 1919 г. — право заключать в концлагерь на срок до 5 лет всех подозрительных, по мнению чекистов, лиц, против которых не собрано доказательств в совершении преступлений. Политбюро ЦК РКП(б), СНК и ВЦИК за период существования ВЧК приняли десятки иных постановлений, касающихся деятельности ЧК и ее повышенного обеспечения, но ни одного, осуждающего ее за чрезмерную жестокость, произвол. Все попытки установления контроля и надзора за ЧК, в частности, со стороны Наркомюста, наталкивались на категорические возражения ВЧК и Политбюро ЦК РКП(б). В связи с этим чекисты всегда оставались практически неприкасаемыми.
Кроме всепроникающего, тотального влияния ЧК на жизнь страны, заметную роль в укреплении большевистского режима сыграл иностранный отдел ВЧК, так называемый ИНО, который накрыл страны Европы агентурной сетью. Действуя тайно и открыто, агенты ИНО распространяли дезинформацию о положении в России, способствовали замалчиванию проникших на Запад сведений о преступлениях большевиков, устраивали различные провокации типа мифического белогвардейского заговора против болгарского правительства, что существенно отразилось на положении эмигрантов в этой стране. Агенты ИНО выманивали из-за границы наиболее авторитетных деятелей эмиграции, способствовали их возвращению в Россию, а более несговорчивых уничтожали там же — за границей. По некоторым сведениям, технологию выманивания из-за границы активных деятелей эмиграции разработал В.Р. Менжинский. Почти все, вернувшиеся в Россию таким путем, потом были репрессированы.
Генерал-лейтенант А.С. Секретёв под воздействием агентов ИНО в Болгарии подписал обращение «К войскам Белой армии», примкнул к «Союзу возвращения на родину», так называемому «Совнароду», созданному теми же агентами, в 1922 г. приехал в Россию, а в 1930 г. был расстрелян.
Генерал-лейтенант Я.А. Слащёв тоже вернулся из Константинополя в 1921 г., а в 1929 г. был убит.
Генерал-лейтенант Е.И. Достовалов после возвращения расстрелян в 1938 г.
Таким же способом завлекли в СССР, а потом уничтожили М.С. Грушевского, Ю.И. Тютюнника, Г. И. Мясникова. Убит в 1922 г. в Болгарии генерал-лейтенант В.Л. Покровский. Убиты за границей С.В. Петлюра, Е.В. Коновалец. Похищены на улицах Парижа и убиты в 1930 г. генерал от инфантерии А.П. Кутепов, в 1937 г. генерал-лейтенант Е.К. Миллер.
Во время Второй мировой войны и после ее окончания истребованы и репрессированы оставшиеся в живых престарелые генералы: из Югославии — В.М. Ткачев, Б.Н. Литвинов, И.А. Вдовенко: из Чехословакии — А.М. Шкеленко; из Болгарии — Н.Э. Бредов, много других участников белого движения. Таким же путем были захвачены, а затем репрессированы в СССР бывшие офицеры из Маньчжурии и Китая, хотя они еще по декрету ВЦИК и СНК РСФСР от 15 декабря 1921 г. были лишены российского гражданства, следовательно, на них советские законы не могли быть распространены. Во второй половине 40-х годов тайными агентами ЧК были похищены в странах Европы многие писатели, а затем уничтожены.
