Блог «Серп и молот» 2024 - Петр Григорьевич Балаев
Захожу в аудиторию, где госы принимали, а там уже последний человек сидит, готовится к ответу, вот-вот отвечать пойдет. Председатель госкомиссии, профессор из Омского ветеринарного института, брюзжит:
— Вас специально теперь ждать будем, когда вы отвечать приготовитесь?
— Зачем ждать? Я без подготовки.
— Вы еще билет не взяли.
— Вот уже взял, — я схватил первый попавшийся под руку.
— Вы хоть прочитайте его.
— Зачем?
Пижоном, конечно, я еще тем был. Профессор даже удивился:
— Тогда отвечайте. Прошу к моему столу.
Первый вопрос из паразитологии — эхиноккокоз овец. Читаю вопрос, отвечаю:
— Этиология — тра-та-та, патогенез- тра-та-та, симптомы — тра-та-та, лечение — тра-та-та, профилактика — тра-та-та, ущерб — тра-та-та. Ответ закончил.
— Вы все вопросы так знаете? — удивился председатель Комиссии. «Тра-та-та.» — разумеется, не тра-та-та натурально, а нормальный ответ.
— Да хоть на спор! — наглости мне никогда было не занимать.
— У вас же этот студент — готовый преподаватель, — обратился председатель к членам Комиссии: — Вы его отпустите в народное хозяйство?..
Я даже не хвастаюсь. Я это и в «Одноклассниках» выкладываю, это мои однокурсники читают…
* * *
В результате по итогам сдачи государственных экзаменов мне было оформлено направление в аспирантуру. Только что с ним делать — я не знал, аспирантуры в моих планах и близко не было. Да и это направление — не оценка моих выдающихся способностей. Просто-напросто — на фоне. Даже не на фоне уровня преподавания, по основным предметам уровень на ветеринарном факультете был достойным, а на фоне — требовательности к студентам. Вы хоть насколько уровень преподавания поднимайте, но если вы из школы получаете студента, у которого пробелы в освоении школьной программы, а еще страшнее — этот студент не приобрел в школе навыков самостоятельно изучать предмет, если у него за время обучения в школе не выработалась привычка к самому тяжелому труду для человека — учиться, то уже с первых занятий в вузе начинается цепная реакция. Не помогает ничего, даже курс по базовым предметам, начинающийся с краткого повторения школьной программы.
Удивительные вещи происходили с советскими студентами уже на первых курсах. Первый курс медицинского, лечебный факультет. Ребята выдержали серьезный конкурс при поступлении, мечтали стать врачами, шли учиться целенаправленно. Казалось бы, мечта исполнена, поступили, теперь со всем рвением — за науку, за учебу. Первые же недели занятий — всё происходит точь-в-точь, как в школе. На одном семинаре спросил преподаватель, значит, к следующему можно не готовиться, вряд ли тебя спросят. Контрольную, курсовую — списать. Зачет, экзамены — шпаргалки. Из стандартной студенческой группы, 10–15 человек, готовятся ко всем занятиям, самостоятельно делают контрольные и курсовые — 2–3 студента. Остальные — как в школе. Медицинский институт, лечебный факультет, группа из школьных отличников и хорошистов, но уже на первом курсе — почти полная копия по градации школьного класса: 1–2 отличника (и то — не во всех группах), дальше несколько «хорошистов», основная масса учится на 3 и 4, и «хвост» — законченные «троечники».
Начинает расти успеваемость на третьем курсе, когда начинаются клинические предметы, подскакивает на 4-м, там уже почти одни клинические предметы остаются. Не потому, что клинические предметы легче, за ум основная часть студентов берется. Все-таки врачами придется работать, основы своей профессии знать нужно, иначе элементарно у тебя пациенты умрут, посадят. Уже будущая ответственность пугает. Да и на 6-м курсе специализация — распределение на гинекологов, хирургов и терапевтов. В гинекологи и хирурги с тройками в зачетке не попадешь. Уже начинается беготня по кафедрам, где когда-то на экзаменах «удовл.» получили, договариваются о пересдаче. Обычно на пересдаче всё списывается со шпаргалок, конечно.
Но результат! Да, клинические предметы сданы на «хорошо» и «отлично», но нормальная физиология, патологическая физиология, патанатомия, биохимия… — провалы и пробелы. А без них врач не понимает, что происходит с организмом больного, какие в нем идут процессы. Без них — есть болезнь, но нет понимания того, что в организме человека происходит.
Приходит больной на прием, фиксируем у него симптомы, тупо смотрим — к какой болячке они подходят, тупо смотрим — какое лечение в справочниках прописано. Руки наши чисты, у прокурора претензий нет, если что.
И получаем массу врачей, к которым даже на диспансеризацию ходить опасно для жизни и здоровья…
* * *
Но требования к студентам мединститутов и даже ветеринарных факультетов еще были достаточно высоки на фоне подготовки других специалистов. Все-таки боялись, что выпущенные из их стен бакланы начнут сразу убивать людей. То, что творилось с подготовкой других специалистов для народного хозяйства, за исключением считанных по пальцам ВУЗов, готовивших инженеров для критически важных отраслей… Мы же студентами не жили в закрытом монастыре, мы контактировали с собратьями из других институтов и университетов.
То, как учились в Дальневосточном технологическом институте (ДВТИ), Дальневосточном политехническом институте (ДВПИ) учебой по сравнению с медиками можно назвать весьма и весьма условной. Если бы мы также относились к занятиям, нас всех отчислили бы еще на первом семестре первого курса.
И если у медиков, чем старше курс, тем более ответственный подход, то там — наоборот, чем старше курс — тем больше разгильдяйства. Там натурально — «от сессии до сессии живут студенты весело». А сессию — по шпаргалке.
Да и зачем напрягаться, если первые три года после института никакой тебе ответственности не грозит, молодой специалист. Более того, никто тебя на производстве к самостоятельной работе не допустит. А за три года — наблатыкаешься. Научишься у старших и более опытных товарищей. Переймешь опыт и с ним пойдешь дальше по жизни.
Можно собрать инженерные сливки и сделать «Буран», рвануть в космосе. Можно. Но если у вас два–три поколения массовых специалистов для народного хозяйства из тех, кто из института вынес не знания, умение, подготовленность к самостоятельной творческой работе, а перенял опыт старших товарищей на производстве, то через два–три поколения у вас НТП останется только в космической отрасли (и то — вопросы есть), вся остальная промышленность и сельское хозяйство лягут на бок.
Но у будущих инженеров все-таки хоть как-то насчет ответственности, все-таки абсолютный баклан даже насчет перенятия опыта — не очень. А представьте, что было с подготовкой студентов в университетах, особенно у таких гуманитариев, как философы и историки?
Мы с моим другом Робертом познакомились со старшекурсницами ДВГУ (Дальневосточный государственный университет), побывали несколько раз в их общаге недалеко от парка им. Горького.
