Алексей Вигасин - История Древнего Востока
Эти и некоторые другие центры представляли собой древнейшие очаги развитой городской культуры. А между ними по просторам сирийских степей кочевали племена со стадами скота. Живую картину жизни азиатов, «бродящих по пескам», рисует египетский «Рассказ Синухе», относящийся к самому началу II тысячелетия до н. э. Судя по этому источнику, жили скотоводы в шатрах, возле колодцев, за которые, как и за стада скота, они вели бесконечные распри с соседними племенами. В условиях полупустыни скотоводы носили грубые одежды на грязном теле, а покойников хоронили, завернув их в бараньи шкуры.
Еврейские предания о родоначальниках племен рисуют сходные картины архаичного быта. В Ветхом Завете мы читаем о больших семьях, во главе которых стоит патриарх, окруженный женами, наложницами и многочисленными детьми, в том числе от рабынь. Поскольку все подчиняются старшему, вопросу о первородстве придается важнейшее значение (библейский сюжет об Исаве, продавшем первородство своему брату Иакову за чечевичную похлебку). Семья нуждается в наследнике-мужчине, и, если жена бездетна, она сама дает мужу рабыню, чтобы та родила ему сына. Но горе той рабыне, которая, родив ребенка, осмелится равнять себя с госпожою!
В первой трети II тысячелетия до н. э., в эпоху бронзового века, происходит рост таких городских центров, как Халпа (совр. Халеб, или Алеппо) и Кадеш. Создаются крупные военно-политические объединения, готовые к внешней экспансии. Семитские (а, может быть, и хурритские) племена из этого региона мощной волной захлестнули Египет во время нашествия гиксосов. Лишь в начале XVI в. до н. э. фараоны XVIII династии сумели восстановить независимость и могущество своей страны. И тогда уже Восточное Средиземноморье сначала вошло в состав Египетской державы, а затем стало объектом соперничества Египта с Хеттским царством. После мира, заключенного между
Рамсесом II и Хаттусили III в 1270 г. до н. э., регион был поделен между этими великими державами.
Во II тысячелетии до н. э. завоевания малых стран редко заканчивались полным их уничтожением. Обычно они превращались в зависимые территории, находящиеся под управлением тех представителей местной элиты, которые были лояльны к победителям.
Богатейший материал по истории этой эпохи дали раскопки одного из северных сиро-финикийских городов, который в древности назывался Угарит (совр. Рас-Шамра). Угаритский архив хозяйственных документов напоминает месопотамские. Он позволяет судить о социальной структуре города: это царь и «люди города Угарита» (свободные полноправные граждане), «царские люди» (т. е. те, кто состоял на царской службе и получал жалованье, не принадлежа к членам гражданской общины) и, наконец, рабы.
С конца II тысячелетия до н. э. в регионе складывается совершенно новая международная обстановка. Обе великие державы – Хеттская и Египетская, еще недавно ожесточенно соперничавшие в борьбе за Восточное Средиземноморье, перестали существовать, и к началу XI в. до н. э. Сирия, Финикия и Палестина получили возможность для самостоятельного политического развития. К тому же сама эпоха благоприятствовала установлению широких торговых связей, развитию городов и профессиональных ремесел. И тогда пробил час финикийцев! Они славились как искусные мастера – ювелиры и резчики по слоновой кости, изготовители крашеного стекла и пурпурной ткани. Занимаясь мореплаванием, финикийцы не гнушались пиратством и работорговлей. Рубеж II–I тысячелетий до н. э. – это время расцвета финикийских городов, прежде всего Тира и Сидона.
Своеобразным был политический строй этих небольших городов-государств. В них действовали органы самоуправления: советы старейшин и собрания граждан; выборные городские магистраты ведали повседневными делами. В некоторых финикийских городах существовала царская власть, но цари отнюдь не были похожи на восточных деспотов, какой бы роскошью они себя ни окружали. Представители политической элиты, преумножавшие свои капиталы, в частности, на международной торговле и пиратстве, имели возможность поставить на престол человека, угодного именно им. Наиболее известным из финикийских правителей считается Хирам Тирский – современник и союзник древнееврейского царя Соломона (X в. до н. э.).
Самостоятельность финикийских городов, однако, была относительно недолгой – до появления нового крупного хищника (а богатые финикийцы были лакомой добычей). В VIII–VII вв. до н. э. Восточное Средиземноморье оказалось под контролем Ассирийской державы.
В истории многих древних государств бывали периоды, когда возникало избыточное население (главным образом вследствие ускоренной имущественной дифференциации, приводившей к появлению «лишних людей» и ожесточенной социально-политической борьбе). Результатом относительного перенаселения становились миграции и основание колоний. Это был замечательный способ решения политических конфликтов: потерпевшая поражение «партия» не провоцировала мятежи и гражданские войны, а просто уезжала и основывала собственный город, где имела возможность устроить все так, как считала нужным. Более того, отношения с метрополией не портились, ведь жители того и другого города имели общее происхождение, общих богов и общие интересы. В политическом же отношении колония обычно была независима.
Поскольку финикийцы – народ мореходов, то их колонии вырастали вдоль морского побережья. Они преследовали торговые цели. Заморский торговый форпост – эмпорий – разрастался в город, а потом, заселяя сельскую округу и покоряя местное население, горожане-колонисты создавали небольшое государство. Такие очаги финикийской культуры возникали главным образом в западной части Средиземноморья: в Северной Африке, на острове Сардиния, на Пиренейском полуострове.
Самым крупным городом, который создали puni (так римляне называли финикийцев), был Карфаген, основанный в конце IX в. до н. э. выходцами из г. Тира. По-финикийски его название звучит как Карт-хадашт и означает буквально «новый город» (в отличие от метрополии – Тира), по-нашему – Новгород. К III в. до н. э. Карфаген объединил вокруг себя большинство финикийских колоний, стремясь к полной гегемонии над западной частью Средиземноморья. Здесь он столкнулся с Римской республикой: более 100 лет велись кровопролитные Пунические войны, закончившиеся разгромом и полным уничтожением Карфагена. Для римлян борьба была смертельно опасна, но победа над Карфагеном стала прологом создания великой средиземноморской державы – Римской империи.
Финикийская колонизация
Финикийская культура прежде всего интересна как тип западносемитской культуры, но, к сожалению, известна она лишь фрагментарно – по редким надписям и изображениям, по смутным преданиям, сохранившимся у античных писателей. В каждом финикийском городе поклонялись божеству-покровителю. Все они имели одну особенность – у них были не настоящие имена собственные, а, скорее, обозначения единого безымянного бога: Ваал, Молох, или Мелек, т. е. «владыка», «царь», «господь» (например, богом г. Тира был Мелькарт – букв. «царь города»). Божественной супругой его считалась та или иная разновидность Астарты, которая соответствовала восточносемитской богине любви и плодородия Иштар.
Боги западносемитских племен кажутся неумолимо жестокими. В особо драматических ситуациях отец семейства приносил им в жертву самое дорогое, что имел: он должен был зарезать сына-первенца как жертвенную овцу. Многие черты религиозных представлений (и даже конкретные мифологические сюжеты) сближают угаритскую, финикийскую и другие западносемитские культуры с той, которая изучена лучше всего, – с древнееврейской.
Из крупнейших достижений финикийцев следует назвать изобретение в последней трети II тысячелетия до н. э. алфавитного письма. Эволюция письменности на Ближнем Востоке шла последовательно от словесно-слоговой системы к чисто слоговой. Финикийский алфавит состоял из 24 символов, обозначавших только согласные звуки. В этом смысле он был «почти алфавитом», поскольку гласные как бы домысливались (ученые говорят о знаках согласных с «нулевым», т. е. произвольным, гласным). Таким образом, финикийский алфавит сохранял наследие слоговых систем письма. Но значение его появления представляется огромным.
Еще через несколько веков, к VIII в. до н. э., греки (а может быть, фригийцы), заимствовав финикийский алфавит, добавили несколько знаков для гласных – так было изобретено чисто фонетическое письмо. Оно имело огромные преимущества перед другими системами прежде всего из-за своей простоты и демократичности. Благодаря изобретению алфавита широкие массы смогли освоить грамотность и перейти к совершенно новому типу письменной культуры, радикально менявшему сознание людей.
Все алфавитные системы мира – от Столпов Мелькарта (Гибралтара) до Южной Индии – восходят в конечном счете к финикийскому алфавиту. Исключение составляют лишь несколько очень поздних, искусственно созданных систем (грузинский, армянский, корейский алфавиты), на изобретателей которых финикийский алфавит или его наследники оказали большое, но косвенное воздействие.
