Алексей Вигасин - История Древнего Востока
Пленные не были обращены в рабов, точно так же, как это бывало во времена ассирийской политики переселения народов. В вавилонском плену с новой силой разгорается пророческое движение, но оно приобретает более радикальные черты. Храм Соломона, единственное место культа, был разрушен вавилонянами. И пророки мечтают о «возрождении Сиона». Сион – холм, где стоял этот храм, – становится символом иудаизма. Вся история древнееврейской государственности пересматривается в духе пророческих идей, ибо цари привели народ к краю гибели. У иудеев рождается вывод, что основным грехом народа было само установление царской власти, «наподобие других народов».
Избранный народ терпит страшные муки, наложенные на него Господом ради того, чтобы очистить его от греха и дать ему спасение. Евреи напряженно ожидают прихода Спасителя (Мессии). Возрождение народа Израиля уже не мыслится как восстановление государства: во главе его должны стоять не цари, а те, чьим голосом говорит сам Бог.
Через полвека вавилонского пленения, с падением самого Вавилона, иудеи получили возможность вернуться на родину. Но освободившие их персы не дали им политической независимости. В Иерусалиме на месте храма Соломона был отстроен Второй храм. И народ превратился в общину, сплотившуюся вокруг храма и управляемую первосвященниками.
Накануне плена и в плену сформировалось основное ядро Танаха – еврейской части Библии, которую христиане называют Ветхим Заветом. В эпоху Второго храма священная книга иудаизма была отредактирована и приобрела окончательный, канонический вид.
Наиболее авторитетная часть Ветхого Завета – «Пятикнижие» («Закон»). Эти первые пять книг Библии, приписываемые Моисею, содержат древние мифы, предания о предках (патриархах) и об исходе из Египта, а также религиозное законодательство. Во вторую часть Ветхого Завета входят пророческие книги (трех «великих пророков» – Исайи, Иеремии, Иезекииля и двенадцати «малых пророков»), а также хроники еврейских царств, записанные и переработанные в духе пророческой идеологии.
Самой пестрой по составу является третья часть – «Писания». Некоторые разделы ее имеют довольно позднее происхождение, и у позднейших толкователей священных книг были сомнения, относить ли их к каноническим. Сюда входит обрядовая свадебная лирика (знаменитая «Песнь Песней» Соломона), псалмы, приписываемые царю Давиду («Псалтирь»), мудрые изречения, якобы вышедшие из уст царя Соломона («Книга притчей Соломоновых»).
Позднее, уже под эллинистическим влиянием, оформилась книга в жанре восточной афористики – «Экклезиаст». Ряд более древних новеллистических повествований также вошел в число «Писаний»: «Книга Руфь», «Книга Эсфирь», «Книга Иова» и др.
Танах превратился в собрание литературного наследия евреев, освященное высшим авторитетом. В составе этого канона сохранились до нашего времени сюжеты и образы давно погибших цивилизаций Ближнего Востока. А еврейский монотеизм стал той основой, на которой сложились позднее две мировые религии – христианство и ислам.
Средний Восток
К востоку от Месопотамии лежит обширный регион – Средний Восток. И природные условия, и состав населения, и исторические судьбы его областей различны.
К юго-востоку от Шумера находился Элам, лингвистически совершенно чуждый Месопотамии, но по типу развития сходный с ней. Эламская цивилизация сложилась в долинах рек, впадающих в Персидский залив, и базировалась на ирригационном земледелии. Уже в середине III тысячелетия до н. э. эламиты изобрели своеобразную иероглифическую письменность. Между Эламом и государствами Месопотамии существовали прочные, тысячелетние связи – то мирные, то враждебные. Со времени похода Нарамсина (XXIII в. до н. э.) в Эламе распространилась клинопись и другие элементы месопотамской культуры. Для местных богов стали строить ступенчатые храмовые башни – зиккураты.
Иранское нагорье населяли племена, время от времени разорявшие месопотамские города. Последние не оставались в долгу, захватывая пленников и скот у своих восточных соседей. Изредка среди районов, где жили скотоводы и охотники, встречались земледельческие оазисы, в которых уже в ранней древности сформировались городские поселения. Через них проходили торговые пути на восток и юго-восток. Север Иранского нагорья соседствует с областями Закавказья. В Прикаспийском регионе в эпоху бронзового века формировались государства. В начале I тысячелетия до н. э. они ожесточенно сопротивлялись ассирийской агрессии.
На территории современного Афганистана располагалась древняя Бактрия, где в первой половине I тысячелетия до н. э. шел процесс перехода от варварского племенного быта к цивилизации. В южных областях Средней Азии (например, в Туркмении) археологи обнаруживают земледельческие оазисы и ранне-городские культуры, мало уступающие по древности месопотамским (и в III–II тысячелетиях до н. э., возможно, находившиеся под месопотамским культурным влиянием). В то же время основную часть Средней Азии населяли племена, главными занятиями которых были охота и скотоводство. Иногда по происхождению, по языку мирные земледельцы состояли в близком родстве с воинственными кочевниками (античные авторы обобщенно называли их скифами и массагетами).
Иранцы
На всех названных территориях в настоящее время живут преимущественно народы, говорящие на иранских (Иран, Афганистан, Таджикистан) и тюркских (Туркмения, Узбекистан, Киргизия) языках. Иранцы обитали здесь и в древности, по крайней мере, со II тысячелетия до н. э. Для I тысячелетия до н. э. и I тысячелетия н. э. можно назвать такие иранские языки, как древнеперсидский, парфянский, согдийский, хорезмийский, сакский: большинство из них засвидетельствовано лишь небольшим количеством письменных памятников.
Все иранские языки (как древние, так и современные) входят в обширную индоевропейскую языковую семью, ветви которой раскинулись от Европы до Индии. Наряду с иранской группой в эту семью входят следующие: романо-германская (латинский, французский, немецкий, английский и т. д.), балтийская (латышский, литовский), славянская (польский, болгарский, русский и т. д.), языки Северной Индии (хинди, бенгали) и др. Из древних языков этой же семьи можно вспомнить те, которые уже встречались в разделе о Малой Азии: анатолийские (хетто-лу-вийские), фрако-фригийские, а также древнегреческий.
Родственные языки обладают известным набором общей лексики, и нет ничего удивительного, что в языке, скажем, хеттов встречаются слова, закономерно сходные с русскими (ср. хеттское «вадар» и русское «вода»; аналогичные слова в английском или немецком языках); в древнеиндийском языке «огонь» звучит как «агни», а глагол «давать» – как «да». Можно даже составлять целые фразы на незнакомом, но родственном языке, смысл которых легко угадать: например, древнеиндийское «сунука, мадху ме дехи» – это «сынок, меду мне дай». Показательны не совпадения отдельных слов по звучанию и значению (иногда случайные), а системность этих соответствий. Еще важнее структурная, грамматическая близость между языками.
Считается, что родственные языки происходят от единого языка-предка (или близкородственных диалектов этого праязыка). Носители праязыка, очевидно, жили на единой территории, которую принято называть прародиной. Формирование языков – процесс, который можно проследить и с помощью письменных источников, поэтому данную гипотезу мы можем подтвердить вполне достоверными фактами. Например, такие близкородственные языки, как восточнославянские (русский, украинский, белорусский), сформировались лишь несколько столетий назад. Они выделились из праязыка, которым был язык единой древнерусской народности. Территория обитания последней в данном случае может рассматриваться в качестве прародины восточных славян.
Для всех славянских языков (включая, помимо древнерусского, сербский, чешский, польский и др.) время распада праязыка (общеславянского) отстоит от нашего времени уже не на столетия, а на пару тысячелетий. Прародина славян, очевидно, располагалась западнее земель Древней Руси. Время существования праиндоевропейской общности (в которую входят и славянские языки) уже далеко выходит за пределы «письменной истории»: речь идет о нескольких тысячелетиях до нашей эры. Памятники хеттского языка показывают, что к началу II тысячелетия до н. э. распад этой общности давно завершился.
Есть научная методика, позволяющая очертить возможный географический ареал для определения прародины. Например, во всех без исключения индоевропейских языках слово, означающее «береза», звучит сходным образом (т. е. соблюдаются закономерные фонетические соответствия): русское «береза» и древнеиндийское «бхурджа», немецкое Birke и английское birch и т. д. Из этого можно сделать вывод, что мы имеем дело не с заимствованиями и не с частными соответствиями между отдельными языками. Слово «береза», как и ряд других, принадлежит к общеиндоевропейской лексике, оно входило в состав реконструируемого общеиндоевропейского языка. А отсюда следует, что прародину индоевропейцев следует локализовать в том регионе, где произрастает это дерево. Но береза растет отнюдь не повсюду: ее нет ни в тропической Африке, ни в полупустынных районах Передней Азии. Речь должна идти о лесостепной полосе с умеренным климатом.
