Алексей Вигасин - История Древнего Востока
До недавнего времени не удавалось по скудным остаткам хатского языка определить его родственные связи, но сейчас считается доказанным, что он находится в родстве с языками абхазо-адыгской группы (современный ареал распространения последних, как известно, – Западный Кавказ, восточная часть Причерноморья).
В северо-восточной части Малой Азии, расположенной относительно близко к этому региону, находят следы развитых археологических культур III тысячелетия до н. э. Например, в Аладжа-Хююке обнаружены захоронения с богатым оружием и церемониальным инвентарем из драгоценных металлов. Очевидно, это погребение племенных вождей, но может быть, следует говорить о мелких царьках уже формирующихся государств. Определение стадии социального и политического развития общества, известного только по материальным остаткам, затруднительно.
Первые письменные документы, обнаруженные на территории Малой Азии, составлены не на хеттском, а на аккадском языке. Они найдены преимущественно при раскопках городища Кюль-тепе, где в древности находился г. Каниш. Здесь в XIX–XVIII вв. до н. э. существовала процветающая торговая колония семитоязычных купцов, прибывших из г. Ашшура на Тигре и из областей Северной Сирии. Документы из Кюль-тепе показывают широкий размах торговых связей в начале II тысячелетия до н. э. Основную роль в международной посреднической торговле тогда играли именно подобные колонии.
Особенностью новой эпохи является развитие частной торговли (а не государственной или храмовой, как было типично для III тысячелетия до н. э.). Однако частный капитал того времени еще нельзя назвать достаточно крупным, между тем как торговый риск из-за пестроты и неустойчивости политической карты этого региона был несоразмерно велик. Поэтому купцы создавали объединения – компании. Они налаживали прочные связи с соотечественниками и сородичами в других колониях и заручались поддержкой местных властей, в частности правителя г. Каниша. Последний, предоставляя гарантии хоть какой-то защиты от грабежа и произвола властей, получал не только долю прибыли, но также подарки и право выбора лучших товаров.
Помимо торговли канишские дельцы активно занимались ростовщическими операциями, тем самым способствуя развитию имущественного расслоения среди местного населения. Семитские колонисты, несомненно, знакомили местных жителей не только с прелестями товарно-денежного хозяйства, но и с элементами материальной и духовной культуры Месопотамии (клинописная литература, религиозные верования).
Малая Азия в начале II тысячелетия до н. э. представляется страной небольших самостоятельных городов, окруженных сельской территорией с виноградниками, садами и пастбищами. Обилие рудных залежей способствовало довольно широкому распространению металлов, некоторые из них (например, серебро) вывозились в другие страны.
В первой из сохранившихся хеттских надписей упоминаются три города – Неса, Куссар и Хаттуса. Правитель Куссара по имени Анитта сообщает, что он победил царя Несы (недавно доказано, что это хеттское название упомянутого выше Каниша). Возможно, в результате этой войны и перестала существовать торговая колония в Канише. Имя Несы осталось в названии неситского языка: именно здесь, очевидно, находился первоначальный центр формирующегося хеттского этноса.
Кроме того, в указанной надписи говорится, что Хаттусу (совр. турецкое местечко Богазкёй) царь не просто разорил, но, сровняв с землей, само место засеял сорной травой. Анитта проклял всякого, кто вновь застроит Хаттусу. По иронии судьбы, уже вскоре после Анитты Хаттуса не только поднялась из руин, но и стала столицей Д р е в н е х е т т с к о г о ц а р с т в а, существовавшего в XVII–XVI вв. до н. э.
Царь, с именем которого связано возвышение города и объединенного вокруг него государства, известен как Хаттусили Древний («царь Хаттусский»). От времени его правления и вообще от Древнехеттского периода в огромном Богазкёйском царском архиве сохранился ряд важных документов (правда, многие лишь в копиях позднейшего времени).
Стоит отметить особенности политического строя и обычаев хеттов, которые резко отличают это государство от тех, о которых шла речь до сих пор. Главная из них заключается в том, что хеттский царь вовсе не был деспотом, а скорее играл роль «первого среди равных» в кругу своих родичей и других знатных хеттов. Никого из них он не мог наказать без согласия собрания знати (так называемого панкуса), и все важнейшие государственные вопросы решались только с одобрения панкуса. Таким образом, хеттская знать была весьма влиятельной, а центральная власть – слабой, что грозило внутренними смутами.
Четкого и устойчивого порядка наследования хеттского престола не было. На трон претендовали не только сыновья царя, но и мужья дочерей, а также сыновья сестер. Царская власть считалась принадлежащей всей обширной царской фамилии, а не лично правящему монарху и его прямым наследникам по мужской линии. В борьбу за престол на стороне того или иного претендента включалась высшая знать – все те, кто был связан с царствующим кланом. Это заканчивалось многолетними усобицами и еще большим ослаблением центра.
По примеру месопотамских государств в Древнехеттском царстве были составлены писаные законы, но они заметно уступали более ранним Законам Хаммурапи и по систематичности изложения материала, и по глубине юридической мысли. Да и само общество, отраженное в них, представляется более архаичным. Хеттский судебник местами производит впечатление записи отдельных прецедентов («если некто возьмет чужого быка за хвост и переведет его через реку, решение такое-то»). Тем не менее некоторые принципы, лежащие в основе этих законов, заслуживают внимания. Хетты, например, отчетливо различали проступки неумышленные («лишь рука его совершила зло») и преступления, на которые человек шел сознательно. Во втором случае наказание было значительно более тяжкое.
Богазкёйский царский архив клинописных документов содержит государственные договоры и анналы, фрагменты мифов и огромное число ритуальных текстов. В отличие от народов Месопотамии хетты почти не оставили хозяйственных документов. Причина заключается в том, что эти документы не предназначались для вечного хранения, а потому и не попадали в архив. И записывали их не на глиняных табличках, а на деревянных дощечках; при этом использовалась не клинопись, а другая система письма – местная иероглифика. Иероглифических документов (из-за недолговечности материала) сохранилось очень мало, и сам язык их поэтому известен значительно хуже, чем «клинописный хеттский». Суждение о хеттском обществе приходится составлять на основе анализа упомянутого выше судебника да нескольких случайно сохранившихся дарственных грамот.
Наиболее яркой чертой, бросающейся в глаза при первом же чтении хеттского судебника, является противопоставление «людей» («мужчина», «женщина») тем лицам, которые обозначаются идеограммой, в Шумере использовавшейся для рабов. За любое уголовное преступление по отношению к «свободному мужу» предусматривается наказание, вдвое тяжелее, чем за «холопа». За свое собственное преступление «холоп», как правило, отвечает сам. Но за него может заплатить штраф и его хозяин. Если же последний отказывается платить, то лишается своего «холопа», и тот, очевидно, поступает в собственность пострадавшего. Из судебника видно, что «холоп» может жениться (в том числе на свободных женщинах), обзаводиться детьми и передавать им наследство, но все это не освобождает его от личных и имущественных обязанностей перед хозяином.
В анналах хеттских царей неоднократно упоминается о депортации населения из побежденных стран. Мужчин, женщин, детей гнали в страну хеттов точно так же, как крупный и мелкий рогатый скот. Добычу затем распределяли, переселенным семьям выделяли земельные участки для обработки, предоставляли хозяйственные постройки, давали скот и орудия труда, с тем чтобы они трудились на храм, дворец или частное лицо. Иногда из пленных и перемещенных лиц искусственно создавали семьи. Разумеется, хеттов совершенно не занимал вопрос о чувствах этих людей: важно было создать некий дом, т. е. полноценное хозяйство, с которого можно взимать подати.
Как свидетельствуют дарственные грамоты, поля, сады и виноградники вместе с рабочим скотом, инвентарем и самими семьями работников по распоряжению властей могли быть отняты у одного вельможи и переданы другому. Рабочий люд был не свободный, а зависимый, и смена хозяина означала для него главным образом то, что теперь надо было выполнять повинности для другого лица.
XV век до н. э. иногда в научной литературе именуют периодом Среднехеттского царства. О нем очень мало известно. Обширное хеттское государство раздирали усобицы, в его дела активно вмешивалось соседнее государство Митанни. Зато после смутного времени наступает период расцвета, обширных завоеваний и создания великой державы – Н о в о х е т т с к о г о царства. Не без помощи хурритов (митаннийцев) хеттская армия осваивает новую боевую технику – легкие колесницы, запряженные лошадьми. Хетты подчиняют себе основную часть Малой Азии и выходят за ее пределы.
