Мифы о мире мертвых: От Осириса и Хель до похищения Персефоны и «Божественной комедии» - Владимир Яковлевич Петрухин
Волшебница Кирка долго не отпускала домой полюбившегося ей Одиссея со своего волшебного острова, но герой все же настоял на отъезде. Он не мог, однако, двинуться сразу на родную Итаку. Его преследовал гнев Посейдона. Чтобы понять, куда ему следует плыть, он должен был получить предсказание от души прорицателя Тиресия, пребывавшей в Аиде. Кирка препоручила его корабль Борею, который олицетворял северный бурный ветер. Он отнес Одиссея по волнам океана на Крайний Север, где не восходит солнце, а у высокого утеса впадают в Ахерон Коцит и Пирифлегетон — реки, текущие в преисподнюю. Волшебница дала героям черных овцу и барана, чтобы их жертвенной кровью привлечь души из Аида. В жертвенную яму Одиссей совершил возлияния медом и вином, осыпанными зерном. Затем полилась кровь, и герои призвали богов преисподней — Аида и Персефону. Тогда души с пугающим криком стали слетаться к яме, но Одиссей отгонял их обнаженным мечом — ему нужно было, чтобы первой отведала крови душа Тиресия.
Тиресий сохранил вместилище разума — диафрагму, а потому и в Аиде не утратил сознание: «разум ему сохранен Персефоной и мертвому; в Аиде он лишь с умом; все другие безумными тенями веют». Тиресий, видимо, входит в число героев, которых земля поглотила живыми, их почитали как провидцев.
Но первой к крови явилась душа спутника Одиссея Эльпенора, погибшего на острове Кирки в момент сборов команды на корабль. Одиссей подивился скорости, с которой душа добирается до Аида, обгоняя ветер. Душа заклинала Одиссея совершить погребальный обряд и насыпать могильный холм. Явилась и душа Тиресия. Она напилась крови и поведала, что гнев Посейдона еще принесет немало бедствий Одиссею и его спутникам, но сам герой мирно окончит дни на родине, принеся жертву всем богам. Душа удалилась, произнеся пророчество, и Персефона подпустила к жертвенной яме жен героев. Среди них была и мать Одиссея, которую тот оставил живой, отплывая под Трою. Увы, она не узнавала сына, пока он не дал ей напиться крови. Тогда она рассказала о том, что происходит на родной Итаке. Напрасно Одиссей пытался обнять мать — бесплотная тень ускользала из объятий.
Затем настал черед душ героев. Одиссей со скорбью узнал душу предводителя ахейцев Агамемнона: он поведал о своей гибели из-за предательства жены Клитемнестры. Величайший ахейский герой Ахилл, сопровождаемый Патроклом, с радостью выслушал рассказ о подвигах его сына под Троей. Но на восхваления Одиссея Ахилл ответил знаменитой фразой о безрадостной жизни душ в преисподней:
Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,
Нежели здесь, над бездушными мертвыми царствовать, мертвый.
Лишь Аякс, второй после Ахилла ахейский герой, не мог простить Одиссею обид, ведь тот завладел доспехами павшего под Троей Ахилла. Он не ответил на примирительную речь Одиссея, удалившись с другими душами.
Одиссей же сподобился лицезреть суд Миноса, восседавшего с золотым скипетром во дворце Аида перед толпами душ. Видел он и великана Ориона, что осмелился состязаться в искусстве охоты с самой Артемидой и вынужден вечно охотиться в царстве Аида. Затем Одиссею открылось видение загробных мук других людей — Тития, Тантала и Сисифа. Увидел он и тень самого Геракла: то был лишь призрак, ведь сам герой — сын Зевса — наслаждался бессмертием среди богов-олимпийцев. Хитроумный Одиссей, как и Сократ, желал видеть и прочих великих героев, но крик призраков внушил ему страшную мысль: не вышлет ли Персефона из глубин преисподней призрак Горгоны, что превратит бесстрашного смертного в камень. Он бросился к своему кораблю и увидел, что спутники уже спускают судно на воду.
Многие исследователи обращали внимание на то, что это описание преисподней полно противоречий: призраки в Аиде бесплотны и «бездушны». Они лишены псюхе — души, наделявшей живых разумом и памятью. Лишь Тиресий обладал даром провидения, но и ему нужна была жертвенная кровь, чтобы проявить свой дар. Однако бесплотные тени боятся обнаженного меча. Орион гонит по загробному Асфоделевому лугу зверей, которых он убил при жизни. Значит, и звери наделены душой и боятся оружия охотника после смерти?[15]
Верования многих народов мира позволяют объяснить некоторые из этих противоречий. Какими бы бесплотными ни мыслились души и духи, считалось все же, что они материальны, как пар или дыхание, поэтому боятся острых, режущих предметов или просто колючек. Все наказания в Аиде также материальны, и Орион остается вечным охотником, как Тантал — вечно жаждущим. Народные верования, в том числе и отраженные в гомеровском эпосе, далеки от представлений о платоновских нематериальных идеях.
Мы уже говорили о том, что греческие трагики донесли до нас многие народные верования. Софокл говорит не о суде над мертвыми, а о том, что блаженны в Аиде те, кто узрел посвящение в мистерии. Согласно Софоклу, не только души царей и героев сохраняют в преисподней свое царственное значение, свои склонности и познания. Так, Амфиарай там царствует над душами, Аякс сохраняет силу помогать своим близким, призывающим его, на земле. Софокл считал, что и души обыкновенных смертных не лишены там сознания и некоторых чувств, оставшихся от земной жизни. Например, Антигона надеется, что после смерти она встретится с любимым братом, в то время как Исмена, не исполнившая своего сестринского долга, будет ему в Аиде ненавистна. Кроме Аида и Персефоны в Аиде обитают Смерть — Танатос, Справедливость — Дике, Проклятие и эринии (евмениды). У Еврипида Танатос отводит души умерших в преисподнюю в назначенный каждому срок. Атрибуты Смерти — острый меч и черная одежда.
Гесиод в «Теогонии» изображает преисподнюю состоящей из Тартара и собственно царства Аида. Расстояние от земли до неба и до Тартара одинаково: медная наковальня, брошенная с неба, через девять дней и ночей достигнет земли, а брошенная с земли — через то же время достигнет Тартара. Тартар окружен медной оградой, вокруг него в три ряда
