Ю Фельштинский - Еще раз о немецких деньгах
Теперь относительно связи Карла Моора, с одной стороны, с германским министерством иностранных дел, с другой -- с большевиками, все более или менее ясно; и мы имеем налицо еще один из каналов, о которых говорит в своей телеграмме от 3 декабря 1917 года Кюльманн. Но интересно было знать побольше о личности Карла Моора. По словам Майера, это вымышленное имя: происходит Моор из дворянской семьи в Франконии. Они были баронами, выходцами из Франции, но настоящей их фамилии Майер не сообщает. Интересно было бы знать, что побудило Моора сблизиться с русской социал-демократической эмигрантской средой, какую репутацию он имел до войны, располагал ли он собственными средствами, или же зарабатывал деньги на жизнь? Когда и в какой форме он предлагал деньги Балабановой, как к нему относились в среде швейцарских социал-демократов, почему он перестал издавать "Бернер Тагвахт", и наконец, нет ли кого-нибудь в живых, кто бы его знал?
Если бы Балабанова могла оказать нам в этом содействие, мы бы управились как-нибудь с деятельностью Моора в 1916--20 гг. А вот, что произошло после, как и почему Моор попал в почетную богадельню в Москве будучи оппортунистом, не совсем понятно. Через чье посредничество это было устроено, и поддерживал ли Моор какую-нибудь связь с заграницей со своими товарищами по партии в Швейцарии и в германии в конце 20-х и 30-х годов? Это, конечно, было тоже очень интересно определить. Может быть Вы и тут нам поможете советом?
За последние недели тут у нас возник один вопрос, где я чувствую Ваша помощь была бы, вероятно, еще важнее и существеннее, чем в вопросе о Мооре. Дело касается положения Рязанова в 1915--16 гг. Как Вам вероятно известно, он проживал в Вене, где ему оказывали покровительство разные лица из академического и чиновнего мира, в том числе Шобер, который позже был начальником полиции в Вене. В 1915 г., или даже может быть еще в самом конце 1914 г. проездом в Вене был Парвус, и тогда он по старой дружбе останавливался у Рязанова. Шобер всегда интересовался русской эмиграцией, и если мне не совсем изменяет память, как-будто Керенский как-то рассказывал, что Шобер хвастал тем, что он оказывал финансовую поддержку Троцкому в 1912--14 годах. Поскольку вся затея немцев по использованию революционной эмиграции в своих целях как-будто зародилась в Австрии, как вариация на тему о поддержке сепаратистских движений, возникает вопрос, каково было положение Рязанова в этой связи и какому давлению он подвергался со стороны Парвуса, с которым его связывали давняя политическая и личная дружба. Может быть Вам об этом что-либо известно, чем Вы могли бы с нами поделиться?
И наконец, еще третий пункт, интересующий лично меня. Недавно мне попалась книжка о рабочем движении в России во время первой войны, изданная Флеером под общей редакцией Лозовского в 1925 году. Она содержит обильный полицейский материал о рабочих группах при военно-промышленных комитетах. Несколько смущает меня отсутствие координации и ссылок на матералы, напечатанные Шляпниковым в его "Кануне 1917 года". Чем это объясняется и что из себя представлял Флеер как архивист?
Но пора кончать, и так я Вас забросал вопросами, а ничего толкового по поводу Вашего Рубинштейна я не нашел и сообщить не могу. Буду очень благодарен Вам, если бы вот кратко подтвердили получение этого письма и сказали бы мне, на что я могу рассчитывать в смысле ответов на все мои вопросы, а на что Вы ответить определенно не сможете. Все лето просижу в Оксфорде, почти безвыездно.
Искренне Ваш,
Георгий Катков
19. Б. И. Николаевский -- Г. М. Каткову
23 июня 1962 г.
Дорогой Георгий Михайлович, [...]
О Карле Моор мне много писал и рассказывал Теодор Либкнехт, который его считал прикосновенным к деятельности правых немецких милитаристов. Моор действительно псевдоним, Либкнехт сообщал настоящую фамилию, но я забыл. В Швейцарии он появился с середины 1880-х гг., с самого начала был агентом немецкого штаба для обработки специалистов, начал издавать какую-то газетку -- но мне вспоминается, что речь шла не о Берне, а о Базеле -- для установления связей главным образом среди французских социалистов, но интересовался он и другими социалистами. По словам Теодора Либкнехта, его отец [Вильгельм Либкнехт] подозревал (или даже был уверен), что Моор старался проникнуть в редакцию нелегального немецкого "Социал-демократа", который тогда выходил в Цюрихе. Прошлое было темное: на родине [Моор] социал-демократом не был, уехал в связи с какими-то похождениями по женской части. говорил, что имеет состояние, но Теодор Либкнехт считал [это] вздором и был уверен, что [Моор] живет на деньги военного ведомства. Похождения по женской части продолжались и в Швейцарии, но Моор давал средства на издание социал-демократической газетки, прикармливал социал-демократическую публику и давал по мелочам взаймы, оказывал разные другие услуги и постепенно создал положение.* Сам
*) Так в документе. -- Прим. Ю. Ф.
писал мало и плохо, теоретически стоял совсем не высоко.
Деньги Циммервальдской комиссии предлагал (1000 шведских крон) зимой 17--18 гг., когда Балабанова была секретарем комиссии.Что он был издателем "Бернер Тагвахт", я не уверен. Во всяком случае этот последний орган не прекратился -- он выходит и поныне, поэтому я думаю, что орган, который издавал Моор, назывался иначе. Я должен найти письма Либкнехта, но у меня такой огромный архив, что на приведение его в порядок нужны недели работы. Балабановой я напишу, но она очень стара и писать ей трудно (около 85 лет). Хотя написала теперь мне воспоминания о Ленине и Первом конгрессе Коминтерна как она их видит в новом свете.
Рязанов в предвоенные годы имел стипендию проф. Менгера для работы над историей Первого Интернационала, которую ему устроил Каутский и др. Жил он то в Берлине, то в Вене. Подготовил и издал у Дитце тт. 5 и 6 "Литературного наследства" Маркса и готовил 2 тт. документов о Первом Интернационале (были набраны и оплачены, но из-за войны не вышли). Кроме того у него жена была из состоятельной семьи. Рязанов уже в 1910--12 гг. был известен как историк социал-демократического движения и сравнительно обеспечен. В Вене жил потому, что там была лучшая библиотека по истории социализма -- собрана Менгером (теперь в Москве, главным образом по ней составлена известная библиография Штайхаммера, 3 тт., лучшая до сих пор).
О Троцком я теперь не говорю, но знаю (имею документы), что он дико нуждался именно в 1912--13 гг. (ему посылал деньги Аксельрод, около того времени продавший свое кефирное заведение). С Парвусом Рязанов был знаком по Одессе -- чуть ли не оба они учились в одной и той же гимназии. Парвус был немного страше.
Книгу под ред. Лозовского я знаю. Отсутствие координации с Шляпниковым объяснялось, вероятно, острой борьбой между Шляпниковым и Лозовским, который в это время еще был умеренным, но склонным к скользким дорожкам (отсюда и работа в Профинтерне с Катаямой и др. паназиатами. [...]
20. Б. И. Николаевский -- Г. М. Каткову
3 февраля 1963 г.
Многоуважаемый Георгий Михайлович,
получил два экз. сборника -- большое спасибо. Счета не приложено, но я полагаю, что сумма не превышает 10 дол., каковые при сем прилагаю.
С большим интересом прочел Вашу статью, но не убежден в правильности Вашего основного тезиса. Для меня несомненно, что это убийство поставило большевиков в такое трудное положение, что сознательно вызывать убийство они не хотели*. Но, конечно, загадок вокруг этого дела очень много, и Ваша попытка в них разобраться весьма полезна.
Кстати, обратили ли Вы внимание, что показания Дзержинского теперь печатаются не по подлиннику, а по фотокопии, хранящейся в архиве Дзержинского. Это подтверждает рассказ об уничтожении архива ВЧК.
Знаете ли Вы, что около этого времени левые с.-р. планировали убийство Вильгельма? Для этой цели один видный с.-д.** ездил в германию и вел там разведку.
Всего доброго!
*) Речь идет о статье Г. Каткова "The Assassination of Count Mirbach" ("Убийство графа Мирбаха"), опубликованной на английском языке в 1962 году в третьем номере журнала "Soviet Affairs" (США), стр. 53-94, где Катков впервые аргументированно подвергает сомнению общепринятую версию о том, что Мирбаха убили левые эсеры. - Прим. Ю. Ф.
**) Так в тексте. -- Прим. Ю. Ф.
21. Б. И. Николаевский -- Г. М. Каткову
4 апреля 1964 г.
Многоуважаемый Георгий Михайлович,
как Вы, наверное, слышали, я с февраля перебрался в Стенфорд, работаю в институте гувера, на который и прошу мне писать.
"Северное подполье" я от Вас получил, но при посылке не было никакого счета. Большое спасибо, но сообщите при случае, кому я должен платить.
Что у Вас нового? Я немного расхворался, два раза лежал в больнице, а теперь меня готовят к операции (должна быть в мае).
Я очень просил бы Вас написать, что нового на фронте исторических раскопок. Читали ли Вы статью Шюддекопфа в т. 3 ганноверского "Архива"? Странная статья. С одной стороны, она точно устанавливает, что "Байер", работавший на Нассе, это -- Карл Моор. И в то же время автор делает этого Моора своим героем. Здесь политика смешалась с историей, и получается плохая история, пытающаяся стать основой скверной политики.
