Политическая история Финляндии 1809-2009 - Осмо Юссила

император принял решение о том, что все доклады по поводу законов и других вопросов, имевших общегосударственное значение, до их представления следовало направлять на заключение соответствующему министру. (Гейден считал, что это касается всего, что исходит из Финляндии, но фон Дену удалось свести его первоначальную точку зрения к вышеупомянутой форме.) Поскольку одновременно был распущен Комитет при статс-секретаре финляндском, то советниками по финляндским делам, таким образом и формально, в обход министра Финляндии стали российские министры. Будучи министром статс-секретарем, фон Ден стремился быть и своего рода последним наместником, создавая атмосферу доверительных отношений с императором. При Александре III он в этом отчасти преуспел, хотя ему и не удалось близко сойтись с министрами (исключение составляли С.Ю. Витте и Великий князь Михаил). Его целью было устранить «факторы трения», более всего раздражавшие общественное мнение России, помимо всего прочего, путем разрешения вышеупомянутых вопросов — таможенных, касавшихся денежного обращения и почтовой связи, а также устранения различных ограничений, установленных для граждан России в Финляндии, в частности, на владение собственностью и занятие промысловой деятельностью. В отношении статуса Финляндии фон Ден разделял точку зрения Александра III — в Финляндии действовали прежние основные законы, но она не была отдельным государством. Он защищал, и успешно, свою точку зрения в так называемом комитете Бунге на протяжении всего царствования Александра 111, но с восшествием на престол Николая И отдел кодификации Государственного совета, который должен был подготовить проведение кодификации законов в масштабах всей империи, взял верх.

Александр III в финляндской политике проводил прежнюю главную линию, но делал акцент не на конституционном, а на патерналистском монархизме. Поскольку он видел опору императорской власти в России в сословиях, дворянстве и крестьянстве, то он узаконил и в Финляндии как основные права (основные законы), так и сословные собрания (сейм) и согласился с возвращением земским чинам права законодательной инициативы (1886). После восшествия на престол Александр III подписал по представлению Шернваль-Валлена монаршие заверения без каких бы то ни было осложнений, но отказался считать Финляндию отдельным от России государством, у которого помимо собственных государственных институтов, как-то: армия, почтовое ведомство — могли быть также свои денежная система и таможенные тарифы. Эту точку зрения он ясно изложил и собственноручно внес в доклад сената (1889) по вопросам таможенных пошлин, денежного обращения и почтовой связи, задав, не без иронии, вопрос: входит ли Россия в Финляндию или Финляндия в Россию? Разработка этой «программы русификации» времен Александра III и ее осуществление были начаты по воле императора, который «вдруг спохватился», обнаружив, что финны, в особенности сенат, считали свою страну отдельным от России государством. Решающим вопросом, по мнению императора, стал таможенный. Когда после издания в 1885 г. в России таможенного устава финны попытались было установить на русские изделия таможенные пошлины в Финляндии, император решительным образом запретил это. В соответствии с точкой зрения императора почтовое ведомство Финляндии поставили в подчинение министру внутренних дел России (1890) и начали подготовку к проведению унификации в армии (которая в 1878 г. не была доведена до конца). Однако унификация финляндских и российских таможенных тарифов натолкнулась на сопротивление промышленных кругов России и привилегии г. Тампере (Таммерфорс), остававшиеся в силе вплоть до 1905 г., а унификация денежной системы — опять-таки на финансовые проблемы России.

Назначения на министерские посты, произведенные в начале царствования Александра III, были не слишком благоприятны для автономного развития Финляндии. После М.Х. Рейтерна министром финансов стал Н.Х. Бунге, Д.А. Милютина на посту военного министра сменил П.С. Банковский, министра иностранных дел А.М. Горчакова вытеснил Н.К. Гире. В высшем руководстве Финляндии тоже произошла почти полная смена кадров. Генерал-губернатором стал Ф.Л. Гейден, авторитет которого среди министров уже не был столь же высок, как у его предшественников. Вскоре после назначения на пост генерал-губернатора Гейден, опираясь на своего помощника (К. Якубова), разработал широкую программу, в которой ощущалось влияние славянофилов (в частности, Н.Я. Данилевского). В соответствии с ней он приступил к планомерному и целенаправленному проведению «политики русификации», основной упор в которой был сделан на политике в области языка и школы. Позитивное отношение к финскому языку привело к понижению статуса шведского языка и высвобождению пространства для русского языка; финский язык, уровень развития которого был достаточно низким, не представлял опасности для русского языка. На этой линии Гейдена, в основе которой лежал принцип «разделяй и властвуй», строилось также тесное сотрудничество между ним и Финской партией (Юрьё-Коскинен). (Бобриков, ставший впоследствии генерал-губернатором, считал, что Гейден положил начало той новой линии, которой он и сам следовал. Но, как мы имели возможность убедиться, Бобриков ошибся, так как «линия Гейдена» присутствовала уже в жандармских рапортах 1860-х годов.) Гейден помимо Юрьё-Коскинена ввел в сенат также лидера либералов Мехслина, в противовес первому (правда, только в качестве помощника начальника финансовой экспедиции). Хотя в политике в области языка Юрьё-Коскинен и Мехелин преследовали абсолютно противоположные цели, в отношении правового положения Финляндии их взгляды в основном совпадали. Когда вице-председателем хозяйственного департамента стал «доброжелательный оригинал», генерал от артиллерии (изобретатель подводной лодки) Форселлес, а немного позднее (1885) фон Ден — другой офицер, так же, как ион, служивший в России и прекрасно владевший русским языком, этот феномен «офицерской русификации» начал наблюдаться и в сенате.

После ближайших фаворитов императора и «царедворцев» Армфельта и Шернваль-Валлена пост министра статс-секретаря занял чиновник II отделения Канцелярии Его Императорского Величества («кодификатор», как его пренебрежительно называли противники) Теодор Бруун, а его помощником стал бывший военный министр Болгарии (диктатор) Казимир Эрнрут. В отношении статуса и конституции Финляндии Бруун разделял точку зрения императора.

Несмотря на то положение, которое Эрнрут занимал ранее, как статус, так и компетенция министра статс-секретаря и его аппарата явно снизились.

Подчинение Финляндии общегосударственным законам и управлению

Смерть Александра III в 1894 г. и восшествие на престол Николая II не привели к существенным изменениям в политике России в Финляндии, где по-прежнему существовал культ императора и от нового монарха ожидали много. Представители Финляндии участвовали в коронации, выказывая неизменную верность народа Финляндии своему новому Великому князю. Фон Дену удалось без особого труда принять от него монаршую клятву, чем он заслужил отпущение многих своих прошлых грехов (в частности, за представление почтового манифеста[40]. Перемены обнаружились позднее. Николай II был более слабым правителем, чем его отец, правда весьма добросовестным и усердным. Он находился под сильным влиянием матери, жены, Великих князей, «придворной камарильи» или «святых», подобных Распутину. Ему было трудно говорить со своими советниками и помощниками о негативных