Георг Штайндорф - Когда Египет правил Востоком. Пять столетий до нашей эры
Тогда как Аменхотеп III, почти превратившийся в инвалида и не способный заниматься делами, оставался в Фивах, его выдающийся сын или отсутствовал, пребывая в Амарне, где он уже начал строить новую столицу рушащейся империи, или посвящал свое время и силы ожесточенным религиозным спорам со жречеством Амона в Фивах. Между тем в Сирии было неспокойно, и враждебные силы на севере и востоке пересекали границы и повсюду атаковали города, которые продолжали хранить верность фараону. Очевидно, в провинциях не было гарнизонов, которые могли бы действовать соответственно ситуации. Призывы о помощи, которые немедленно посылались в Египет, оставались без внимания, а просьбы об особых военных пополнениях исчезали в государственных архивах после торопливого прочтения.
Рис. 3. Аменхотеп III и царица Тия в качестве гостей в Амарне. Гробница Хуи
Во второй половине периода соправления, после того, как Аменхотеп IV сменил имя на Эхнатон и перенес постоянную резиденцию в свою новую столицу Ахетатон (Амарну), Аменхотеп III проводил часть времени там, во дворце своего сына (рис. 3). Наконец примерно в 1375 году до н. э. изнуренный фараон отправился к своим предкам и был похоронен в уединенной, вырубленной в скале гробнице в Фивах, которую приготовил для себя довольно далеко от усыпальниц своих предшественников. С его смертью миновало и время расцвета империи на Ниле. После восшествия Аменхотепа IV (Эхнатона) на престол в качестве единоличного правителя дела шли все хуже и хуже. Новый царь не только не предпринимал попыток заверить в помощи или действительно послать ее колеблющимся представителям египетской власти в Западной Азии, но и благодаря фанатичному увлечению своими религиозными нововведениями привел Египет на край гибели.
Глава 9
Царь и администрация во времена Золотого века
Можно считать, что расцвет империи фараонов приходился примерно на XV век до н. э. — период между воцарением Тутмоса III и смертью Аменхотепа III. Никогда прежде и никогда после Египет не расширял свои границы так далеко на север или на юг, и никогда страна так не процветала. В течение семидесяти лет после изгнания гиксосов Египет превратился в мировую державу, какую до тех пор Восток не видывал. Разумеется, эта ситуация сложилась только после того, как Египетское государство прошло через полное преобразование и обрело власть, о которой чиновники Древнего и Среднего царств и не мечтали.
С незапамятных времен египетский царь рассматривался как владыка мира. Он считался воплощением бога-сокола Гора — молодого солнечного бога, победившего своих врагов; или же он был сыном солнечного бога Ра, который разместился на троне отца богов Геба; в этом последнем качестве он также являлся сыном главного бога эпохи империи — Амона Фиванского, которого стали отождествлять с Ра. Эта связь отца и сына задумывалась жречеством не просто как фигура речи, а толковалась как реальность. Длинные ряды рельефных изображений в разных храмах показывают, как Амон зачинает царя и как последний рождается под защитой богов. Например, в одном помещении в Луксорском храме бог Хнум показан сидящим за гончарным кругом, на котором он в присутствии богини Исиды создает двух младенцев — будущего фараона Аменхотепа III и его ка, нечто вроде духа-хранителя, который по внешнему виду и характеру идентичен самому царю. В следующей сцене Амон приближается к «великой царской супруге» Мутемуйе и зачинает ребенка, уже сотворенного Хнумом. Далее бог Тот появляется перед царицей и объявляет ей о предстоящих родах, на изображении рядом Хнум и Исида ведут ее к сцене разрешения от бремени. Последняя изображена неподалеку, и все происходит в присутствии и при помощи многочисленных богов и полубогов. После счастливого окончания родов Исида представляет новорожденного царевича его отцу Амону, который берет ребенка на руки и обещает ему «миллионы лет, подобно Ра». Царского отпрыска вскармливают богини и священные коровы. Он растет под защитой богов, пока наконец его отец не усаживает его на трон Египта.
Очевидно, что этот сын богов превосходил все земные создания в мудрости и силе и что придворные ораторы никогда не уставали воспевать и прославлять сверхъестественную мудрость «доброго бога»:
«Каждая речь уст твоих подобна словам Хорахти; язык твой — весы: более точны губы твои, чем язычок на весах Тота. Есть ли что-то, чего ты не знаешь? Существует ли кто-то, кто столь же мудр, как ты? Есть ли место, которого ты не видел? Нет земли, на которую ты не ступал. Каждый случай приходил к ушам твоим с тех пор, как ты управляешь страной этой. Ты сделал планы, пока ты был еще в яйце, в твоих обязанностях ребенка и наследного принца. Тебе были переданы дела Обеих Земель, когда ты еще был ребенком с локоном юности… Ты стал командующим войском, когда был еще десятилетним мальчиком… Если ты скажешь водам: „Поднимайтесь в гору“ — поток потечет прямо по слову твоему, ибо ты — Ра… и Хепри… Власть в устах твоих, и понимание в сердце твоем. Деяние твоего языка — храм Маат [богини Истины], и бог находится на губах твоих. Слова твои доводятся до конца каждый день, и сердце твое сделало тебя подобным Птаху, кто сотворил ремесла. Тебе суждена вечность. Все делается согласно твоему желанию, и всему, что ты говоришь, повинуются».
Даже если фараон считался богом, эту идею очень редко, по крайней мере во времена правления Тутмоса III и его непосредственных преемников, доводили до логического конца, чтобы поклоняться царю как богу в храмах, построенных для конкретной цели отправления его божественного культа. Однако были и достойные внимания исключения, как в храме Солеба в Нубии, где Аменхотепа III почитали в качестве «живого воплощения Ра на земле», и в нубийском городе Седеинга, где похожим образом в святилище, построенном в ее честь, восхваляли царицу.
Внешне правителя от подданных отличало огромное количество символов (инсигний), которые появились в далеком прошлом и сохранились (с неизбежными изменениями) на протяжении столетий в качестве священного наследия предков. Характерным символом царской власти являлась смертоносная кобра — урей, — свернувшаяся на лбу царя, чтобы сокрушить всех его врагов, как когда-то она уничтожила противников солнечного бога Ра. Официальный наряд царя состоял из короткой или длинной юбки, обернутой вокруг бедер и впереди спадающей вниз в виде любопытной широкой треугольной конструкции. Поверх часто свисала узкая полоска жесткого материала, украшенная вышивкой и заканчивающаяся парой, а иногда и целым рядом змей-уреев. Юбку удерживал широкий пояс, с которого сзади свисал длинный хвост животного, возможно североафриканский символ власти вождя. Царский головной убор включал целую коллекцию корон: белую корону Верхнего Египта ; красную корону Нижнего Египта ; двойную корону , представлявшую собой комбинацию двух первых (см. вклейку фото 76) и символизировавшую в личности фараона «объединителя Обеих Земель», то есть правителя всего Египта; синюю корону — «шапку», сделанную из ткани или кожи, которую царь часто носил на поле боя (см. вклейку фото 88); льняной платок, покрывавший голову и спускавшийся на плечи и грудь двумя широкими складками, а сзади заканчивавшийся чем-то вроде косы, свисающей на спину ниже шеи (см. вклейку фото 14). Другие царские инсигнии включали множество разных скипетров: посох , так называемый цеп (см. вклейку фото 34), булаву , изогнутый меч . Совершенно очевидно, что придворный этикет предписывал, в каком именно одеянии и с какими инсигниями царь должен появляться каждый раз и что хранители царского гардероба внимательно следили, чтобы эти правила тщательно соблюдались.
Во время публичных аудиенций фараон обычно сидел на троне под балдахином, который поддерживали легкие колонны и верх которого украшал ряд змей-уреев. Великолепие такого царского трона обнаружилось недавно благодаря открытию настоящего трона, который некогда был изготовлен для Тутанхамона и использовался сначала в его дворце, а позднее в качестве погребального инвентаря в его высеченной в скале гробнице в Долине царей (см. вклейку фото 81).
У фараона было не менее пяти разных имен, соответствующих его проявлению в качестве воплощения бога Гора, Двух Владычиц (богинь-хранительниц Верхнего и Нижнего Египта), Золотого Гора (или Золотого Сокола), Царя Верхнего и Нижнего Египта и Сына Ра.
Так, имя Тутмоса III звучало как «Хор: Могучий Бык, Появляющийся в Фивах; Две Владычицы: Долгий Царствованием; Золотой Сокол: Великолепный Диадемами; Царь Верхнего и Нижнего Египта: Постоянный проявлением — Ра [Менхеперра]; Сын Ра: Рожденный Тот». Из всех этих имен только последнее было изначальным, данным царю при рождении, под которым его знали, пока он не занял трон. Остальные четыре принимались при восшествии на престол и во время правления часто расширялись за счет дополнительных эпитетов. В официальных обращениях и письмах, посылаемых чужеземными правителями, фараона называли «великим именем», которое он носил в качестве «Царя Верхнего и Нижнего Египта» и которое при написании иероглифами, как и личное имя «Сына Ра», данное при рождении, заключали в овальный картуш. В повседневной жизни существовала тенденция избегать упоминания царя по имени. Вместо этого о нем упоминали, используя разные титулы или иносказания, такие как «его величество» или «добрый бог», и вместо «царь велел» обычно говорили «велели». И наконец, в период Нового царства к нему обращались (или о нем говорили) как «Большой Дом», что изначально было обозначением дворца (сравним с турецким титулом «Высокая Порта»). Этот титул, который по-египетски произносился примерно как пер-о, со временем вытеснил большинство остальных и стал использоваться даже за границами Египта. В наши дни он сохранился в его еврейской транскрипции как «фараон».
