Миф о «застое» - Алексей Владимирович Самсонов
И стоит ли после этого удивляться, что советская пропаганда не смогла вразумительно объяснить людям, зачем «оплот всего прогрессивного человечества» так нехорошо поступил с южной республикой.
Генерал Игорь Родионов, бывший командующий 40-й армией (1985-86 гг.), которая вела боевые действия в Афганистане, писал: «В Афганской армии, начиная с пятницы или субботы, – выходные дни, какие-то праздники, боевых действий нет, они гуляют, а мы, армия, которая была введена для того, чтобы взять на себя охранные функции и высвободить контингент афганских вооружённых сил для ведения боевых действий с контрреволюцией, постепенно переваливали все боевые действия на свои плечи. В итоге мы стали воевать вместо афганцев. Армия стала терять авторитет и поддержку у афганского народа, так как в погоне за победой побыстрее и любой ценой были приняты решения о применении дальней авиации, систем площадного поражения “Град”, стиравших с лица земли кишлаки со всеми жителями, включая стариков и детей.
Вот так самый уважаемый в Афганистане советский человек, руками которого так много было сделано для улучшения качества жизни афганского народа, превратился в убийцу и врага.
Афганистан по площади больше Франции. Прибавим к этому демографию: таджики, узбеки, туркмены, пуштуны и многие другие. И у каждого подобного племени своя армия, свои земли, свой суд, свой главарь – вождь. Насколько я понял, всё искусство управления Афганистаном со стороны монархического режима, властвовавшего до революции, заключалось в умении строить отношения с вождями всех этих этнических формирований.
Учитывали ли мы это? Не знаю. Армия вообще подобными проблемами не занималась, это работа представителей КГБ и главного военного и других советников, которые замыкались на посла. Контролёров и ответственных людей, которые докладывали в Москву о положении дел в Афганистане, было достаточно. Удивительно, но за всё время пребывания в Афганистане меня никто ни разу не спросил ни о каком анализе. А какое ваше мнение, товарищ командующий? Каков вывод? Каковы аналитические результаты прошедших боевых действий, или прошедшего времени, за полгода, за год? Что хорошо, что плохо? Никогда не интересовались.
.. Каждый год начинался с обострения обстановки в Панджшере, дальше Кандагар на юге, вокруг Кабула – выстрелы не утихали никогда, затем шли Джелалабад, Хост, Герат и опять Панджшер. Вот так и воевали по кругу, из года в год. Я помню своё чувство восхищения нашим личным составом. Измождённые солдаты, которым вечно не хватало воды, питавшиеся консервированной пищей, жара. Местного мы ничего не употребляли, категорически боясь отравы или инфекций. В армии было четыре инфекционных госпиталя, специализировавшихся только на борьбе с гепатитом, брюшным тифом, малярией, лихорадкой и т. д.» Далее следует рассказ генерала о боях с душманами.
По прошествии многих лет Родионов делает вывод: «В Афганской авантюре мы были одиноки настолько, что даже союзники по Варшавскому договору просто вежливо помалкивали, но как только для них появилась возможность уйти в НАТО, они, не задумываясь, это сделали. Меня и сегодня мучает вопрос, неужели последствия этого шага (ввода войск) было трудно просчитать нашему политическому руководству? А ведь наверху были сомнения в целесообразности принятия решения на ввод войск.
Насколько мне известно, Брежнев и Огарков были против, но Брежнева сломали Андропов, Громыко, Устинов. А Огаркова с должности убрали, чтобы не мешал. Если это так, то кем были эти люди? Выжившие из ума или выполнявшие волю “заказчика”? “Заказчики” хорошо отблагодарили исполнителей этой героической трагедии. Маршалы Соколов, Ахромеев, генералы Максимов, Варенников и другие, стали Героями Советского Союза, не совершив лично никакого подвига, в то время, как многие участники боёв, представленные к наградам за предыдущие подвиги, были убиты в последующих сражениях, так и не получив наград, так как наградные представления ходили по инстанциям в Москве по три-четыре месяца…
Подведу черту Афганской героической трагедии. А чем занялись “заказчики” афганской авантюры и провокации после её окончания? Приступили к подготовке новых провокаций по дискредитации социализма, Советской власти, Советской Армии, Советского Союза» [ «Завтра», 2010, январь, № 4].
Из интервью 3. Бжезинского Le Nouvel Observateur от 15–21 января 1998 года:
«Вопрос: В своих мемуарах “Из тени” бывший директор ЦРУ Роберт Гейтс заявил, что американские разведывательные службы начали оказывать помощь моджахедам в Афганистане за шесть месяцев до начала советской интервенции. В то время вы были советником по национальной безопасности президента Картера. Таким образом, вы принимали участие в этом деле. Это правильно?
Ответ: Да. Согласно официальной исторической версии, помощь ЦРУ началась в 1980 г., то есть после того, как советские войска вошли в Афганистан 24 декабря 1979 года. Но на самом деле – и это тщательно скрывалось до сих пор – всё было совершенно не так. Уже 3 июля 1979 года (То есть за полгода до ввода войск в Афганистан. – А.С.) президент Картер подписал первую директиву о секретной помощи противникам просоветского режима Кабула. В тот же день я направил президенту записку, в которой объяснил ему, что, по моему мнению, эта помощь приведёт к советской военной интервенции.
Вопрос: Несмотря на потенциальный риск, вы были сторонником этой тайной операции. Но, может быть, вы сами хотели этого втягивания Советов в войну и искали способа спровоцировать это?
Ответ: Это не совсем так. Мы не подталкивали русских к вторжению, но сознательно повышали вероятность того, что они на это пойдут (То есть Бжезинский просто издевается над интервьюером. Не провоцировали и не подталкивали, а «повышали вероятность», – в чём разница? -А. С.)
Вопрос: Когда Советы оправдывали своё вторжение тем, что они намерены бороться с секретным присутствием США в Афганистане, никто им не поверил. Однако это утверждение базировалось на правдивой информации. Сегодня вы ни о чём не жалеете?
Ответ: Сожалею о чём? Та секретная операция была воплощением блестящей идеи. Она привела к втягиванию русских в афганскую западню, а вы хотите, чтобы я сожалел об этом? В тот день, когда Советы официально перешли границу, я написал президенту Картеру: “Теперь у нас есть возможность дать СССР его собственную вьетнамскую войну”. И, на самом деле, на протяжении почти десяти лет Москва была вынуждена участвовать в конфликте, который вызвал деморализацию и, в конечном счёте, развал Советской империи.
Вопрос: Вы не сожалеете и о том, что поддерживали интеграционный процесс в исламе, предоставляя оружие и советы будущим террористам?
Ответ: Что важнее для мировой истории? Талибан или коллапс Советской империи? Какие-то взбудораженные мусульмане или освобождение Центральной Европы и окончание “холодной войны”?
Вопрос: Какие-то взбудораженные мусульмане? (Интервьюер в шоке. –
