А. Ждановский - По страницам истории Кубани (краеведческие очерки)
Русские историки объясняли развитие скотоводства у закубанцев наличием прекрасных пастбищ и мягким климатом. Но это далеко не так. Существовавшая у адыгов система выращивания скота требовала немалых трудов и забот. Скотоводство было отгонным.
Западные адыги занимались пчеловодством. Мед был одним из основных продуктов питания населения. Он пользовался большим спросом на внешнем рынке. Его в большом количестве вывозили в Турцию и Россию.
К подсобным отраслям относились рыболовство и охота. В лесах было много диких животных и дичи: оленей, косуль, медведей, лисиц, куропаток, фазанов. Охота служила удовлетворению потребностей самих адыгов, шкуры диких животных в большом количестве вывозили на внешний рынок. Об этом свидетельствовал М. Пейсонель.
Ремесла носили характер домашних промыслов. Итальянский путешественник Ж. Т. де Мариньи писал, что в каждом доме адыги изготовляли все необходимое. Женщины ткали сукно, шили одежду и обувь, а мужчины плотничали, красили шкуры. Большого совершенства достигли адыги в таких отраслях, как оружейное и ювелирное. Красота и правильность рисунка их изделий приводили в восхищение иностранцев. Горцы любили богато украшенные оружие и конскую сбрую, для их отделки использовали серебро и золото.
Оружие и орудия труда изготовлялись из железа. Однако его добывалось сравнительно мало, и адыгам приходилось его ввозить. На территории Левобережной Кубани добывались медь, свинец, серебро и золото.
Внутренняя торговля была развита слабо в силу натурального хозяйства. Она носила характер простого товарообмена. У адыгов не было купеческого сословия и отсутствовала денежная система.
Излишки сельскохозяйственной и ремесленной продукции шли на внешний рынок. Западные адыги торговали с Крымом, Турцией, Россией. Торговля осуществлялась через г. Анапу, Тамань, Черкасск. Горцы вывозили кожи, шкуры, воск, мед, сало, масло, лес, зерно, а ввозили металл и металлические изделия, соль, ткани, предметы роскоши. Одним из доходных товаров во внешней торговле были рабы. Адыгейские феодалы продавали турецким купцам пленников, захваченных во время феодальных усобиц и набегов. Черкесские рабы ценились дорого за силу, ум, красоту. Работорговля подрывала экономику, так как продавались в рабство молодые и работоспособные адыги. С турками адыгейских феодалов связывали не только торговые отношения, но и мусульманская религия.
У ногайцев и западных адыгов ко второй половине XVIII в. оформилась свойственная феодальному обществу сословно–классовая структура.
Социальный состав кочевого общества ногайцев был довольно пестрым, но отражал правовое и имущественное положение различных слоев населения.
На верхней ступени феодальной иерархии стояли султаны и мурзы. Оба сословия имели подвластных узденей и беев, владели крепостными крестьянами–скотоводами и рабами. Султаны и мурзы обладали привилегиями: освобождались от уплаты податей, судились только советом феодальной аристократии, не подвергались телесным наказаниям. Однако султаны были богаче и влиятельнее мурз, именно они осуществляли верховную власть над народом. Затем шли второстепенные владельцы — беи, третьестепенные— уздени. Они составляли среднюю прослойку ногайского дворянства.
Уздени являлись служилым сословием. Они получали от владельцев в качестве ленов скот и пастбища, за что несли военную службу и платили натуральные повинности.
К господствующему сословию относилось и мусульманское духовенство. К высшему духовенству принадлежали кадии и наибы, к низшему — муллы и эфенди.
Его высшие представители были богатыми феодалами. Они владели многочисленными стадами скота и эксплуатировали зависимых от них крестьян–скотоводов. Значительный доход приносило ведение судебных дел. Так, при разделе имущества одна сороковая часть его отдавалась кадиям. Мусульманское духовенство получало средства и от обрядов. Например, при свадьбах и похоронах им отчислялась четвертая часть сумм, предназначенных на их проведение. В их пользу жертвовали значительные средства: со ста рублей дохода — два с половиной рубля, со ста голов скота — одно животное.
К низшим сословиям относились свободные крестьяне–скотоводы, крепостные и рабы. Первая категория располагала юридической свободой и могла распоряжаться своим имуществом. Однако холодные зимы и неурожайные годы, феодальные усобицы, нападения и грабежи горцев, поборы наместников хана разоряли крестьян–скотоводов. Они попадали в экономическую зависимость от феодальных владельцев и несли повинности в их пользу. Массовое обнищание крестьян, которых называли байкушами, было характерно для ногайского общества. Они лишались основного средства производства — скота. Байку ши обслуживали стада султанов, мурз, занимались отхожими промыслами. В поисках средств они переходили русскую границу и нанимались батраками к донским казакам.
Крепостные крестьяне — чагары — принадлежали феодальной аристократии. Они попали уже не только в экономическук, но и в личную зависимость от нее.
Самой низшей и бесправной категорией ногайского общества были рабы. Их называли ясырями. Их захватывали, в ходе войн меняли, похищали. Рабы являлись полной собственностью феодалов и не имели никаких прав. Их продавали, как вещи, даже без документов. Однако ясыри были немногочисленным сословием, и труд их не играл заметной роли в скотоводстве.
У западных адыгов не было четкого классового деления, но уже оформились социальные группы, которые занимали в обществе разное положение. О дифференциации свидетельствовало наличие таких социальных групп, как князья — пши, дворяне— уорки, свободные крестьяне — тфокотли, крепостные — пшилли и рабы — унауты.
Высшее сословие стало замкнутым, и его пополнение представителями из других сословий прекратилось. Оно включало в себя разные категории феодалов, которые соподчинялись друг другу. На вершине феодальной лестницы стояли князья.
В их руках была сосредоточена политическая власть над населением. Все внутренние и внешние вопросы в своих землях князья решали самостоятельно. Адаты гласили, что «князь пользуется совершенною свободою и ни от кого не зависим». Князья решали судебные, административные дела своего княжества, собирали дань с подвластного населения. Личность и жизнь князя были неприкосновенны. Самого князя судил только княжеский суд. Штраф для него был высшей мерой наказания, княжеское достоинство гарантировало невозможность других мер наказания. Адаты ограждали князя от кровной мести даже в случае убийства им человека более низкого происхождения.
Политическая власть феодальной аристократии основывалась на ее экономическом могуществе. Представители княжеских фамилий являлись верховными собственниками земли, владели огромными стадами скота и конскими заводами, крепостными и рабами. Так, бесленеевский князь Джамбулат имел 417 крепостных, 260 лошадей, 3 тысячи овец, 350 голов крупного рогатого скота.
Доходы князьям приносили отработочная и натуральная ренты с крестьян, сбор штрафов и судебные вознаграждения. Они торговали с турками и крымскими татарами, которые охотно покупали у них рабов и ценную древесину — самшит. Рабов они захватывали во время феодальных усобиц и набегов на соседние земли. Эти походы, основное занятие князей, приносили им немалый доход.
Князья были членами общины, занимая в ней верховное положение. Они стремились расширить йвои земельные владения за счет общины и закрепостить тфокотлей, что встречало отпор со стороны последних.
Феодалы воевали друг с другом за земли и крепостных. В феодальных усобицах и в борьбе с сопротивляющимся закрепощению крестьянством им нужна была военная сила. Дворянские дружины не могли решить княжеские проблемы. Князья искали союзников извне в лице турок, крымских татар или русских.
Уздени относились к служилому дворянскому сословию. Их вассальной обязанностью по отношению к князю было несение военной службы, за что они получали от него земли и крепостных. Князь имел при себе дворянскую дружину, состоявшую из нескольких десятков или сотен узденей. Дворянство было родовым. Каждый уздень гордился своим родом, хранил предание о его происхождении, роднился только с равными себе. Адыгские дворяне делились на ряд категорий по степени знатности.
К привилегированным сословиям относились эфенди, муллы и муэдзины. Представители высшего духовенства присылались из Турции, низшего — избирались в аулах, но утверждались верховным халифом — султаном. По словам адыгского историка Хан–Гирея, мусульманское духовенство «стремилось склонить умы своих соотечественников в пользу единоверной державы». Духовенство приспособило ислам к эксплуататорской идеологии, за что адыгские феодалы постоянно демонстрировали к нему величайшее уважение и помогали ему в духовном порабощении народных масс. Однако западные адыги, по свидетельству многих путешественников и самих турок, не отличались религиозностью. Мало того, среди низов адыгейского общества бытовали полуязыческие, полухристианские обряды.
