Миф о «застое» - Алексей Владимирович Самсонов
В Марфино Солженицын встретил и своего друга Виткевича [298; с. 71]. Ясное дело – совпадение.
Как там жилось Солженицыну? Видимо, был жуткий режим… В Марфино он сначала был библиотекарем. И понятно, почему: в библиотеку ходят все физики и, соответственно, разговаривают с Солженицыным, а он слушает да и предаёт «куда следует». В шарашке, в отличие от героев книги и фильма «В круге первом», для Солженицына сложились прекрасные условия для писательской работы: «Этой страсти я отдавал теперь всё время, а казённую работу нагло перестал тянуть». Решетовская: «Комната, где он работает – высокая, сводом, в ней много воздуха. Письменный стол со множеством ящиков. Рядом со столом окно, открытое круглые сутки»; «В обеденный перерыв Саня валяется во дворе на травке или спит в общежитии. Утром и вечером гуляет под липами. А в выходные дни проводит на воздухе 3–4 часа, играет в волейбол» [301; с. 199–200]. Не тюрьма, а курорт!
В 1950 г. Солженицын был удалён из шарашки. Одновременно с ним были удалены Перец Герценберг и Дмитрий Панин. Дело в том, что все трое были стукачами. Герценберг даже стал прототипом героя романа «В круге первом» Руськи Доронина – раскаявшегося осведомителя, который так же провалил ещё нескольких человек [298; с. 76]. Решетовская же утверждает, что прообразом раскаявшегося осведомителя стал Виткевич [298; с. 162]. Видимо, он покаялся перед учёными и, тем самым, разоблачил всех стукачей, поэтому их и увезли.
Солженицын и Панин были переведены в Бутырку 19 мая 1950 года. Солженицына отправляют в Экибастузский лагерь в Карагандинской области. Почему именно в этот лагерь? Летом 1951 года туда прибыло около 2 тыс. бандеровцев и население лагеря увеличилось до 5 тысяч. Почти сразу после приезда бандеровцев началась охота за стукачами, по лагерю прокатилась волна убийств. Солженицын: «А стукачи – не стучали». Боялись. Интересно, откуда Солженицын мог знать, что стукачи – не стучали? 22 января 1952 года началось восстание заключённых, но к 29-му оно было подавлено и зеки вернулись на работу, а Солженицын… быстренько ложится в больницу, якобы, для операции. Лагерная администрация просто скрывала особо ценного агента от расправы [298; с. 82]. Обращают на себя внимание такие факты: (1) во время пребывания Солженицына в больнице был убит врач – заключённый Борис Абрамович Корнфельд; (2) до восстания Солженицын ходил под одним номером Щ-232, а после стал носить номер Щ-262; (3) после выхода из больницы он был направлен в литейный цех, а не на общие работы. Хотя за участие в восстании его должны были наказать. Но он – один из немногих заключённых, кто получал зарплату: часть денег шла на лицевой счёт зека, а часть он мог тратить в киоске [298; с. 83].
Вопросы: за что он получал деньги? не принадлежал ли № Щ-262 Корнфельду?
17 декабря 1952 года 9-е Управление МГБ выдало наряд № 9/2-41731, на основании которого по истечении срока заключения Солженицын должен был отправиться в ссылку. В Джамбул он был доставлен 28 февраля 1953 года, 2 марта его отправили в райцентр Кок-Терек.
5 марта умирает Сталин. 1 сентября 1955 года на имя Хрущёва Солженицын пишет заявление о пересмотре дела [298; с. 108]. И в апреле 1956 года его освободили из ссылки со снятием судимости и 20 июня он покинул Кок-Терек.
А вот как «пишется история». Хорошо известна фотография Солженицына в телогрейке с номером Щ-262. На фото лагерный охранник в ушанке и тёплом тулупе шмонает несчастного Солженицына. Вот они, реалии ГУЛАГА: телогрейка, скорбное лицо и честные глаза страдальца; из рукава рваной телогрейки свисают какие-то веревки. Невольно возникает вопрос: что, обыск Александра Исаевича специально снимали, чтобы показать через полсотни лет всей стране? А почему нет аналогичных фотографий других зеков той колонии? Посмотрите, «узник совести» сфотографировался с поднятыми вверх руками, поскольку уже знал, что через полвека в газетах будет помещён коллаж, долженствующий выдавить слезу у читателей.
Постановочный обыск
А вот и разгадка «уникального снимка». Открываю «Википедию». В статье о Солженицыне помещён тот же «гулаговский» снимок. И подпись: «Охранник обыскивает заключённого Солженицына. Инсценировка». Интересно, где и когда она была сделана? Думаю, уже в Штатах.
Переход к активной деятельности
24 июня он приехал в Москву. На вокзале его встречали Копелев и Панин. С собой он привёз сумку рукописей. Л. Копелев вспоминал, что Солженицын попросил его сжечь все его письма из Кок-Терека и Торфопродукта. Копелев их сжёг [298; с. 116]. Зачем Солженицын потребовал их сжечь? Ясно, что он уничтожал какие-то нежелательные для него следы пребывания в ссылке, чтобы затем изобразить её (ссылку) по-иному.
Очень интересно одно обстоятельство: Решетовская вела «Хронограф», в котором отмечала и кратко описывала «исторические даты» жизни её мужа. Это очень странно: откуда Наталья знала, что Солженицын станет Великим Солженицыным? И станет известен всему миру? Что, женская интуиция, что ли?
1 сентября 1957 года Солженицын стал учителем рязанской средней школы № 2 на улице Революции. Ранее эту школу окончили Н.К. Крупская, академик И.П. Павлов и писатель К.М. Симонов.
В Рязани он и Решетовская поселились в коммунальной квартире, купили машинку и начали печатать. Но что!
Оказывается, первой статьёй, отпечатанной на машинке, была статья о будущих искусственных спутниках Земли, заказанная ему для «Блокнота агитатора», издающегося обкомом КПСС [298; с. 118]. Но статья не была напечатана по независящим от автора причинам: 4 октября был запущен первый спутник и статья перестала быть актуальной. Но дело не в этом, а в самом факте написания статьи.
Вдумайтесь в этот факт: летом Солженицын приезжает в Рязань, где его ещё никто не знает, кроме местного управления КГБ – как своего «подопечного». И уже через месяц обком просит его написать статью не для какой-нибудь газетки, а для солидного издания! Солженицын, кстати, был беспартийным.
Более того, только приехав в Рязань, он тут же пошёл в общество «Знание» и предложил ему свои услуги (12 июля). Но дело в том, что лекторов туда принимали только по рекомендации [298; с. 118]. Кто рекомендовал беспартийного и недавнего политического ссыльного читать лекции? А вдруг он начнёт вести антисоветскую пропаганду и призывать к свержению советской власти? Но, видимо, те, кто давал рекомендацию Солженицыну, были уверены в его благонадёжности. Первую лекцию он прочитал 15 июля на заводе, затем – в библиотеке и
