Севостьянов Г.Н. - Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936

6. Президента поддерживают средние слои американского общества, фермеры, значительная часть рабочих. Несмотря на невиданное сопротивление, писал полпред, "я все же думаю, что Рузвельт одержит верх, и считаю, что шансов у него на победу больше, чем у Лэндона, но всякое может случиться".

Одним словом, 1936 г. был годом крупных словесных баталий. По стране проходили собрания, митинги, выступления. Республиканцы были необычайно активны. Ими была создана общественная организация Лига свободы, объявившая крестовый поход против Нового курса. Главным представителем ее был озлобленный Альфред Смит, который ранее являлся либеральным политиком, баллотировался в президенты от Демократической партии в 1928 г. и потерпел поражение. Ожесточенная борьба развернулась вокруг программы Гарри Гопкинса, требовавшей выделения "новых ассигнований на общественные работы, оказание помощи безработным и малоимущим". Москва признавала большое значение президентской предвыборной кампании, отражению в ней вопросов внешней политики, и особенно американо-советских отношений. Поэтому полпредство внимательно наблюдало за ее ходом. 20 мая Трояновский информировал Литвинова, что Рузвельт популярен, его боятся многие демократы. Новый курс, с точки зрения положения широких масс, хотя и не дал значительных результатов, но все же экономическое положение улучшилось и широкие массы избирателей надеются, "что Рузвельт что-то еще сделает...". Против него открыто и скрытно выступали большинство представителей крупного капитала. "Надо сказать, что в 1933 г., во время большой финансовой паники крупный капитал поддерживал Рузвельта и принимал все его мероприятия. Теперь же они решительно выступают против"8. Многие, напротив, считают, что нельзя оставлять прежние методы управления, необходимо принимать меры для успокоения масс, учитывать их настроения, проводить по отношению к ним либеральную политику, признать рабочие организации и договариваться с ними. Рабочие (горняки, текстильщики) и фермеры поддерживают Рузвельта, отмечал полпред. Что касается внешней политики США, то она пока не очень активна, но все же нельзя сказать, чтобы она была мертва, и в итало-абиссинском конфликте она играла свою роль, потом снова стала пассивной из-за колебаний европейских газет в отношении санкций к агрессору. Огромную роль в этом движении назад сыграло заключение пакта между Лавалем и Хором, слабость Лиги наций, но все же полной изоляции Соединенных Штатов нет. Заключаются договора с разными государствами по снижению тарифов и расширению импортных квот. Эту линию систематически проводит Хэлл, и она дает свои результаты. Американское правительство свою активность распространяет на американский континент и южноамериканские государства. Это проводится под видом изоляции американского континента от европейского и азиатского влияния. Все же это можно рассматривать как влияние США на международные дела, в частности на отношения с Великобританией, которая имеет огромный интерес в Южной Америке. В начале июня Рузвельт собирался посетить Канаду, с которой США тесно сотрудничают. "Если бы европейские государства, желающие мира, — отмечал Трояновский, — сумели бы создать действительно прочный мир против агрессоров, то США было бы легко присоединиться к этому фронту, а в настоящее время это действительно несколько трудно, так как разброд в Европе велик, и для Соединенных Штатов трудно определить свою позицию... Если разразится международная война, то значение Соединенных Штатов будет исключительно велико". И далее он делал дальновидный прогноз: "Исход войны будет зависеть в значительной степени от позиции Соединенных Штатов". В деле овладения мировым техническим прогрессом следует ориентироваться на США, так как Европа по сравнению с Америкой отстает. Через некоторое время полпред А. Трояновский вновь обратил внимание НКИД на то, что в случае серьезных мировых событий Америка все же может стать активной силой в международных отношениях. Нельзя с этим не считаться. Поэтому задача советской дипломатии, по его мнению, заключается в том, чтобы "сделать все возможное" для использования Америки в интересах СССР, а не против него10. Ведь ее позиция влияет на политику Великобритании. Полпред постоянно придерживался этого взгляда. 20 мая советник полпредства К.А. Уманский писал Литвинову: кампания в прессе против Коминтерна продолжается, хотя и в меньшей степени, чем это было прошлой осенью. Дальневосточные события по-прежнему привлекают наибольшее внимание. Вопросам европейской политики СССР уделяется мало внимания. На следующий день он сообщил наркому о большом впечатлении, которое произвели в правительственных кругах США и среди американской общественности урегулирование пограничных инцидентов на Дальнем Востоке и позиция СССР в отношении МНР. Не обошлось без того, чтобы пресса не предприняла попытку дискредитировать Рузвельта. Консерваторы обвинили его в связи с коммунистами. Республиканцы пытались распространять слухи, что Рузвельта поддерживали коммунисты из Москвы. Пресса Херста активно выступала против СССР. 25 июля 1936 г. газета "Вашингтон Геральд" напечатала передовую статью, в которой утверждалось: "Тенденции в Европе окончательно в сторону от войны. Настоящее насилие во Франции и Испании, воодушевляемое коммунистами и поддерживаемое Россией, является первостепенным фактором в консолидации могущественного блока западных держав, создающих союз за мир". Херст выступал сторонником политики Германии и Италии. Его активно поддерживали Американский легион и католики. В июле отец Кофлин заявил о действиях руки Москвы, которая якобы поддерживала Рузвельта. 2 августа он прямо бросил обвинение президенту. С ним солидаризировался экстремист Реверенд Смит. Рузвельт решительно отверг подобные инсинуации. Он сделал официальное заявление на съезде Демократической партии: "Я никогда не искал, не ищу и отвергаю поддержку или какую-либо защиту коммунизма или какой-либо другой организации"11. Херстовская пресса считала, что симпатии Рузвельта к коммунистическим принципам не позволяли ему идти на разрыв дипломатических отношений с СССР в августе 1935 г. Сторонники президента решительно отвергли подобные обвинения, а кардинал Мунделейн из Чикаго сделал заявление об отсутствии просоветских тенденций в деятельности администрации Рузвельта. 4 августа полпред Трояновский вновь сообщал Литвинову об ожесточенной борьбе между прогрессивными и консервативными силами США. Об этом же и в тот же день его информировал и К. Уманский, хотя ряд газет одобрили возобновление торгового соглашения между США и Россией. Корреспонденты признавали большой потенциал советского рынка. 8 августа 1936 г. газета "Чикаго Трибуна" опубликовала телеграмму некоего Дональда Дэя из Риги о том, что, по некоторым слухам, Коминтерн будто бы дал указание компартии США поддерживать кандидатуру Рузвельта. 17 августа лидер компартии Браудер дал опровержение в газете "Дейли Уоркер". Через три дня госдепартамент также подтвердил несостоятельность подобных слухов. Одновременно госсекретарь Хэлл запросил посольство в Москве и миссии в Риги срочно информировать, откуда могли появиться такие версии. Ему сообщили, что никаких оснований для подобных утверждений и заявлений нет и что это только личное предположение корреспондента газеты. По мере приближения дня выборов накал страстей приобретал невиданный размах. Пожалуй, страна не знала таких президентских выборов. Противники Рузвельта неистово его атаковали, угрожая даже убить. Казалось, общество стало неуправляемым, его охватило смятение. Различные газеты печатали устрашающие статьи, предупреждая, что нации угрожает опасность, надо всем спасать американский образ жизни. В выступлениях по радио, публичных митингах, информациях, карикатурах, газетной рекламе и многих средствах пропаганды Рузвельта представляли негативно. Особенно активны были газеты Херста "Нью-Йорк Джорнэл энд Америкэн", "Нью-Йорк Дейли Миррор", "Чикаго Гералд-Америкэн", "Сан-Франциско Экзаминер" и "Дейтройт Тайме". Республиканцы возлагали надежды на победу бесцветного Лэндона. 30 июля Рузвельт посетил Квебек и произнес там речь, которая произвела большое впечатление на слушателей12. Спустя полмесяца, 14 августа Рузвельт выступил с эмоциональной речью, посвященной вопросам внешней политики. Ее подготовили Буллит и Филлипс. Президент заверил слушателей в намерении уберечь страну от войны, не содействовать своими внешнеполитическими акциями ее возникновению. В ней он предупредил народы Западного полушария о надвигавшейся опасности, подчеркнул приоритетность политики "доброго соседа" и дружбы с Канадой. Особо сильно прозвучали слова: "Я видел войну. Я видел войну на земле и море. Я ненавижу войну". Эти фразы он вставил лично. Рузвельт сделал важное заявление: "Мы не изоляционисты, за исключением только того, когда нам нужно изолироваться полностью от войны. Однако мы обязаны помнить, что до тех пор, пока война существует на земле, она в опасности, и даже государство, которое горячо желает мира, может быть вторгнуто в войну". Президент заявил о твердом намерении обеспечивать безопасность Западного полушария, сохранять нейтралитет в отношении Европы, где нарастала напряженность. Нейтралитет Америки, подчеркнул он, зависит от мудрости президента и государственного секретаря, которые постараются непременно удержать Соединенные Штаты вне войны. Все знают, что США являются могущественной державой, они в состоянии защитить себя и своих соседей. Содержание речи показывало, что американская администрация ни в коей мере не намерена вмешиваться в европейские дела. И эта политика отвечала настроениям избирателей и общественности страны, вполне удовлетворяла изоляционистов. Между тем в прессе Херста в сентябре все же появилась статья с утверждением, что президента будто бы поддерживает Москва. Тогда сторонники Рузвельта (по-видимому, один из организаторов его избирательной кампании Д. Фарли) предприняли демонстративный выпад против СССР. В частности, министр финансов Г. Моргентау заявил 26 сентября представителям печати, что Госбанк СССР, стремясь снизить курс фунта стерлингов, предложил продать по самой низкой цене 1 млн ф. ст. на международном финансовом рынке, но Моргентау удалось якобы предотвратить это. На этот выпад Москва отреагировала немедленно. 27 сентября политбюро одобрило проект сообщения Госбанка для печати по поводу выступления Моргентау. Заместителю председателя правления банка Сванидзе было поручено дать интервью английскому и американскому корреспондентам и ознакомить их с фактическими материалами, показывающими безупречность Госбанка и нечистоплотность "Чейз Нейшнл Банка", купившего доллары по более низкому, чем было указано в распоряжении Госбанка, курсу13. Госбанк сделал опровержение, назвав заявление министра финансов вымыслом14. Республиканская пресса США оценила выступление Моргентау как бестактность. 29 сентября "Вашингтон Пост" утверждала, что "Моргентау пытался использовать невинные действия СССР для того, чтобы во внутриполитических целях создать впечатление, что Рузвельт борется с Советским правительством". В тот же день "Геральд Трибюн" опубликовала передовую под названием "Дешевый политический трюк". Лондонская "Ньюс Кроникл" признала заявление Моргентау необоснованным, а "Айншл Тайме" выразила удивление относительно "мнимых попыток СССР ударить по фунту стерлингов"15. Антисоветская кампания, которая была инспирирована президентскими выборами, продолжалась. Полпредство в Вашингтоне внимательно наблюдало за происходившими острыми избирательными баталиями между демократами и республиканцами. Последние были необычайно активны и уверены в победе. Обе партии мало говорили о внешней политике государства. Все было сосредоточено вокруг внутриполитических проблем. 17 октября в краткой записке Литвинову Трояновский писал: "Рузвельт проявляет сдержанность. Пробные голосования избирателей неблагоприятны для него, и все же он одержит победу. Здесь много говорят о войне. Американцы часто спрашивают, когда она будет... Я боюсь, что немцы воспользуются неподготовленностью англичан, а также и французов и начнут войну раньше, чем это ожидается". Он также заметил, что американцы проявляют повышенный интерес к троцкистско-зиновьевскому процессу, проходившему в Москве. Многие удивлены и высказывают недоумение по поводу того, что обвиняемые не защищались16. 21 октября Трояновский информировал наркома Литвинова о заключительном этапе кампании. Он сообщал, что политические страсти достигли высокого накала. Подавляющая часть прессы предсказывала победу кандидата от республиканской партии А. Лэндона. Почти 80% газет выступали против Рузвельта. "Крупный капитал, — отмечал полпред, — делает все возможное для того, чтобы провалить Рузвельта. Ненависть его к Рузвельту не знает пределов. В Нью-Йорке во многих местах провозглашают тосты за смерть президента. Огромная машина экономического и политического давления пущена в ход крупным капиталом, чтобы помешать избранию Рузвельта"17. Однако наблюдательный полпред на основании анализа расстановки сил в стране продолжал предсказывать и верить в победу Демократической партии. На результаты голосования, по его мнению, должны были оказать большое воздействие рабочие, профсоюзы, фермеры, безработные — словом, простые американцы. По его мнению, результаты выборов будут иметь историческое значение не только для Соединенных Штатов, внешняя политика которых определится в зависимости от соотношения и расстановки политических сил в стране и в мире. Результаты выборов очень важны для Советского Союза, в случае мировой войны позиция Америки, ее поддержка могут сыграть решающую роль, как это имело место в прошлой мировой войне. США, как известно, тогда активно помогали союзникам, послав войска во Францию. В будущей глобальной войне Германия и Япония выступят совместно с целью установления доминирующей роли в мире. Это неприемлемо для США, и они скорее всего встанут на сторону СССР, а это чрезвычайно важно. За последнее время Соединенные Штаты в техническом отношении шагнули далеко вперед, и наш лозунг "догнать и перегнать" их, следовательно, нереален. Надо подумать, как хотя бы не отстать от них, а для этого необходимо значительное напряжение18. Ноябрьские выборы принесли крупную победу Франклину Рузвельту. Ни один президент не имел такого большинства над своим соперником. За него проголосовало 27 млн человек, он победил в 46 штатах, получив 523 выборщика, и только 8 выборщиков было против. Республиканец Лэндон потерпел сокрушительное и для многих неожиданное поражение. Избрание Рузвельта казалось необъяснимым феноменом. Ведь многие политики и дипломаты, особенно пресса, были уверены в непременной победе Лэндона. Но, увы, электорат отвернулся от него, не поверив откровенно популистским обещаниям. Избиратели опасались тесных связей Лэндона с крупным капиталом, связей его с консервативным крылом республиканской партии. К тому же на заключительном этапе избирательной кампании он допустил серьезные просчеты и ошибки. Его открытое братание с консервативным крылом республиканской партии, активная поддержка со стороны Херста, связь с Джоном Гамильтоном, отличавшимся реакционными взглядами, публичное подчеркивание контактов с Фордом, заявления против закона о социальном страховании на случай старости — все это серьезно подорвало его шансы на избрание. Многие стали колебаться. Сомнения возникли даже на Уолл-стрите. Рузвельт как опытный политик учитывал неудачи и промахи своего соперника, обдумывал с советниками каждый свой шаг и взвешивал каждое слово, принимая во внимание настроения и ожидания избирателей. За него голосовали либеральные и прогрессивные слои общества, рабочие организации, многие жители юга страны. Примечательно, что демократы одержали серьезную победу и на выборах в конгресс, получив дополнительно еще 7 мест в сенате и 12 в палате представителей. Республиканцев в сенате осталось 16 человек, а в палате представителей 89. В обеих палатах демократы имели большое преимущество. Такого никогда не было в прошлом. Теперь демократы могли без труда провести через конгресс любой билль. Рузвельт был доволен. Сенатор Роберт Вагнер, узнав о результатах выборов, послал поздравительную телеграмму Рузвельту со словами: "Какой триумф! Какое доверие избирателей! Демократия в нашей стране спасена!". Вагнер был прав. Он искренне выразил чувства ликования демократических сил Америки. Гарри Гопкинс в связи с ошеломляющей победой Рузвельта воскликнул: "Поверьте, я самый счастливый человек на земле"19. Поражение республиканцев повергло их в состояние шока и полной растерянности. Герберт Гувер с негодованием бросил упрек избирателям в том, что они отвернулись от республиканских принципов. Некоторые стали сомневаться, что у республиканской партии есть будущее. Это свидетельствовало о глубине разочарования и о потере доверия к ней. Но удрученные правые не собирались отказываться от продолжения борьбы. Трояновского интересовал вопрос: в какую сторону будет развиваться ситуация в стране в дальнейшем и какую позицию займет Рузвельт, на сколько правильно он сделает вывод из президентских выборов, что, по его мнению, во многом зависело от соотношения сил и их конкретных действий во внутренней и внешней политике США. «Если в стране обнаружится действительно резкое "полевение" настроений, то Рузвельту, отмечал он, — придется считаться с этим полевением, если же большинство будет незначительным, то он решительно пойдет направо»20, что было крайне нежелательно. В "Правде" 5 ноября 1936 г. П. Лапинский опубликовал статью под названием "Победа Рузвельта на президентских выборах", в которой отметил поражение кандидата от Республиканской партии Лэндона, обратив внимание на тот факт, что Рузвельту удалось привлечь на свою сторону трудовую Америку, сторонников Нового курса, профсоюзы. В области внешней политики выборы показали возможность дальнейшей полной изоляции США. Рузвельт вынужден будет считаться с сильными изоляционистскими тенденциями, в частности в его собственной партии, констатировал автор статьи. Победа Рузвельта на выборах имела международный резонанс. 28 ноября Литвинов, выступая на чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов, с удовлетворением сказал: "Рузвельт одержал на выборах блестящую победу, получив подавляющее большинство голосов"21. Это известие приветствовали в Великобритании и Франции, но в Берлине и Риме были разочарованы, хотя Муссолини 19 ноября все же поздравил его с избранием на второй срок. Вдохновленный победой, Рузвельт начал свое президентство с лобовой атаки консерватизма — Верховного суда, который отменил два предложенных им важных законопроекта — об оздоровлении промышленности и сельского хозяйства. Он попросил полномочий на обновление его состава путем досрочной замены самых пожилых членов, так называемых девяти старцев. Но президент допустил просчет, переоценив свои силы и не предвидя сопротивления. Покушение на конституционный порядок восстановило против него многих умеренных и либералов. В целом в ходе предвыборной президентской кампании определилась расстановка и соотношение сил, более четко наметились основные расхождения между партиями и общественными движениями в стране. Это оказывало влияние на советско-американские отношения, которые в дальнейшем во многом зависели как от внутреннего положения в стране, так и от развития событий в мире.