Джесси Байок - Исландия эпохи викингов
367
Здесь есть существенная тонкость. Можно подумать, будто Джесси Байок судит Гуннара чересчур строго — ведь к приговору об изгнании Гуннара на три года из страны привели убийства, совершенные им в порядке самозащиты, более того, от совершения этих убийств зависела его репутация. Нельзя забывать о том, что павшие от рук Гуннара фактически были солдатами в конкурентной войне против него (руками этих людей с Гуннаром сражались сразу трое годи, сам же он годи не был). Ясно также, что все совершенные Гуннаром убийства в итоге пошли бы ему на пользу и составили внушительный политический капитал — при одном условии: если бы он не нарушил уговора и уехал на три года из страны. Джесси Байок, говоря о непонимании Гуннаром политического устройства исландского общества, метит именно в эту, последнюю точку. Гуннара погубила не сама по себе агрессивность (неумеренностью Гуннар не отличался и с партнерами вел себя честно, умение же наступать, как читатель уже, несомненно, убедился, являлось для исландского лидера необходимой доблестью), а неумение распознать (или нежелание смириться с тем), что социальная ситуация, несмотря на всю его правоту, перегрета, и в ключевой момент предпринять стратегическое отступление. Вот что имеет в виду автор. Согласимся с ним и в том, что дело тут и правда в личных качествах Гуннара, своего рода гордыне, которую он демонстрировал и прежде, в частности женившись на Халльгерд вопреки советам не одного только Ньяля, но и Хрута с Хёскульдом, ее дяди и отца. (Прим. перев.)
368
По-древнеисландски такой уговор назывался grið и означал обещание стороны А не подвергать жизнь стороны Б опасности.
369
Не все исследователи в силах смириться с мыслью, что ряд самых популярных героев саг об исландцах — Гисли, Гуннар, Греттир, Скарпхедин и другие, — если судить их по социальным нормам современного им общества, не просто ведут себя как политические дилетанты, но порой демонстрируют своим поведением самоубийственный уровень глупости. См. обсуждение этого вопроса в работе [Vilhjálmur Árnason 1991].
370
Традиционно прозвище Халли переводится как «челнок», каким пользуются ткачи. Однако это ли имеется в виду, неясно, так как у дисл. слова snegla имеются и другие значения, как то: улитка (маловероятно в данном случае); упрямая овца, с какой трудно совладать; овца, которая сумела выжить, оставленная на зиму вне хлева (см. о них цитату из Олава Стефенсена в гл. 3 настоящей книги); прилагательное sneglinn (тоже возможный источник первого элемента композита Sneglu-Halli) означает «буйный, несдержанный, злой, раздражительный». В норвежском snegla значит «худой, слабак».
371
[ÍF-9: 278]. Именно в эту категорию людей попадает Бьярни сын Хельги Кошки, после того как, сначала приняв от Гейтира виру за убийство отца, затем убивает его, см. гл. 13.
372
Таковы, например, Скамкель из «Саги о Ньяле» и Стейнар из «Саги об Эгиле» (см. главу и настоящей книги). (Прим. перев.)
373
В оригинале употреблено еще одно слово для обозначения распри — þver-úðr, буквально «поперечное настроение». (Прим. перев.)
374
Перевод О. А. Смирницкой (с изменениями). (Прим. перев.)
375
Так, в «Саге о Ньяле» в отместку за убийство Гуннара, объявленного вне закона, сыновья Ньяля и сын Гуннара Хёгни убивают нескольких человек, и в последовавшей тяжбе убийство Гуннара учитывается при взаимозачетах, как если бы он был убит, не будучи вне закона. (Прим. перев.)
376
[Lúðvík Ingvarsson 1970: 94-173; 339–348; Magnús Már Láruson, KLNM 4 Fredløshed: Island: столбцы 603–608; Grágás 1980:7–8; Byock 1993a, Outlawry: 460–461].
377
Смысл термина следующий — человек, приговоренный к этому наказанию, дабы сохранить жизнь, должен был, во-первых, заплатить штраф («плату за жизнь»), а во-вторых, в течение известного срока находиться в определенном месте («двор»). Если штраф не платился или человек оказывался за пределами этого места, его можно было безнаказанно убить. В случае Исландии штраф заключался в том, что противная сторона забирала себе имущество приговоренного, а безопасным местом для него были любые страны, кроме самой Исландии, — отсюда другой перевод этого термина, «изгнание». См. также ниже. (Прим. перев.)
378
В сагах чаще всего употребляется прилагательное sekr, которое значит «объявленный вне закона» (точнее, «такой, на которого можно напасть [подразумевается — безнаказанно]», однокоренное с глаголом sœ́kja «искать, нападать», родственным английскому to seek «искать»); по умолчанию речь идет о полном объявлении вне закона. Приговор об объявлении вне закона — малом или полном, по умолчанию полном — обозначается существительным sekt (от того же глагола), чаще встречается множественное число sektir. (Прим. перев.)
379
Перевод А. Корсуна.
380
О Торлейве Крещеном и роли веры в его поведении см. [Walter 1956: 44–50], а также [Berger 1978–1979: 72–75], где этот же эпизод саги рассматривается с точки зрения права.
381
В наши дни дорога на автомобиле из Оружейникова фьорда в Полосатиков занимает минимум три часа и предполагает штурм нескольких перевалов. (Прим. перев.)
382
[ÍF-11: 33, подстраничное примечание 1].
383
Величайшей в смысле объема — составитель этого компилятивного текста объединил в нем всевозможные источники, касающиеся Олава сына Трюггви и времен его правления. (Прим. перев.)
384
Похожая ситуация имеет место в главе 11 «Саги о Хравнкеле годи Фрейра», когда Хравнкелю не удалось подойти к месту суда — так много людей было у его противников — и суд, не имея возможности заслушать защиту (за ее физическим отсутствием поблизости), объявил его вне закона. Разница в том, что Гейтир — истец, и его физический недопуск на суд означал, что дело попросту не рассматривалось. (Прим. перев.)
385
Подробнее этот инцидент рассмотрен в моей работе [Byock 1995а].
386
В текстах встречается как написание дисл. Fagradalr, так и Fagridalr, но исходное, видимо, первое.
387
Подробнее о лакуне см. примечания к переводу «Саги о людях из Оружейникова фьорда» в приложении 5 к настоящей книге. (Прим. перев.)
388
Þing в данном случае значит не просто тинг, а именно альтинг (типичный случай усеченного композита); farar- род. п. ед. ч. от fǫr «поездка», kaup связано с глаголом kaupa «покупать» (родственно англ. cheap — «дешевый», нем. kaufen — «покупать», и рус. «купить», заимствование из германских языков) и означает «цена, стоимость; уговор, договор». (Прим. перев.)
389
Hof означает «капище», tollr «налог» (родственно англ. toll «пошлина, плата», нем. Zoll «таможня»; в германских языках заимствование из народной латыни, а там — из греческого). (Прим. перев.)
390
«Серый гусь», т. 1, гл. 89 [1852 Ia: 159], т. 2, гл. 287 [1879 II: 320], т. 3, гл. 10 и 25 [1883 III: 173, 431–432]. См. также у Свейнбьёрна Равнссона [Sveinbjörn Rafnsson 1974:135–136, особенно примечание 9].
391
Так утверждает Ари Мудрый в главе 10 «Книги об исландцах».
392
Идею, что годорд не приносил годи доходов, а, напротив, заставлял его идти на значительные траты (подобно тому, как исполнение государственных должностей в Афинах и Риме осуществлялось архонтами и консулами за собственный счет; вероятно, идея заимствована именно из античной истории. — Прим. перев.), выдвигал и защищал Конрад Маурер [Maurer 1852: 102]. Тезис Маурера прочно вошел в набор трюизмов и в течение целого века с лишним ни разу не подвергался пересмотру. Так, в 1883 году Арнамагнеанская комиссия пишет в комментированном именном указателе к третьему тому своего издания «Серого гуся» (1883 III: 702): «Хотя годи и получал тинговый налог, доходов от годорда он не имел». Немало ученых повторяли за Маурером, что у годи не было особых перспектив разбогатеть, например, Сигурд Нордаль в 1942 году писал [Nordal 1942:124]: «Но даже если годи пользовался всеми властными возможностями, представляемыми ему его статусом, то и тогда он скорее нес расходы, чем извлекал прибыль». В 1974 году Йон Йоханнесон подчеркивал, что доходов от содержания капища и от иных обязанностей годи не получал [Jón Jóhannesson 1974: 62]. Рассуждая о «покупке поездки на тинг», Йон находит данные «Серого гуся» туманными и делает вывод: «Статус годи, судя по всему, не приносил его обладателю никаких доходов, если принять во внимание, на какие траты по исполнению своих обязанностей ему приходилось идти». В 1958 году Олав Лаурусон писал, что, скорее всего, большинство бондов могло избежать уплаты тингового налога, попросту отправившись с годи на альтинг [Ólafur Láruson 1958а: 71], и что поэтому статус годи «никак не мог приносить годи сколько-нибудь значительную прибыль». В 1974 году Якоб Бенедиктссон отмечал странную природу тингового налога [Jakob Benediktsson 1974а: 174]: «С одной стороны, годи получали тинговый налог от тех, кто оставался дома, но одновременно им приходилось компенсировать затраты тех, кто ехал на тинг, и невозможно в такой ситуации увидеть, как годи мог извлечь выгоду из подобных транзакций».
