Реформация - Уильям Джеймс Дюрант
Тысяча факторов и влияний — церковных, интеллектуальных, эмоциональных, экономических, политических, моральных — после столетий обструкции и подавления сходились в вихре, который должен был повергнуть Европу в величайшее потрясение со времен завоевания Рима варварами. Ослабление папства в результате Авиньонского изгнания и папского раскола; разрушение монашеской дисциплины и безбрачия; роскошь прелатов, коррупция курии, мирская деятельность пап; нравы Александра VI, войны Юлия II, беспечное веселье Льва X; торговля реликвиями и индульгенциями; триумф ислама над христианством в крестовых походах и турецких войнах; распространение знакомства с нехристианскими верованиями; приток арабской науки и философии; крах схоластики в иррационализме Скота и скептицизме Оккама; неудача концилиарного движения в проведении реформ; открытие языческой древности и Америки; изобретение книгопечатания; распространение грамотности и образования; перевод и чтение Библии; вновь осознанный контраст между бедностью и простотой апостолов и церемониальной пышностью церкви; растущее богатство и экономическая независимость Германии и Англии; рост среднего класса, возмущенного церковными ограничениями и претензиями; протесты против притока денег в Рим; секуляризация закона и правительства; усиление национализма и укрепление монархий; националистическое влияние простонародных языков и литератур; брожение наследия вальденсов, Виклифа и Гуса; мистический запрос на менее ритуальную, более личную, внутреннюю и непосредственную религию: все это теперь объединялось в поток сил, которые должны были взломать кору средневековых обычаев, ослабить все нормы и узы, раздробить Европу на нации и секты, смести все больше и больше опор и удобств традиционных верований и, возможно, ознаменовать начало конца для господства христианства в умственной жизни европейского человека.
КНИГА II. РЕЛИГИОЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1517–64
ГЛАВА XVI. Лютер: Реформация в Германии 1517–24
I. TETZEL
15 марта 1517 года папа Лев X провозгласил самую знаменитую из всех индульгенций. Жаль, но справедливо, что Реформация разразилась во время понтификата, который собрал в Риме столько плодов и столько духа Ренессанса. Лев, сын Лоренцо Великолепного, был теперь главой семьи Медичи, которая питала Ренессанс во Флоренции; он был ученым, поэтом и джентльменом, добрым и щедрым, влюбленным в классическую литературу и тонкое искусство. Его нравы были хороши в безнравственной среде; его натура была склонна к веселью, приятному и законному, что послужило примером счастья для города, который за столетие до этого был нищим и заброшенным. Все его недостатки были поверхностными, за исключением его поверхностности. Он слишком мало различал благо своей семьи и церкви и тратил средства папства на сомнительных поэтов и войны. Он был обычно терпим, наслаждался сатирой, направленной против церковников в «Похвале глупости» Эразма, и с некоторыми огрехами придерживался неписаного соглашения, по которому церковь Ренессанса предоставляла значительную свободу философам, поэтам и ученым, которые обращались — обычно на латыни — к образованному меньшинству, но оставляли непоколебимой веру народных масс.
Сын банкира, Лев привык легко тратить деньги, причем в основном на других. Он унаследовал от Юлия II полную папскую казну и опустошил ее перед смертью. Возможно, ему не очень нравилась массивная базилика, которую планировал и начал строить Юлий, но старый собор Святого Петра не подлежал ремонту, в новый были вложены огромные средства, и было бы позором для Церкви допустить прекращение этого величественного предприятия. Возможно, с некоторой неохотой он предложил индульгенцию 1517 года всем, кто внесет свой вклад в завершение строительства великой святыни. Правители Англии, Германии, Франции и Испании протестовали против того, что их страны лишаются богатства, их национальная экономика нарушается из-за постоянных кампаний по привлечению денег в Рим. Там, где короли были могущественны, Лев был внимателен: он согласился, чтобы Генрих VIII оставил четвертую часть доходов в Англии; он предоставил заем в 175 000 дукатов королю Карлу I (впоследствии императору Карлу V) под ожидаемые сборы в Испании; Франциск I должен был оставить себе часть суммы, собранной во Франции. Германия получила менее благосклонное отношение, поскольку не имела сильной монархии, чтобы торговаться с Папой; однако императору Максимилиану было выделено скромные 3000 флоринов из поступлений, а Фуггеры должны были взять из сборов 20 000 флоринов, которые они одолжили Альбрехту Бранденбургскому, чтобы заплатить Папе за его утверждение в должности архиепископа Майнца. К несчастью, этот город за десять лет (1504–14) потерял трех архиепископов и дважды выплачивал большие суммы за конфирмацию; чтобы избавить его от необходимости платить в третий раз, Альбрехт взял в долг. Теперь Лев решил, что молодой прелат должен руководить распределением индульгенций в Магдебурге и Хальберштадте, а также в Майнце. Агент Фуггеров сопровождал каждого проповедника Альбрехта, проверял расходы и квитанции, а также хранил один из ключей от ящика, в котором хранились средства.1
Главным агентом Альбрехта был Иоганн Тетцель, монах-доминиканец, который приобрел мастерство и репутацию специалиста по сбору денег. С 1500 года его основным занятием стало распоряжение индульгенциями. Обычно в этих миссиях ему помогало местное духовенство: когда он въезжал в город, процессия священников, магистратов и благочестивых мирян встречала его со знаменами, свечами и песнями и несла на бархатной
