Елена Галкина - Русский каганат. Без хазар и норманнов
Это предположение подтверждается фрагментом из «Книги путей и стран» Ибн Хаукаля – географа, лично посещавшего ал-Андалус. Его текст и карта хорошо демонстрируют, насколько отличались представления ученых Средневековья от того, что известно нам. Так, земля славян видится Ибн Хаукалю огромной территорией, с одной стороны граничащей с Андалусией, а с другой упирающейся в территории булгар и хорасанских гузов[72]. Но самое главное – что через Константинопольский пролив в ал-Андалус иногда проникают «корабли русов и тюрок-печенегов, а также немало людей из славян и булгар»[73]. Убеждение, что по океану плавать невозможно, прочно жило и в тех ученых, которые бывали в Андалусии. Вряд ли можно представить, что Ибн Хаукаль лично видел печенегов-мореплавателей или слышал подобный рассказ от очевидцев. Гораздо вероятнее, что маджусы из повествований жителей ал-Андалус превратились в сочинении географа в те языческие народы, которые могли приплыть к этой земле единственным возможным путем – через Босфор. Ведь в Средиземноморье язычников уже не было.
Конечно, в ал-Андалус знали, что по Укийанусу плавают корабли, но в более восточных областях арабского мира бытовало прочное представление, что плавать по океану невозможно, поэтому ал-Мас‘уди, Йа‘куби и Ибн Хаукаль независимо друг от друга, опираясь на рассказ о внезапном морском нашествии маджусов на Севилью, пришли к выводу, что кроме русов, никто этого сделать не мог – ведь появиться маджусы могли только со стороны Средиземного моря, но никак не с запада, а среди народов, теоретически имеющих возможность проникнуть в море Рума воинственными морскими походами к сер. X в. прославились только русы. Именно таков был наиболее вероятный путь создания книжного отождествления русов с морскими разбойниками – норманнами, напавшими на Севилью в 844 г., – сюжета, изредка появлявшегося на страницах средневековой арабской литературы.
Таким образом, все эти факты свидетельствуют о том, что в основном сведения о северо-западе Европы добывались географами из античных сочинений, а немногиие оригинальные известия приходили из региона Магриба (при этом их авторы смешивали реальность с данными книжной традиции). Арабские путешественники и купцы IX–XI вв. не поднимались по Волго-Балтийскому пути далее Волжской Булгарии, об окончании этого пути в курсе не были и крайне скудно представляли себе обитателей севера Восточно-Европейской равнины и Балтийского побережья.
Из этого ясно следует, что русы, описанные географами IX–X вв., никак не могли быть варягами или жить на Балтийском море и на северо-западе Восточной Европы. Ведь их обычаи описаны весьма и весьма подробно, а в это время арабские ученые Балтийского побережья не знали. Так что рационально спуститься на юго-восток, в регион, который был арабо-персидским географам знаком несравнимо лучше (хотя совсем далеко не идеально), и перед определением места русов попытаться расположить на карте географические ориентиры и соседние народы.
Этногеография степи Восточной Европы в труде ал-Хваризми
Самое раннее арабское географическое произведение, в котором упоминаются территории Юго-Восточной Европы, дошедшее до наших дней, – «Книга картины Земли» (Китаб сурат ал-ард) Мухаммада ибн Мусы ал-Хваризми, написанное между 836 и 847 гг[74]. Этот ученый, долгое время бывший придворным астрологом халифов, считается основоположником жанра арабской астрономической географии. Согласно Х. Мжику, подробно исследовавшему рукопись ал-Хваризми в начале XX в., «Китаб сурат ал-ард» была составлена на основе карты, созданной по несохранившимся сирийским переработкам Птолемея[75]. Информацию о Юго-Восточной Европе ал-Хваризми помещает в шестом и седьмом климатах, а также в разделе, посвященном тому, «что следует за седьмым климатом». Из обитателей территорий севернее Дербента ал-Хваризми знает только хазар и алан. В таблицах координат гор шестого климата географ упоминает «гору Баб ал-Хазар ва-л-Лан», а также гору «между двумя морями, в которой ал-Баб ва-л-Абваб и Баб ал-Лан»[76]. Этнонимы «хазары» и «аланы», а также топонимы «ал-Баб ва-л-Абваб» и «Баб ал-Лан», обозначавшие, соответственно, Дербент и крепость над Дарьяльским ущельем, получили широкое распространение в средневековой арабской литературе прежде всего в связи с арабо-хазарскими войнами второй половины VII – первой половины VIII вв. Координаты этих гор находятся в пределах Кавказской горной системы, в непосредственной близости к местам обитания хазар и алан в эпоху ал-Хваризми. Но в разделе «Места, где написаны пределы стран» представлена совершенно иная картина. На территории Северного Причерноморья и степей Юго-Восточной Европы упомянуты «страна Сарматийа, и она земля Бурджан», «страна ал-Йат. з», «остров Таукийа, связанный с ал-Йат. з» и «страна Сарматийа, и она земля ал-Лан»[77]. В отношении ал-Йат. з и острова Таукийа Т. М. Калинина убедительно показала, что речь идет об искаженных античных названиях: «ал-Йат. з» – языги Птолемея (сарматский племенной союз в Северном Причерноморье), «Таукийа» – Херсонес Таврический, т. е. Крымский полуостров античности[78]. Совершенно отсутствуют в этом разделе упоминания о стране хазар, хотя Хазария в это время была значительной политической силой в регионе. Но вот в Птолемеевой Европейской Сарматии, простиравшейся от Дона до Вислы[79], ал-Хваризми локализует современный ему этнос бурджан, как часто называли в средневековых арабо-персидских источниках один из этносов Дунайской Болгарии[80]. Болгарское государственное образование появилось в Западном Причерноморье во второй половине VII в. Откочевавшие из Северного Причерноморья и Приазовья булгары и подвластные им племена подчинили огромную территорию от низовьев Дуная до Балканских гор и стали реальной политической силой, угрожавшей Византии. Период VIII–IX вв. стал эпохой дальнейшего территориального и политического роста Первого Болгарского царства[81]. Ал-Хваризми отвел бурджанам такую огромную территорию в соответствии с представлениями, основанными на современных ему политических реалиях. Западнее бурджан, на территории Германии Птолемея, ал-Хваризми локализовал ас-сакалиба (славян)[82]. Эти коррективы в античную карту арабский географ также внес соответственно ситуации VII–IX вв., когда славяне уже занимали большую часть Центральной Европы и южного берега Балтики. Описание же территорий восточнее бурджан относится к совершенно другому периоду. Центр страны ал-Лан ал-Хваризми располагает чуть западнее верхнего течения реки Ра[83], называя землю алан «Сарматией». Здесь необходимо заметить, что при описании рек Восточной Европы ал-Хваризми пользуется античной терминологией, называя не только Дон Танаисом, но и Волгу – Ра[84]. Описание течений этих рек явно заимствовано у Птолемея с добавлением данных какой-то доарабской традиции. Особенно важно это замечание в отношении Волги-Ра – крупной торговой магистрали, с VIII в. активно использовавшейся в качестве ответвления Великого Шелкового пути[85].
В средневековой арабо-персидской географии Волга известна под тюркским названием Атил (Итил). Географические традиции X–XI вв. за основное русло верхнего Атила принимали реку Каму, причем истоки Атила искали далеко на востоке: в земле киргизов между гузами и кимаками[86], в «северных горах» где-то на севере Алтая[87]и т. п. Ал-Хваризми же помещает исток Ра в Восточной Европе. В этом он расходится и с Птолемеем, который полагал, что Волга образуется от слияния двух русел, текущих из Гиперборейских гор, – западного и восточного[88], за который Птолемей принимал, очевидно, Каму. Ал-Хваризми понимал Каму как «реку из горы», впадающую в Волгу[89]. Центр земли алан ал-Хваризми помещает на три градуса западнее впадения Камы в Волгу. Такая локализация не только не имеет истоков в античной и средневековой географии[90], но и противоречит реальным пределам обитания алан по археологическим данным в различные периоды[91]. Более того, ал-Хваризми располагает центр земли алан на 15 градусов севернее упомянутых им ранее Аланских ворот («Баб ал-Лан»). Согласно Т. Левицкому, перемещение алан в Птолемееву Азиатскую Сарматию (между Танаисом и Ра) вызвано своеобразным восприятием арабским географом термина Άσία через этноним «ас»[92]. Т. М. Калинина полагает, что это отражает «смутные сведения о древней прародине алан или существовании групп алан на востоке Каспия»[93]. Однако представляется, что такая странная локализация алан – явление сугубо книжного характера, вызванное следующими причинами. В источнике, которым пользовался ал-Хваризми, данные «Географического руководства» были значительно сокращены. Скорее всего, это был комментарий к карте, на которой были обозначены лишь наиболее значимые этносы того или иного региона. Ал-Хваризми, обновляя этническую карту, также упоминал по одному народу в каждом регионе. Так, в Птолемеевой Германии он упоминает только ас-сакалиба, в Европейской Сарматии – бурджан. Степи Азии вплоть до Волги, следуя Птолемею, ал-Хваризми делит на две «страны Искусийа», т. е. Скифии, которые у античного географа были разделены «горой Имаон» (это широко известные в античной и средневековой традиции горы, отождествляемые с Гималаями или их частью[94]). Западную Скифию, в соответствии с ситуацией начала IX в., ал-Хваризми населяет тюрками (ат-турк), восточную – токуз-огузами (ат-тугузгуз)[95]. С тюрками арабы постоянно сталкивались в своем продвижении на северо-восток еще со времен пророка Мухаммада[96]. В первой половине VIII в. тюрки Тюргешского каганата вели успешные боевые действия против арабов в Средней Азии[97], с тюрками-гузами арабы непосредственно граничили на территории от Джурджана до Исфиджаба в области Сырдарьи[98]. В силу постоянных контактов Халифата с азиатскими тюрками ал-Хваризми прекрасно представлял их территорию и адекватно соотнес «внутреннюю», западную Скифию с «землей ат-турк». Однако в «Географическом руководстве» в Заволжье и Закаспии упоминаются другие этносы, первый из которых – аланы скифы. При этом сама «Внутренняя Скифия» характеризуется как земля, «вся обращенная к северу, вплотную к неизвестной земле»[99]. Таким образом, ал-Хваризми вероятнее всего просто переместил незнакомых ему алан на неизвестную ему и его современникам территорию Среднего Поволжья[100].
