Евгений Спицын - Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

1) Первая группа противников патриарха была недовольна не столько содержанием самой реформы, сколько формой и методами ее проведения. Представителям этой группы не нравился сам Никон, его властолюбие, высокомерие, непримиримость, жестокость и другие «богомерзкие» черты характера архипастыря Русской православной церкви.

2) Вторую группу противников реформы составляли многочисленные приходские священники и монахи, которые в силу своей малограмотности элементарно просто не были готовы к осмысленной работе с новыми, исправленными богослужебными книгами и обрядами, которые они знали плохо и только на память.

3) К третьей группе относились идейные противники Никона, которые были ярыми блюстителями старины вообще, и непримиримыми защитниками старой веры в частности. Их принципиальные разногласия с Никоном состояли в следующем:

а) они рьяно отстаивали государственную изоляционистскую историософскую концепцию «Москва — Третий Рим», считая остальные православные церкви, подписавшие Флорентийскую унию (1439) с католическим Римом, «неполноценными» униатскими церквами;

б) будучи сторонниками иосифлянской доктрины о божественном происхождении царской власти, «ревнители благочестия», в отличие от патриарха, отвергали верховенство духовной власти над светской и считали только самодержца гарантом чистоты православия и ключевой фигурой Православного Царства;

в) наконец, они категорически выступали против исправления богословских книг и церковных канонов по греческим образцам, считая их «порченными еретическими новоделами», созданными после подписания «богомерзкой» Флорентийской унии в Риме, Венеции, Париже и других городах католической и протестантской Европы.

В числе наиболее ярых идейных противников Никона, ставших затем идеологами и вождями раскола, были не только священнослужители Аввакум, Иван Неронов, Никита Пустосвят, Спиридон Потемкин, но и видные представители русской родовой аристократии — князья Хованские, Урусовы, бояре Соковнины, Морозовы, Стрешневы и другие.

В марте 1655 и апреле 1656 гг. в Москве состоялись два новых церковных собора, которые не только официально подтвердили главные положения церковной реформы, но и осудили самых ярых идейных противников патриарха. Одни из них, в частности, Даниил и Логин, были лишены духовного сана и отлучены от церкви, а другие — Аввакум и Иван Неронов сосланы на покаяние в дальние монастыри.

Своенравный характер Никона, который всячески подчеркивал верховенство духовной власти над светской, стал раздражать самого царя. Первые признаки охлаждения отношений между двумя «великими государями» проявились уже в 1657 г., кода Алексей Михайлович публично назвал патриарха Никона «невежой, мужиком и бдядиным сыном». В июле 1658 г. после публичного конфликта с царем Никон демонстративно отрекся от патриаршества и удалился в основанный им Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, рассчитывая этим неординарным поступком вернуть себе прежнее расположение царя. Алексей Михайлович прохладно отнесся к этой выходке бывшего «собинного друга» и стал активно подыскивать новую кандидатуру на патриарший престол. В 1660 г. в Москве состоялся новый церковный собор, на котором Никон был отрешен от патриаршества, но нового патриарха избрать не удалось, и местоблюстителем патриаршего престол был назначен Крутицкий митрополит Питирим.

Спустя четыре года, в декабре 1664 г. Никон неожиданно для всех вернулся в столицу и из Успенского собора Московского Кремля направил царю послание, в котором заявил о своем возвращении на патриарший престол. Этот вызывающий шаг низложенного патриарха был воспринят крайне отрицательно и по требованию церковных архиереев, спешно созванных на Освященный собор самим царем Алексеем Михайловичем, Никон вынужден был покинуть столицу и вернуться в Воскресенский монастырь. После этого демарша опальный патриарх смирился со своей незавидной участью и согласился отречься от сана, но при условии сохранения за ним трех монастырей и всех «патриарших» привилегий.

Последний акт затянувшейся драмы состоялся в 1666—1667 гг., когда на очередном церковном соборе с участием двух Вселенских патриархов Паисия и Макария, Никон был обвинен в теократизме и повторно отрешен от сана и священства. Последние годы своей жизни опальный патриарх провел в заточении в Ферапонтовом и Кирилло-Белозерском монастырях. При царе Федоре Алексеевиче (1676―1682) он был помилован и ему разрешили вернуться в Воскресенский монастырь, но по дороге в столицу, под Ярославлем в августе 1681 г. бывший патриарх скоропостижно скончался.

В мае 1686 г., сразу после заключения «вечного мира» между Россией и Речью Посполитой, положившего конец многовековой вражде Варшавы и Москвы за обладание исконными русскими землями, константинопольский патриарх Дионисий IV дал согласие на подчинение Киевской митрополии Московскому патриархату, в результате чего эта церковная организация православной церкви Константинопольского патриархата на территории Малороссии, созданная в 1458 г., вскоре после подписания Флорентийской унии по сугубо политическим мотивам, прекратила свое существование.

Церковный собор 1666—1667 гг., прошедший под руководством нового патриарха Иоасафа II, стал последним актом раскола в Русской православной церкви, поскольку на нем были приняты два важнейших решения:

1) подтверждены все основные постулаты никонианской реформы;

2) всех идейных вождей старообрядчества официально предали анафеме и прокляли как еретиков.

Протопоп Аввакум Петров был лишен сана и сослан в Пустозерск, где затем был сожжен на костре, боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова и ее сестра, княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова были посажены в боровскую земляную тюрьму, где умерли от голода и пыток, и т.д.

Старообрядчество было сложным социальным явлением, как по составу своих участников, так и по существу. Общим лозунгом старообрядцев был возврат к «старине», однако различные социальные группы (аристократия, духовенство, посадские) вкладывали в это понятие свое классово-сословное содержание. Крепостные крестьяне и посадский люд видели в старообрядчестве реальный противовес государственной власти, с которой они связывали окончательное оформление крепостничества и покушение на весь сложившийся веками жизненный уклад. У духовенства, в первую очередь рядовых монахов и приходских священников, «старина» ассоциировалась с привычным совершением церковных обрядов и чтением давно заученных молитв. Для представителей бояро-княжеской аристократии старообрядчество стало своеобразной формой политического протеста против нарождавшегося абсолютизма и падения их влияния во властных институтах государства, и т.д.

На длительном пути своего существования старообрядчество являлось то знамением открытой вооруженной борьбы с самодержавием (соловецкое восстание 1668―1676 гг.), то символом пассивного непротивления путем ухода в леса и создания там старообрядческих общин-скитов (Аввакум), то символом самого отчаянного протеста против никонианства — самосожжения или «самоуморения» (Капитон).

В отечественной исторической науке еще в позапрошлом веке сложились два основных направления в оценке церковного раскола.

Часть авторов (С. Соловьев, В. Ключевский, Н. Бердяев, Е. Голубинский) рассматривала его как чисто религиозно-церковное явление.

Но другие авторы (А. Щапов, Н. Костомаров) были склонны рассматривать раскол как социально-политическое движение, облаченное в религиозную форму. Такое понимание раскола стало общепризнанным и в советской, и в современной исторической науке (И. Клибанов, Р. Скрынников, Н. Павленко, А. Богданов).

По мнению большинства современных историков (Р. Скрынников, Л. Гумилев, В. Вышегородцев), главными итогами никонианской реформы стали:

• установление вселенского характера русского православия;

• окончательное разрешение многовекового спора о верховенстве духовной и светской властей в пользу последней, что затем станет осязаемой реальностью в годы петровских реформ, когда Русская православная церковь превратится в один из институтов государственной власти, а российский император станет ее юридическим главой.

Тема: Социальные движения в России в XVII в.

1. Предварительные замечания.

2. «Соляной бунт» в Москве 1648 г.

3. «Медный бунт» в Москве 1662 г.

4. Основные проблемы изучения крестьянских войн.

5. Крестьянская война под руководством С.Т. Разина (1670―1671).

Современники и историки называли XVII столетие «бунташным» веком, и это совершенно неслучайно, поскольку именно на этот век пришлись такие мощные социальные движения, как гражданская война начала века, получившая очень емкое и точное название Смута, городские восстания середины столетия, в том числе «Соляной» и «Медный» бунты в Москве, крестьянская война под руководством С.Т. Разина и стрелецкие бунты последней четверти столетия.