Анатолий Тарас - Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

24 июля враг повторил штурм, но результат был тот же.

Наиболее упорным был штурм 11 августа, во время которого наступавшие потеряли около тысячи человек (по их собственным сведениям), но опять не имели никакого успеха.

Смоляне мужественно обороняли свой город. Никакой помощи от Москвы не было. Голод и болезни не поколебали их стойкость. Попытки Сигизмунда и Жолкевского уговорить послов Голицына и Филарета, чтобы те приказали воеводе Шеину сдать Смоленск, не дали результата.

Поэтому 21 ноября 1610 года король устроил генеральный штурм крепости, уже пятый по счету с начала осады. На рассвете была взорвана мощная мина в подкопе под одной из башен. Башня развалилась, рухнула и стена на протяжении более 20 метров. В пролом трижды вламывались осаждавшие и трижды были выбиты. И этот штурм кончился полной неудачей.

Битва у Клушино

(24–25 июня 1610 г.)

В середине мая 1610 года войско численностью около 30 тысяч человек вышло из Москвы на помощь Смоленску. Командовал войском Дмитрий Шуйский, родной брат царя, бездарный полководец, не пользовавшийся авторитетом среди ратников.

В это время Понтус Делагарди со своим войском (до 8 тысяч «свеев» и «немцев»), в ожидании обещанного царем жалованья, находился примерно на середине пути между Москвой и Можайском. Воины Делагарди отказались идти дальше, пока им не выдадут заслуженное жалованье. У Дмитрия Шуйского и без них было вполне достаточно людей, но все же он твердо пообещал заплатить, после чего шведско-немецкий отряд пошел дальше вместе с ним.

Шуйский выслал вперед авангардный отряд численностью 8000 конных и пеших ратников, под командованием князя Елецкого и воеводы Григория Валуева. Этот отряд через Можайск и Волоколамск прошел по Большой Смоленской дороге до Царева Займища, расположенному на левом берегу реки Сежа. Там московиты стали лагерем в поле, огородив его дерево-земляными укреплениями.

Король Сигизмунд отправил навстречу конный отряд под командованием гетмана Жолкевского, а остальное его войско продолжало осаждать Смоленск. Станислав Жолкевский слыл самым талантливым польским военачальником. Ему исполнилось уже 63 года, на его счету были победы над шведами в Лифляндии, разгром казацкого восстания Наливайко, в битве под Гузовом в 1607 году он разгромил «рокошан» и т. д.[196]

12 июня войско Жолкевского прибыло в Шуйское, где к нему присоединились отряды бывших тушинцев Зборовского, Дуниковского, Ивашина, Казановского и Пясковского. Впрочем, они отказались помогать Жолкевскому до тех пор, пока не получат от короля обещанное жалованье. Жолкевский со своим конным отрядом один направился к Цареву Займищу. 14 июня здесь произошло сражение между ним и войском Валуева —Елецкого. Московиты-были разбиты, они отступили в свой укрепленный лагерь.

На другой день, увидев, что Жолкевский победил, к нему присоединились тушинцы под общим командованием Зборовского. В результате у гетмана собралось до 11 тысяч человек, которые окружили отряд Валуева и Елецкого. Воеводы немедленно послали гонцов к Дмитрию Шуйскому, взывая о помощи. Московское войско вышло из Можайска, но, не дойдя 30 верст до Царева Займища, стало лагерем у деревни Клушино (севернее Гжатска), поскольку утомилось от сильной жары.

Жолкевский разделил свое войско. Одна часть (до 7000 человек пехоты из числа бывших тушинцев) блокировала Валуева возле Царева Займища, а его конный отряд (около 4000 человек) 24 июня подошел к Клушино.

В то время в Европе на поле боя уже доминировала пехота, но армия Речи Посполитой по-прежнему оставалась преимущественно кавалерийской. Перед атакой ее конницы, вооруженной пиками и тяжелыми палашами, часто не могло устоять даже каре копейщиков. Литвинские и польские кавалеристы все еще носили кольчуги, от чего в остальных армиях давно отказались. Они имели большой опыт боев с татарской конницей.

Несмотря на весьма значительное превосходство в силах (22 тысячи человек против 4-х тысяч), московиты потерпели полное поражение. Московская конница не выдержала лихой атаки «крылатых гусар» и бежала. Но наемная иностранная пехота засела в Клушино, она встретила атакующих сильным ружейным и артиллерийским огнем. Между тем, у Жолкевского были всего лишь два фальконета, да и те застряли в лесу, в бой они вступили только в самом конце сражения.

Дмитрия Шуйского погубили глупость и жадность. Накануне сражения шотландцы, французы и немцы, служившие наемниками в шведском войске, снова потребовали выплаты жалованья. У Шуйского были немалые средства серебром, соболями и ценными вещами, которые выдал ему царственный брат, но князь решил повременить с платежом в надежде, что после битвы он заберет себе жалованье погибших. В итоге события развернулись следующим образом:

«Как только бой начался, от Понтуса отпали два полка французских конников, перешли к Жолкевскому и вместе с поляками стали стрелять в людей Понтуса и в московитов, отчего московиты впали в такое уныние, что повернули врагам спины и убежали в Москву, а немецкий пеший отряд бросили на произвол судьбы.

Все же те храбро оборонялись некоторое время от поляков и убили нескольких знатных поляков, надеясь, что московиты вернутся и их выручат. Но так как о возвращении московитов что-то не слышно было, а держаться против поляков им постепенно становилось невмоготу, они вступили в переговоры с поляками и обязались сдаться, если поляки клятвенно обещают, что им будет сохранена жизнь, если же этого не произойдет, то они будут держаться и защищаться до последнего человека, от чего и полякам несладко придется.

Поляки немного отошли, посоветовались и согласились на том, чтобы обещать немцам принять их на милость. Они послали к ним пана Зборовского, который поклялся, что им не причинят никакого вреда… После этого немцы сдались, и все, что им было обещано, было честно выполнено…

Одержав эту победу, прогнав московитов с поля и разграбив их лагерь со всеми боевыми припасами и совсем, что у них там было…, Жолкевский вернулся с радостью и великим торжеством в Царево Займище и привел с собой много пленных бояр».

Так бесславно закончилось для московского войска сражение под Клушино. Для правительства Шуйского этот разгром стал настоящей катастрофой: во-первых, оно лишилось союзников в лице наемников Делагарди; во-вторых, московское войско потеряло убитыми и пленными до 15 тысяч человек, а остальные разошлись по домам.

Переговоры с Жолкевским от имени засевших в Клушино наемников вели немецкие ротмистры Конрад Линке и Вильгельм Таубе. На основании соглашения иностранные воины получили право свободно уйти на родину с оружием и знаменами. Однако основная часть войска Понтуса Делагарди решила присоединиться к Жолкевскому и двинулась вслед за ним в Царево Займище.

Жолкевский сразу сообщил Валуеву и Елецкому о своей победе. Но воеводы не поверили, 26 июня они сделали еще одну неудачную вылазку. Тогда гетман показал Валуеву знатных пленников, взятых под Клушиным. Подумав, Валуев 29 июня сдался и присягнул «царю Владиславу», за ним последовал князь Елецкий и все остальные.

По примеру Царева Займища «целовали крест» царю Владиславу города Можайск, Борисов, Боровск, Волоколамск, Погорелое Городище, Ржев. К войску гетмана в этих городах присоединились до десяти тысяч московитов. Он пошел на Москву, но сил для захвата столицы у Жолкевского все равно не хватало, и он остановился в 100 верстах от столицы.

Сам Делагарди и шведский ротмистр Эбергард Горн с небольшим количеством шведов и финнов ушли в Погорелое Городище. Там они забрали больного французского ротмистра Делявилля вместе с его ротой, после чего неспешно двинулись в северном направлении, на Новгород, методично грабя всё на своем пути. Первой их жертвой стал Иосифов монастырь, где находилось некоторое количество воинов Яна-Петра Сапеги. Взяв монастырь, шведы и французы ограбили его до нитки, а всех защитников перебили. Затем они двинулись дальше и в конце концов достигли Новгорода, где остались надолго.

События лета 1610 года

Наибольшую выгоду от сражения при Клушино получил Самозванец. Как уже сказано выше, ему удалось собрать кое-какие силы. 10 июня он двинулся из Прудков (на Угре) к Боровску, который осаждали царские воеводы Михаил Волконский, Афанасий Челищев и Яков Змиев. У Лже-Дмитрия в это время было свыше 5 тысяч человек: полк Тышкевича — около 900 человек; полк Хруслинского — тысяча; полк Будзилы — 1200 человек; полк гетмана Яна-Петра Сапеги — 1900 человек.[197]

Несмотря на то, что у них было от 8 до 10 тысяч человек, трое воевод, узнав о приближении Самозванца, сняли осаду и укрепились в Пафнутьевом монастыре, в трех верстах от Боровска. 5 июля Самозванец и Сапега взяли монастырь, жестоко расправившись с его защитниками. С обеих сторон погибли в общей сумме до 4000 человек, а из 50 монахов остались в живых лишь 10.