П. Смирнов - Боевые операции Люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации

Удар по аэродромам союзников нисколько не облегчил положение наземных войск: хотя в результате и удалось уничтожить много техники, он не был ни достаточно масштабным, ни достаточно разрушительным, чтобы оказать существенное влияние на ударную мощь авиации союзников. Более того, он был нанесен слишком поздно, чтобы помочь наступлению, поскольку операция уже приобрела оборонительный характер. Потери и резкое снижение боеготовности привели к снижению интенсивности непосредственной поддержки в Арденнах вплоть до середины января, а второстепенное наступление немецких войск на севере Эльзаса привело к разделению сил. В течение первой недели января наступление немцев севернее Страсбурга и в районе Битша получало воздушную поддержку в первую очередь, и сюда с севера были переброшены от 400 до 500 самолетов непосредственной поддержки, в том числе 20 Ме-262. Однако этих сил было явно недостаточно. Показав свою полную несостоятельность даже при действиях сосредоточенных сил в Арденнах и не сумев обеспечить прикрытие с воздуха танковых частей на острие удара, Командование люфтваффе «Запад» вынуждено было теперь разделить силы и вести одновременно как оборонительные действия в Арденнах, так и наступательные — в Эльзасе. Плохая погода в первой половине января препятствовала действиям авиации противника, и в день совершалось немногим более 250 самолето-вылетов, более или менее равномерно распределенных между двумя основными районами боев. Действия Ме-262 (из которых 40–50 машин действовали в качестве дневных бомбардировщиков) и самолетов других типов не имели большого значения. Хотя в немалой степени плохие результаты были связаны с неблагоприятными погодными условиями, передышка была нелишней. О последствиях достаточно интенсивных боевых действий во второй половине декабря, вылившихся в дорого обошедшееся предприятие 1 января, свидетельствуют предпринятые в это время отчаянные попытки восстановить боеготовность частей и обеспечить безопасность ведущих. Немало проблем возникало и с обслуживанием техники.

К этому времени приготовления советских войск к наступлению в Восточной Пруссии и Польше близились к завершению. Таким образом, как раз тогда, когда войска союзников перешли в наступление с целью очистить от противника Арденнский выступ, люфтваффе пришлось перебрасывать значительные силы на Восток. Опасность советского наступления была настолько высока, что немцам пришлось отодвинуть на второй план проблемы обороны Рейха. К 15 января Западный фронт был ослаблен переброской на Восток 300 самолетов, а к 22 января были переброшены или готовились к переброске еще 500 машин. Ввиду значительного ослабления авиационной группировки (на 20 истребительных авиагрупп и 3 группы авиации непосредственной поддержки, что соответствовало силе подкреплений, направленных на Запад перед наступлением в Арденнах[61]), в частях, остававшихся на Западе, поддерживалась максимальная численность техники и была введена строгая экономия сил. В боевых действиях было разрешено участвовать не более чем 50 % оставшихся сил истребительной авиации, пока остальные находились на отдыхе. Всем одномоторным истребителям было запрещено залетать за линию фронта. Боев (даже с тяжелыми бомбардировщиками) предписывалось избегать, если только условия не складывались особенно благоприятно. При выполнении боевых вылетов в строю должно было действовать максимально возможное число самолетов, причем действия их требовалось «сосредоточить в пространстве и во времени». Первоочередной задачей считалась защита линий снабжения.

Таким образом, хотя перечисленные выше меры позволили несколько компенсировать отток сил на Восток, поддержка авиацией действий наземных войск на завершающих этапах операции в Арденнах была ничтожной, поскольку авиация могла использовать лишь небольшую часть своих сил — настолько сильно ощущался дефицит топлива. На то, что Западный фронт вновь стал второстепенным театром военных действий, указывает назначение генерал-майора Вильке на должность командующего II истребительным корпусом на место Пельца, который вернулся к командованию своим прежним соединением, переименованным теперь в авиакорпус IX(J), где стал отвечать за переквалификацию летчиков дальних бомбардировщиков в пилотов одномоторных истребителей.

Немецкая авиация на Западе после провала наступления в Арденнах

Силы немецкой авиации на Западном фронте после провала наступления в Арденнах были истощены: а) переброской крупных сил на Восток в январе 1945 года и б) возобновлением топливного кризиса. В начале февраля 1945 года наступательных действий почти не велось, а интенсивность оборонительных действий против авиации непосредственной поддержки союзников в ближайшем тылу все время оставалась на низком уровне. Более того, общая численность сил, участвовавших в боях на Западе, теперь не превышала 1000 самолетов, из которых около 600 были одномоторными истребителями. Действия авиации в основном ограничивались разведкой с реактивных самолетов перемещений войск союзников в Бельгии и на юге Голландии, а также максимально возможным противодействием снабжению войск союзников (интенсивность которого, впрочем, все равно оставалась на крайне низком уровне).

Объяснялся этот очевидный паралич в первую очередь проблемами с топливом. Отчаянные бои, шедшие на Востоке, в Силезии и вдоль Одера, требовали максимальных усилий, поэтому II истребительный корпус вынужден был 5 февраля по указанию штаба люфтваффе отдать приказ, по которому вводились новые ограничения на боевые действия на Западе ввиду увеличения расхода топлива на Востоке. В результате действия истребителей были жестко ограничены ситуациями, в которых вероятность успеха была высока, и даже впервые были свернуты действия реактивных бомбардировщиков, которым разрешалось наносить только решающие удары. Такое положение сохранялось в течение большей части месяца, что подчеркивается последовавшим через неделю приказом Йодля (начальника штаба Верховного командования), в котором указывалось на необходимость жестко ограничить действия авиации ввиду ухудшения ситуации со снабжением топливом и предписывалось отменить все боевые вылеты, кроме непосредственно влиявших на положение сражающихся войск. Более того, штабу сухопутных войск было приказано ограничить свои запросы на поддержку с воздуха.

Как следствие, наступление британской 21-й армейской группы на северном участке фронта, возобновившееся в середине февраля, в течение первых десяти дней не встречало серьезного противодействия люфтваффе.

Прибытия подкреплений также не ожидалось по той простой причине, что их невозможно было бы эффективно использовать, не говоря уже о каких-то других соображениях, связанных с кризисом на Востоке. Еще одним фактором, послужившим причиной провала этих попыток, стали интенсивные и успешные действия патрулей союзников над аэродромами люфтваффе. Патрули препятствовали взлету самолетов и позволяли перехватить их и втянуть в бой прежде, чем они достигнут прифронтовой зоны.

По мере продолжения давления со стороны союзников и ускорения продвижения к Рейну в конце месяца были сняты некоторые ограничения на расход топлива, а реактивные бомбардировщики, сосредоточенные теперь в одной части под командованием подполковника Ковалевски, получили небольшое подкрепление. В результате в первые дни марта активность авиации заметно увеличилась, достигнув уровня 300–400 самолето-вылетов в дни, когда погода этому благоприятствовала, причем все вылеты были направлены на защиту коммуникаций и баз реактивной авиации. Реактивные бомбардировщики также совершали до 50 боевых вылетов в сутки (в основном против переправ и передовых частей союзников). По ночам части, летавшие на Ю-87, которых насчитывалось около 140 машин, совершали до 150 самолето-вылетов. Дальние бомбардировщики для люфтваффе остались в прошлом. Тем не менее эффект от этих действий был незначительным, и они не оказали заметного влияния на неуклонное продвижение союзников к Рейну.

Картина стратегической обороны от налетов тяжелых бомбардировщиков в феврале мало отличалась от описанной выше. Истребительная авиация ПВО была раздергана на части для поддержки операций на Востоке, и мощному налету на Магдебург 14 февраля немцы смогли противопоставить всего 100–130 самолето-вылетов, а сопротивление налетам на Дрезден и нефтеперерабатывающие заводы в последующие два дня и вовсе было незначительным. Сопротивление налетам в глубь территории Германии до конца месяца оставалось слабым, несмотря на стремительное ухудшение внутреннего положения и неуклонный упадок транспортной системы.