Александр Насибов - Неуловимые
Начальник группы был опытен, нетороплив. Помощник ушел, так и не узнав, какое решение принято. Несколько дней начальник обдумывал предложение своего помощника. Нашел повод дважды повидаться с Громеком, чтобы теперь уже по-новому приглядеться к нему. Побывал под каким-то благовидным предлогом в палате госпиталя, где лежал контуженный взрывом гауптштурмфюрер. Только после этого он счел возможным доложить обо всем руководителю пражского подполья, которому был непосредственно подчинен. Решение подменить гауптштурмфюрера фон Герхарда Иржи Громеком было принято. С этого дня Громек больше нигде не появлялся. Надежно скрытый от посторонних глаз, он проходил специальную подготовку, подробно изучал данные, которыми располагала группа в отношении структуры и работы абверштелле и гестапо, осваивал радиоаппаратуру, заучивал коды, тренировался в кодировании и расшифровке сообщений. В прошлом Громок был письмоводителем и туристском отеле, хорошо знал немецкий язык, как, впрочем, многие чехи я словаки. Теперь для еще большего совершенствования в языке он разговаривал только по-немецки. Работу в отеле Громек сочетал со спортом - он был гонщиком-автомобилистом. Сейчас Громек вновь тренировался - это могло пригодиться. Конечно, он ежедневно на несколько часов облачался в мундир гауптштурмфюрера, чтобы привыкнуть к новой одежде. В это же время помощник начальника группы вел тщательное наблюдение за тем, кого Громек должен был заменить в фашистской контрразведке. Он все больше узнавал о жизни, прошлом, привычках, связях гауптштурмфюрера фон Ерхарда. Разумеется, эти данные поступали в группу и оттуда - Громеку. Через месяц с небольшим офицер был здоров. Однако выписка его была умышленно затянута - так распорядился начальник группы, чтобы дать возможность своему разведчику лучше подготовиться. Наконец, гауптштурмфюрер фон Еархард покинул госпиталь. Его ждали, перехватили и изолировали. ...Машина миновала центр и выехала на окраину городка. Здесь в два ряда тянулись небольшие особняки. У одного из таких домов Громек притормозил и коротко просигналил. Почти тотчас же отворилось одно из окон второго этажа, из него выглянула девушка. Громек улыбнулся и помахал рукой. Ему ответили таким же жестом. Окно затворилось, и вскоре из дома вышла девушка - тоненькая, светловолосая, миловидная. В руках ее была большая красная сумка. Девушка уселась рядом с Громеком. Тот обнял ее, что-то прошептал, отчего она засмеялась и шутливо ему погрозила. Машина тронулась. Соседи знали хорошенькую Хильду Бауер - модистку одного из лучших ателье города. Фрейлен Бауер снимала угол у старой Гертруды Бурц, платила аккуратно, не совала нос в чужие дела. А то, что Бауер частенько где-то пропадает по ночам, возвращается в сопровождении офицеров и, невидимому, навеселе, - это никого не касалось. На то она и модистка - девицы этой категории известны!.. К тому же сейчас, в войну, на подобные вещи смотрели сквозь пальцы. Тем более, что модисткам, не имеющим ни мужей, ни капиталов, тоже надо было как-нибудь жить! Так рассуждали соседи. Но один из жильцов думал иначе. Он внимательно наблюдал за сценой встречи офицера с девушкой, затем снял трубку телефона и набрал номер. - Объекты уехали, - сказал он в телефон. - Машина двинулась вдоль Фридрих-аллее, на запад. Через несколько минут отворились ворота небольшого особняка на другом конце городка, и на улицу выкатил длинномордый спортивный "хорх" с белым капотом и черными крыльями. В нем сидели четверо в штатском. Выплюнув клуб дыма, автомобиль резко набрал скорость.
2
Иржи Громек вывел машину за город. Его "мерседес" мчался по широкому бетонированному шоссе, которое вело к подножью заросшего лесом холма. Вскоре машина свернула на проселок и направилась к вершине холма. Громек сосредоточенно правил. Девушка (под именем Хильды Бауэр действовала чешская патриотка Марта Славичка) деловито раскрыла красную сумку, в которой находился портативный передатчик, взяла у спутника длинный лист с колонками цифр и стала торопливо выстукивать ключом.
Дорога петлями взбиралась на холм. Поднявшись на его вершину, автомобиль сделал поворот. Тут Иржи заметил черно-белый "хорх". Шоссе было магистральным, по нему шли и другие автомобили, но "хорх" сразу же приковал к себе внимание Громека: где-то уже видел он эту машину! Между тем, черно-белый автомобиль достиг места, где начиналось ответвление дороги на холм, притормозил - нос его на мгновенье прижался к земле, будто "хорх" принюхивался к следу, - и решительно свернул на проселок. Иржи Громек вспомнил: неделю назад, когда эсэсовцы громили коммунистическую организацию, раскрытую в одном из лагерей военнопленных, на таком "хорхе" в лагерь приехали чины абвера. Громеку стало не по себе. Минуту он размышлял. Конечно, можно сделать попытку скрыться - здесь столько закоулков, что это не представит особого труда. Но следует ли так поступать? Он подумал и решил: нет, не следует. Если их подозревают, бегство только укрепит подозрения. Если же "хорх" свернул сюда случайно - а это не исключено, - то что ж, никто ведь не может запретить немецкому офицеру проводить свои свободные после дежурства часы так, как ему заблагорассудится. Громек сделал спутнице знак кончать работу. Марта Славичка кивнула, торопливо отстучала последнюю группу цифр и свернула передатчик. - Что случилось? - спросила она. - Кажется, нас преследуют. Марта круто обернулась и увидела быстро двигающийся за ними автомобиль. - Этот? - Да. Машина абвера. - То есть, ваша?.. - Другая служба. Я еще не уверен, что она идет за нами, но очень похоже на то... - Так я выскочу я спрячу рацию! - Нельзя. - Почему? - Раз видим их мы, значит, и они видят нас. Найдут передатчик, тогда нам конец. - Что же делать? - Сейчас левый поворот. Я прижму машину правым бортом к кювету, чтобы им виден был только наш левый борт. Вы приоткроете дверку и, не вылезая, спустите рацию в кювет. Понятно? - Да. - И запомните хорошенько место. - Да. - Так приготовьтесь! Иржи мастерски подвел машину к кювету, густо заросшему травой. Девушка ловко вытолкнула передатчик и тот мягко шлепнулся на дно канавы. Оба облегченно вздохнули. - Шифровка! - вдруг испуганно вскрикнула Марта. Громек схватил бумагу с колонками цифр, разорвал надвое и одну из частей взял в рот. Другую часть листа стала торопливо жевать Марта. Вскоре бумага была проглочена. - Фляжку! - Громек кивнул на портфель в правом борту машины. Девушка вытащила оттуда флягу. Отвинтив пробку, она поморщилась. - Коньяк!.. - Вот и хорошо. Пейте. Надо, чтобы от вас пахло... Марта храбро сделала большой глоток, с трудом удержалась, чтобы не закашляться, и передала флягу Громеку. Тот тоже отпил, затем пролил немного коньяку на сиденье, на пол автомобиля и небрежно бросил флягу на диван машины. Дорога начала спускаться вниз. Постепенно "мерседес" сбавлял ход. Убавил газ и преследовавший его автомобиль. Передняя машина стала. Остановился и черно-белый автомобиль. Пассажиры его несколько минут сидели в кабине, выжидая. Однако из "мерседеса" никто не выходил. Тогда сотрудники абвера приготовили пистолеты и начали осторожно к нему подбираться. Подойдя, они заглянули в кабину. Сидевший за рулем гауптштурмфюрер обнимал молоденькую девушку. Та почти лежала на коленях офицера, запрокинув голову и закрыв глаза. Губы мужчины и женщины были соединены в поцелуе. Из окна с опущенным стеклом бил сильный коньячный дух. Преследователи опустили оружие. Один из них, высокий, худой человек в черном костюме и черном берете, переглянулся со спутниками и положил руку на плечо Иржи Громека. Мгновенье - и дверка "мерседеса" отворилась. Человек в берете получил сильный удар в лицо и растянулся на дороге. Перед его остолбеневшими от удивления товарищами возник выскочивший из машины офицер с парабеллумом в руках. - Не двигаться! - скомандовал он. - Руки! Пассажиры "хорха" подняли руки. Тот, что лежал на земле, зашевелился, поднялся. После этого гауптштурмфюрер, на лице которого было написано негодование, ярость, учинил людям с "хорха" подробный допрос. И тут можно было увидеть, как меняется выражение лица гауптштурмфюрера. На нем явственно проступило вначале удивление, потом смущение и даже растерянность. - Так вы не бандиты? - воскликнул он. - Ну и ну! Клянусь, я думал, что мы жертва нападения и нас грабят!
Он спрятал пистолет, подошел к агенту в берете, протянул руку. - Простите меня, приятель... Простите, но виноваты - вы. Когда мужчине мешают в подобных делах он м-м... может убить! Довольный своей шуткой, гауптштурмфюрер рассмеялся. Затем, став равнодушным к людям с "хорха", он повернулся к ним спиной и склонился над лежавшей в автомобиле девушкой - она, повидимому, была без сознания. - Вставайте, фрейлен Хильда, - проговорил Громек, - вставайте, все хорошо! Пр|и этом он поднес к ее губам фляжку и подмигнул агентам, приглашая убедиться, как быстро подействует на девушку спиртное. Почувствовав на губах коньяк, Марта вздрогнула и открыла глаза. Она растерянно посмотрела на посторонних мужчин и тотчас же занялась тем, чем на ее месте занялась бы любая другая девушка, - достала помаду и пудру и стала приводить в порядок лицо и губы. Иржи оставил ее, подошел к пассажирам "хорха". - Вы следили ;за мной, не так ли? - спросил он человека в берете. Тот молчал. - Зачем? Кого вы ищете? - Кто-то работает на нелегальном передатчике, ответил, наконец, тот. - А!.. - Громек нахмурился, подумал, потом знаком попросил спутницу выйти из автомобиля. - Обыщите машину! - Но... - Никаких "но". Обыскивайте! Сотрудники абвера не смогли бы объяснить, как случилось, что человек, которого они преследовали, вдруг взял над ними верх, навязал свою волю. Контрразведчики окружили "мерседес" и тщательно его осмотрели. Вылезли они смущенные. - Ну? - спросил Громек. Контрразведчики молчали. Громек посмотрел на них с презрением, прошел к машине. Там уже сидела Марта. ...Километров через десять, убедившись, что за ними не следят, Громек остановил автомобиль. Он был бледен; вытащив платок, тщательно вытер мокрый лоб. - Вам плохо? - спросила Марта. Иржи криво усмехнулся. - Перетрусил... Машина вновь тронулась. Марта сказала: - Я хочу вас попросить об одной вещи... На Бисмаркплаце есть хороший отель... - "Европа"? - Да. Вы должны перебраться туда! - Зачем это? - Вчера я получила предложение владелицы лучшего в городе ателье перейти к ней на работу. - Не понимаю, какая здесь связь. - А такая, что ателье находится как раз напротив "Европы". И если бы вам удалось снять номер с окнами на улицу, то я могла бы наблюдать за тем, что делается вокруг. Мы были бы ближе друг к другу... - Что ж, это полезно, - задумчиво сказал Громек.
