Анатолий Юновидов - Десанты 1941 года
Бронекатера, прекратившие с началом атаки огонь по берегу, после достигнутого успеха стали уходить за второй волной десанта.
«БК-133», отдавший якорь, теперь не мог его поднять — очевидно, отданный якорь зацепился за колья и застрял.
Командиру отделения Бабошину пришлось нырять и очищать якорь.
Пока «БК-133» пытался вновь обрести подвижность, на него доставили захваченных пленных. Но охранять их было уже некому, оставшейся в строю команды хватало только на управление бронекатером в бою. Его командир старший лейтенант Ткачёнко распорядился: «Всех пленных в нос и на корму! Держать под прицелом пулеметов! Чуть что — огонь!» И бронекатер наконец двинулся в обратный путь.
В это время к месту высадки подтянулись буксиры. Получив подкрепление, Юрковский стал выкуривать румын из прибрежных дзотов, на очищенном от противника маленьком плацдарме перед городом постепенно сосредоточился 1-й батальон Васицкого. Огонь противника по фарватеру заметно ослабел, и доставка основных сил десанта прошла без особых проблем, с небольшими потерями: два катера получили незначительные повреждения, один матрос был убит, двое тяжело ранены.
Начался бой непосредственно за город, но он не носил уже такого ожесточенного характера, как бой на берегу. Единой системы обороны у противника в городе не было. Если возникали заминки, то наиболее опасные опорные пункты штурмовали десантники роты Юрковского. В целом наступлением в городе фактически руководил также Юрковский, со своей ротой продвигаясь впереди основных сил через город по его центру, а комендантская полурота Клеткина и взвод приписной роты Мустафы двигались через западные кварталы вдоль протоки Татару. Обе группы, по замыслу Юрковского, с двух сторон вышли к городскому кладбищу, где находились позиции румынской артиллерии. Румыны отошли, успев вывезти только одну батарею из трех занимавших позиции у кладбища — остальные были либо частично разбиты во время дуэли с мониторами, либо потеряли лошадей. Одна из батарей 37-мм пушек была захвачена неповрежденной — она находилась в толстостенном кирпичном складе, с окнами-амбразурами, глядящими на причалы в затоне Татару на случай попытки обхода по протоке, и участия в бою не приняла. Юрковский дал белую ракету, означавшую прекращение поддержки десанта огнем с катеров.
На захваченном берегу была организована радио-, а затем и телефонная связь.
Телефонный кабель через Дунай из-за сильного течения удалось завести только с третьей попытки, когда к нему через равные промежутки были привязаны тяжелые камни.
После этого на берег перебрался ПНШ-1 Овчаров.
В городе имели место стычки не только с румынскими солдатами, но и с колонистами-осадниками. Это были вышедшие в отставку унтер-офицеры и капралы, получившие земельные участки за беспорочную службу. Осадники помогли солдатам одной из румынских рот 15-го морского батальона, которые не имели боевого опыта и, находясь в резерве, были окружены в районе кладбища, вырваться из окружения и отойти на ближние хутора, расположенные в 3 км от Килия-веке. Их преследовал взвод Мустафы.
К 8 часам утра бой в городе в целом прекратился. Только на колокольне в центре города продолжал отбиваться из пулемета немецкий офицер-инструктор с несколькими румынскими солдатами. На подавление пулемета, который не удалось уничтожить силами штурмовых групп из-за понесенных потерь, были выделены сначала «БКА-134», а затем и монитор «Мартынов». Пулемет замолчал, но, когда на площади перед колокольней появились Овчаров и секретарь комсомольского бюро полка лейтенант Буров, собиравшиеся водрузить на ней красный флаг, открыл огонь снова. Тогда колокольню стали обстреливать из подтянутой «сорокапятки». После трех выстрелов с колокольни спустились трое румынских солдат, кричавших, что они сдаются.
Потом один из них, показывая что-то жестами, поднялся вместе с Овчаровым и Буровым на площадку, где стоял пулемет и валялся убитый немецкий офицер. Солдат объяснил, что они сами убили его, чтобы прекратить напрасное сопротивление. Лейтенант Овчаров вместе с комсоргом подняли на колокольне красный флаг.
За этот подвиг лейтенанты Овчаров и Буров указом Президиума Верховного Совета СССР от 14.07.1941 г. в числе других 45 участников Дунайских боев были награждены орденами Красного Знамени…
Возня с пулеметом продолжалась около часа.
Только в начале 10-го Овчаров доложил с плацдарма по телефону Сироте: «Противник наголову разбит, город Килия-веке занят нашими подразделениями».
Однако Сирота поостерегся сразу рапортовать Цирульникову и посоветовался с Поплавским, стоит ли считать операцию законченной.
Возможно, на его сомнения повлиял удар с воздуха, только что нанесенный по захваченному плацдарму группой из 6 тихоходных румынских гидросамолетов SM.55S в охранении такого же количества истребителей IAR80. Прикрывавшие плацдарм с воздуха истребители 96-й ОИАЭ завязали с противником бой, после которого о потерях не сообщила ни одна из сторон. На земле было убито несколько человек, ранен проводник Самсон Харламов.
Румынские пленные.
Поплавский предложил подождать со сводкой на всякий случай еще час, а заодно подсчитать за это время трофеи.
Сирота согласился и сказал в телефонную трубку:
«— Вот что, Овчаров. Пусть бойцы Юрковского и Стадника далеко в глубь вражеской территории не забираются. Нельзя распылять силы. Следите за появлением врага на реке».
Пулеметная рота Стаднюка оседлала дорогу на Сулину, тянувшуюся по песчаной гряде через плавни.
Комендантская полурота совместно с взводом Мустафы и подтянувшимися подразделениями осадила хутор Килия и другие ближние хутора, куда откатились остатки гарнизона. Однако румыны имели там много жителей, бежавших из города, и бой принимать не стали, вступив в переговоры. С румынской стороны переговоры вел командир роты 15-го батальона морской пехоты капитан Ефтимие Кроатору, с советской — лейтенант Яков Мустафа.
Румыны, не сумевшие отступить на Сулину, в большинстве сложили оружие — плавни были не везде проходимы, правда, часть солдат все равно попыталась уйти через них. Некоторым это удалось, некоторые были задержаны бойцами пулеметной роты, прикрывавшей дорогу.
Число сдавшихся румын в сводках в конце концов достигло 510, в официальных сообщениях, скорей всего, это количество не сильно завышено, причем, возможно, за счет захваченных в плен на других участках и в первом десанте.
В дневнике одного из участников событий, лейтенанта Овчарова есть запись его разговора с сержантом Курбановым во время конвоирования пленных:
«— Сержант Курбанов, сколько пленных ведете?
— Двести тридцать две штука, товарищ лейтенанта! А первый раза сегодня мы вела пристань сто восемьдесят рядовой. Всего четыреста двенадцать. Из них — три офицер.
— Хорошо считаете, товарищ сержант!.. — А откуда вам известно, что среди этих рядовых есть офицеры? Они все без мундиров… Сами признались?
— Зачем я должна плохо считать, товарищ замполитрука? Я до армии работал колхозна бухгалтер. А румынска офицер… Сама он не говорил — молчал. Я по шелковый белья узнал! Солдат совсем дешевый мануфактура на рубахе».
Сами румыны оценили потери в 358 человек, учитывая, что в плен была захвачена и часть осадников, не являвшихся военнослужащими. Общая цифра в 412 пленных, названная Овчарову, представляется вполне правдоподобной.
Захваченных винтовок было значительно больше, около тысячи, так как много их было обнаружено на складах в городе. Также было захвачено 8 орудий и больше двух десятков ручных и станковых пулеметов.
Что касается потерь десанта и флотилии, в официальных источниках называлась совершенно нереальная цифра — 5 убитых и 7 раненых, явно не имеющая никакого отношения к действительным потерям, которые никак не могли быть меньше 100 человек.
К 10 часам утра новый плацдарм имел размер 12 километров по фронту и 4 километра в глубину. 2-й и 3-й батальоны полка занялись его расширением, двигаясь на бронекатерах и мониторах, как и 24 июня.
К концу дня полк капитана Сироты вверх по течению сомкнул свой правый фланг с левым флангом плацдарма, захваченного 24 июня. Вниз по течению удалось продвинуться вплоть до Периправы, захватить которую с ходу не удалось. Общая длина плацдарма по фронту составила 75 км. Были захвачены и все расположенные на этом участке острова.
Об успехе стали докладывать по инстанциям.
В оперативной сводке штаба Южного фронта от 26 июня 1941 г. формулировка была еще достаточно осторожной:
ОПЕРСВОДКА № 06/ОП К 20.00 26.6.41
ШТАБ ЮЖНОГО ФРОНТА ВИННИЦА
Карта 1000 000
Первое. В течение ночи и дня 26.6.41 г. на всем фронте противник активности не проявлял, за исключением района Скулени, где противник после полудня, получив подкрепление, вновь перешел в контратаку. Бой продолжается.
