Стивен Ликок - Английский с улыбкой. Брет Гарт, Стивен Ликок. Дефективный детектив / Bret Harte, Stephen Leacock

We put our ear to the ship’s well (мы приблизили наши уши к льялу /в борту/ корабля; to put one’s ear – приникать ухом). It sounded like water (звук был такой, будто /льется/ вода; to sound /зд./ – звучать, издавать звук).

The men were put to the pumps and worked with the frenzied effort (матросы, поставленные к помпе, работали в сумасшедшим напряжении; effort – усилие, попытка; напряжение) which only those who have been drowned in a sinking ship can understand (что могут понять лишь те, кому /доводилось/ идти на дно на тонущем корабле; to drown – погружаться под воду, тонуть).

“Blowhard,” he said, “the ship is sinking. One of the pirates (sheer accident, of course, I blame no one) has kicked a hole in the side. Let us sound the well.”

We put our ear to the ship’s well. It sounded like water.

The men were put to the pumps and worked with the frenzied effort which only those who have been drowned in a sinking ship can understand.

At six p. m. the well marked one half an inch of water, at nightfall three-quarters of an inch (в шесть пополудни вода в льяле поднялась до отметки в полдюйма; to mark – размечать, очерчивать границы; отмечать, показывать), and at daybreak, after a night of unremitting toil, seven-eighths of an inch (а на рассвете, после ночи непрестанных трудов, – на семь восьмых дюйма).

By noon of the next day the water had risen to fifteen-sixteenths of an inch (к полудню следующего дня вода поднялась до пятнадцати шестнадцатых дюйма), and on the next night the sounding showed thirty-one thirty-seconds of an inch of water in the hold (а следующей ночью проверка показала, что вода в трюме /достигла/ тридцать одну тридцать вторую дюйма). The situation was desperate (положение было критическим; desperate – отчаянный; безнадежный, безвыходный). At this rate of increase few, if any, could tell (при таком темпе прибывания /воды/ немногие – если вообще кто-то – могли бы сказать; increase – возрастание, увеличение) where it would rise to in a few days (докуда она поднимется за следующие несколько дней).

At six p. m. the well marked one half an inch of water, at nightfall three-quarters of an inch, and at daybreak, after a night of unremitting toil, seven-eighths of an inch.

By noon of the next day the water had risen to fifteen-sixteenths of an inch, and on the next night the sounding showed thirty-one thirty-seconds of an inch of water in the hold. The situation was desperate. At this rate of increase few, if any, could tell where it would rise to in a few days.

That night the Captain called me to his cabin (той ночью капитан позвал меня к себе в каюту). He had a book of mathematical tables in front of him (перед ним лежала книга с математическими таблицами), and great sheets of vulgar fractions littered the floor on all sides (а повсюду по полу были разбросаны огромные листы /бумаги, исписанные/ простыми дробями).

“The ship is bound to sink,” he said, “in fact, Blowhard, she is sinking (судну суждено утонуть, – сказал он, – по сути, Трепло, оно уже тонет; in fact – в самом деле, в сущности). I can prove it (я могу это доказать). It may be six months or it may take years (это может произойти за шесть месяцев, а может длиться годы; to take – брать; занимать, требовать /времени, энергии/), but if she goes on like this, sink she must (но если будет продолжаться подобным образом, оно должно будет пойти ко дну). There is nothing for it but to abandon her (ничего не поделаешь, придется покинуть корабль; there is nothing for it but to do smth. – ничего не остается, кроме как сделать что-л.; to abandon – отказываться; покидать, оставлять).”

That night the Captain called me to his cabin. He had a book of mathematical tables in front of him, and great sheets of vulgar fractions littered the floor on all sides.

“The ship is bound to sink,” he said, “in fact, Blowhard, she is sinking. I can prove it. It may be six months or it may take years, but if she goes on like this, sink she must. There is nothing for it but to abandon her.”

That night, in the dead of darkness, while the crew were busy at the pumps (той же ночью в кромешной тьме, пока команда была занята у помпы; dead – покойник, мертвый; глухая пора), the Captain and I built a raft (мы с капитаном построили плот; to build).

Unobserved we cut down the masts, chopped them into suitable lengths (/никем/ не замеченные, мы свалили мачты, порубили их на /бревна/ подходящей длины; to cut down – рубить /деревья/), laid them crosswise in a pile and lashed them tightly together with bootlaces (сложили крест-накрест штабелем и накрепко связали между собой шнурками от ботинок).

Hastily we threw on board a couple of boxes of food and bottles of drinking fluid (мы поспешно погрузили: «бросили» на борт пару ящиков со съестным и бутылки с напитками: «с питьевой жидкостью»; food – пища, еда; продукты питания, продовольствие), a sextant, a cronometer, a gas-meter, a bicycle pump and a few other scientific instruments (секстант, хронометр, газомер, велосипедный насос и прочие приборы для научных /исследований/; cronometer /искаж./ = chronometer).

That night, in the dead of darkness, while the crew were busy at the pumps, the Captain and I built a raft.

Unobserved we cut down the masts, chopped them into suitable lengths, laid them crosswise in a pile and lashed them tightly together with bootlaces.

Hastily we threw on board a couple of boxes of food and bottles of drinking fluid, a sextant, a cronometer, a gas-meter, a bicycle pump and a few other scientific instruments.

Then taking advantage of a roll in the motion of the ship (затем, выбрав момент, когда при качке корабль сильно накренился: «воспользовавшись качкой при движении корабля»; to take advantage of – воспользоваться /чем-л./; roll – рулон; бортовая качка), we launched the raft, lowered ourselves upon a line (мы спустили плот на воду, спустились по линю сами), and under cover of the heavy dark of a tropical night (и под покровом непроглядной темноты тропической ночи; heavy – тяжелый; сильный, интенсивный), we paddled away from the doomed vessel (/стали/ на веслах удаляться от обреченного судна; to paddle – грести веслами).

The break of day found us a tiny speck on the Indian Ocean (на рассвете мы уже казались: «рассвет застал нас» крошечным пятнышком посреди Индийского океана; break – ломание, разрывание; первое появление; to find – находить, отыскивать; обнаружить, застать /за каким-л. занятием/). We looked about as big as this (мы выглядели примерно такими же «большими», как эта /точка/) (.).

Then taking advantage of a roll in the motion of the ship, we launched the raft, lowered ourselves upon a line, and under cover of the heavy dark of a tropical night, we paddled away from the doomed vessel.

The break of day found us a tiny speck on the Indian Ocean. We looked about as big as this (.).

In the morning, after dressing, and shaving as best we could (утром, одевшись и выбрившись как можно чище: «лучше»), we opened our box of food and drink (мы открыли ящик с провизией и напитками).

Then came the awful horror of our situation (и тут до нас дошел /весь/ ужас нашего положения).

One by one the Captain took from the box the square blue tins of canned beef (одну за другой капитан доставал из ящика синие прямоугольные банки с консервированной говядиной; tin – олово; консервная банка) which it contained (которые в нем содержались). We counted fifty-two in all (всего мы насчитали их пятьдесят две). Anxiously and with drawn faces we watched (с взволнованными и перекошенными /от напряжения/ лицами следили мы за /этим/; anxiously – тревожно, беспокойно; to draw – тащить, волочить; вытягиваться, искажаться /о лице/) until the last can was lifted from the box (пока не была извлечена: «поднята» последняя банка; can – консервная банка). A single thought was in our minds (одна и та же мысль не давала нам покоя: «была в наших умах»; single – одиночный, одинарный; единый, общий). When the end came the Captain stood up on the raft with wild eyes staring at the sky (когда это произошло: «когда наступило завершение», капитан встал /посреди/ плота, обратив в небо безумный взгляд; wild – дикий; неистовый; to stare – пристально смотреть).

In the morning, after dressing, and shaving as best we could, we opened our box of food and drink.

Then came the awful horror of our situation.

One by one the Captain took from the box the square blue tins of canned beef which it contained. We counted fifty-two in all. Anxiously and with drawn faces we watched until the last can was lifted from the box. A single thought was in our minds. When the end came the Captain stood up on the raft with wild eyes staring at the sky.

“The can-opener!” he shrieked, “just Heaven, the can-opener (консервный нож! – закричал он, – Боже милостивый, консервный нож; just – справедливый; праведный /библ./; heaven – небеса; бог, боги).” He fell prostrate (и упал ничком).

Meantime, with trembling hands, I opened the box of bottles (а я тем временем дрожащими руками открыл ящик с бутылками). It contained lager beer bottles, each with a patent tin top (в нем были бутылки со светлым пивом, каждая с фирменной оловянной крышечкой; patent – открытый, доступный; защищенный патентом, оригинальный; top – верхушка, вершина; крышка /сосуда/). One by one I took them out (я вынул их одну за другой; to take out – вынимать). There were fifty-two in all (всего их было пятьдесят две). As I withdrew the last one and saw the empty box before me, I shroke out (вынув последнюю и увидев, что ящик передо мной пуст, я закричал; to withdraw – отнимать, отдергивать; изымать; shroke – диалогическая форма прошедшего времени от to shriek) – “The thing! the thing! oh, merciful Heaven (та штуковина! о милостивые небеса; thing – предмет, вещь)! The thing you open them with (та штуковина, которой их открывают)!”

“The can-opener!” he shrieked, “just Heaven, the can-opener.” He fell prostrate.

Meantime, with trembling hands, I opened the box of bottles. It contained lager beer bottles, each with a patent tin top. One by one I took them out. There were fifty-two in all. As I withdrew the last one and saw the empty box before me, I shroke out – “The thing! the thing! oh, merciful Heaven! The thing you open them with!”