Роман Романов - MMIX - Год Быка
Сразу после встречи Маргариты с Коровьевым прозвучала и ещё одна туманная фраза: «Удивительно странный вечер, – думала Маргарита, – я всего ожидала, но только не этого!» Вроде бы по тексту «этого» относится к темноте. Только что же такого неожиданного в темноте на лестнице поздним вечером около полуночи? Ну да ладно, не будем придираться к словам или мыслям бедной женщины. Но всё же отметим и такую деталь: «Коровьев понравился Маргарите, и трескучая его болтовня подействовала на нее успокоительно». Ничего не попишешь, но признаем, что наша подзащитная оказалась первой и единственной, кому симпатичен наглый гаер. Впрочем, Ивану Бездомному его болтливый наставник Берлиоз тоже нравился вплоть до конца 11 главы, в отличие от Воланда.
С мотивацией Коровьева всё более или менее понятно – хоть день да наш. Да, дух материализма, князь мира сего уже потерял твёрдую почву под ногами. В его власти осталось только виртуальное пространство масс-медиа, то самое пятое измерение, в которое сегодня можно легко выйти из любой московской квартиры. Да, «мягкая сила» финансовой олигархии, привыкшая красться по-кошачьи, сегодня, играя белыми, имея преимущество первого хода, всё равно проигрывает свою глобальную партию на «Великой шахматной доске». Заметьте, что это не я придумал последнюю метафору, а идеологи и приспешники самой финансовой олигархии. И именно они уже произвели замену «короля» на «офицера» в Белом доме, пытаясь таким образом избежать мата со стороны творческого духа Истории. Тем не менее, у Коровьева с Бегемотом остаётся ещё последний шанс – использовать своё хозяйское положение в пятом измерении, чтобы воздействовать на эмоции, желания, мотивацию активной части общественности. Эту эмоциональную, одновременно восторженную и испуганную ипостась столичной элиты олицетворяет наша героиня.
Но какой резон Воланду прощать Бегемота и подыгрывать Коровьеву? Ведь Маргарита вроде бы уже и так в его власти, готова послушно втирать ядовитое зелье, да и заменить Геллу во всём остальном. Сама же признавалась Азазелло, что, мол, я женщина без предрассудков. Да, и первая мысль в голову героини пришла именно о постели. Но только вот нужна ли Воланду такая испуганная невеста, искренне почитающая его дьяволом? Видимо, не очень, раз он направляет её на последнее испытание, в услужение настоящему сатане.
Здесь мы вполне можем вспомнить ещё об одной параллели. Мы можем вспомнить не только о 12 главе, но и о 2-й, то есть о завязке ершалаимской части Романа. Великая Пятница, начавшаяся по иудейскому счислению времени предыдущим вечером, согласно каноническим евангелиям связана с символикой Жертвы. Тайная вечеря – это превращение 12 в 13, ученики становятся равными с Учителем. В том числе и любимый ученик Иуда, которого Учитель отдаёт во власть сатаны, подарив ему противоядие – духовное знание о смысле предстоящей Мистерии. Между прочим, до этого момента Иуда, как и многие ученики, почитал Учителя как «иудейского мессию», то есть будущего царя «мира сего», который освободит Израиль от иноземного ига в земном, материальном смысле. Духовное понимание Израиля, Египта и Рима тоже стало к этому моменту доступно ученикам, поскольку Учитель научил их всему, что знал сам. Но двойственность восприятия и отношения к Учителю никуда не делась. Он и без Великой Мистерии мог бы сохранить свою власть над учениками и приобрести ещё большую власть над столичной общественностью Ершалаима. Но это было бы поклонение земному царю, князю мира сего, то есть образу сатаны.
49. Сказка и ложь
Самое главное мы в предыдущий раз выяснили. Причём самое главное не только для главы 22, а для всей книги: отношения Воланда и его свиты, особенно Коровьева, вовсе не таковы, какими кажутся неискушённым героям и читателям Романа. Теперь можно перейти к деталям этих отношений. Но сначала коротко коснёмся символики числа 22. В данном случае, как и в главе 16 про падающую башню, Автор решил заимствовать визуальный символ из карт Таро. Изображение 22 карты представляет собой нагую женщину, согнувшую ногу в колене, вокруг которой реет Уроборос – змей, кусающий себя за хвост. Плюс по краям известные символы четырёх стихий – лев, телец, орёл и человек.
Мы уже знаем, судя по примерному переводу фамилии Дунчиль – dunghill, насколько отрицательно Булгаков относился к оккультизму. Тем не менее, в паре случаев он близко следует «канонической» визуальной символике Таро. В данном случае причину этого исключения из правила объяснить легко. Обнажённая Маргарита, опираясь согнутым коленом на подставку, будет стоять у нас в окружении «льва» Бегемота, «золотого телёнка» Коровьева и «орла» Азазелло вовсе не в 22-й, а в 23-й главе. То есть, как минимум, одна из причин – желание Автора ещё раз указать на необходимость рассматривать обе главы вместе.
Что касается не вполне очевидной связи Азазелло с символом орла, то, во-первых, он и правда орёл в переносном смысле. Кроме того, Автор дважды стыкует его появление с волшебными птицами. Первый раз в конце главы 18, где паскудный воробышек превращается в медицинскую бабу-ягу с лицом Азазелло и птичьей лапой. Второй раз – в самом начале 22 главы, когда вместо улетевшего на колесе грача появляется летающий на шпаге Азазелло. Интересный вопрос, кто из двух оставшихся живых кандидатов в этой картине является человеком, а кто змеем – мессир Воланд или барон Майгель? Но вряд ли речь идёт о Берлиозе и тем более об Абадонне, ибо он так же или даже ещё более мёртв, чем прочие гости Бала.
Итак, мы ещё раз подтвердили, что 22 и 23 главу нужно толковать вместе в параллель с 12 и 13 главами. Но при этом мы уже заметили, что течение сюжета зеркально симметрично – Воланд выходит на сцену не в начале, а в конце. Разумеется, эта зеркальная симметрия нужна Автору, чтобы лишний раз запутать тех, кому он не хотел открывать настоящих секретов своего Романа. Но это уже точно не мы с вами. Для нас это – возможность сравнить двойной сюжет 22-23 главы с сюжетами 12 и 13 глав, используя это самое зеркало. Помнится, похожий зеркальный приём для зашифровки своих записей использовал Леонардо да Винчи. Хотя в нашем случае «код Булгакова» будет посильнее. И ещё мы выяснили, что сюжетная линия, связанная с Коровьевым, зеркально симметрична 12 главе про Варьете, а вот общение Маргариты с Воландом – главе 13-й.
В самом начале 22 главы появляется Коровьев и на верхней площадке тёмной лестницы беседует с Маргаритой, которая, напомним, была женой очень важной персоны. Следовательно, нам нужно посмотреть в конец 12 главы и обнаружить там диалог Фагота с гражданкой Семплеяровой. Вот только содержание этого общения диаметрально противоположно. В Варьете имел место жанр разоблачения, когда Фагот поведал жене сановника горькую правду. А в пятом измерении Коровьев, наоборот, предпочитает пустить в дело самую что ни на есть сладкую лесть. И, следовательно, врёт! Но с какой же целью? В Варьете явной целью является наказание мужа, для чего под удар ставится сохранение семьи. Так не является ли целью Коровьева в 22 главе, наоборот, удержание жены?
Мы могли бы догадаться, что Коровьев нагло врёт, ещё по двум причинам. Начнём с того, что французская королева, о которой идёт речь, то есть Маргарита Валуа, жена Генриха IV, к сожалению или к счастью, но так и осталась бездетной. А если бы и родила кого-то тайно вследствие своих знаменитых любовных приключений, то и тогда не было бы речи о королевской крови. Кроме того, Автор специально для нас тщательно прорисовал параллели между Воландом и Пилатом, Фаготом и Афранием. Достаточно и того, что изобретателя музыкального инструмента «фагот» звали Афранио. После этого Автор делает всё, чтобы мы убедились, что Афраний – самый лучший профессиональный лжец, античный политтехнолог. Ну и, наконец, совпадение образа Коровьева со словесным портретом сатаны, лукавого тоже наводит на размышления. Короче, при детальном рассмотрении любых слов или ссылок на Коровьева придётся доказывать, что он зачем-то сказал правду, как в случае с Семплеяровым. В общем же случае должна действовать презумпция имманентного лукавства. Или попросту говоря – врёт он всё!
Но ведь как талантливо врёт?! Знает ведь, змей, за какую струну дёрнуть, на какую слабину нажать. Вот и Маргарита реагирует ожидаемо: «– Почему королевской крови? – испуганно шепнула Маргарита, прижимаясь к Коровьеву». Только что она желала отдать всё это опостылевшее светское преуспевание, всё это достойное общей зависти роскошное существование на верхнем этаже столичной жизни ради простой земной любви. И вдруг оказывается, она что-то пропустила, чего-то ещё не достигла в этой самой мирской суете, ярмарке тщеславия. И вот она уже снова прижимается к постылому мужу, которого только что «не узнавала». Эх, вздохнем мы, но разве мы сами устояли бы перед лестью такого масштаба и монархическими перспективами. Хотя понятно, что всё он, Коровьев, врёт: и про причину отсутствия света, и про ежегодный бал, и про сто двадцать одну Маргариту. Нет, конечно, и Коровьева, и самого Воланда с самого начала интересует в Москве одна единственная Маргарита – официальная жена одного и тайная… но не будем забегать вперёд.
