Роман Романов - MMIX - Год Быка
Но ведь как талантливо врёт?! Знает ведь, змей, за какую струну дёрнуть, на какую слабину нажать. Вот и Маргарита реагирует ожидаемо: «– Почему королевской крови? – испуганно шепнула Маргарита, прижимаясь к Коровьеву». Только что она желала отдать всё это опостылевшее светское преуспевание, всё это достойное общей зависти роскошное существование на верхнем этаже столичной жизни ради простой земной любви. И вдруг оказывается, она что-то пропустила, чего-то ещё не достигла в этой самой мирской суете, ярмарке тщеславия. И вот она уже снова прижимается к постылому мужу, которого только что «не узнавала». Эх, вздохнем мы, но разве мы сами устояли бы перед лестью такого масштаба и монархическими перспективами. Хотя понятно, что всё он, Коровьев, врёт: и про причину отсутствия света, и про ежегодный бал, и про сто двадцать одну Маргариту. Нет, конечно, и Коровьева, и самого Воланда с самого начала интересует в Москве одна единственная Маргарита – официальная жена одного и тайная… но не будем забегать вперёд.
Однако, вглядываясь в важные детали, не будем пропускать и такие, которые говорят в пользу нашей подзащитной. Она дала согласие на участие в балу ещё до того, как Коровьев наврал про королевскую кровь. А в таких делах, как мы убедились ещё на примере Иуды, важнее не внешняя форма, а мотив действия. Так вот, изначальным мотивом Маргариты была и остаётся любовь, но подмена мотивации, увод в нужную ему сторону – это любимое занятие лукавого соблазнителя.
Отметим ещё один пример изящной, великолепной манипуляции – вот это враньё Коровьева: «Просто мессир не любит электрического света, и мы дадим его в самый последний момент». Это называется наукообразно «метод НЛП», а на самом деле – «капнуть на мозги» в подходящий момент. Теперь ошарашенная женщина будет уверена – когда включат свет, это и будет тот самый «последний момент» в ожидании возможного счастья. Собственно, это и есть главная причина технических манипуляций лукавого с освещением, кроме нежелания «светиться». В общем, всё совершенно ясно с Коровьевым, с его методами и мотивами – любым способом удержать при себе Маргариту. Но для чего понадобилась Маргарита Воланду, и почему Коровьеву так нужно было перехватить её на тёмной лестнице до свидания с «мессиром»? Давайте вглядываться в детали дальше: «Все это замирающая от страха Маргарита разглядела в коварных тенях от свечей кое-как. Взор ее притягивала постель, на которой сидел тот, кого ещё совсем недавно бедный Иван на Патриарших прудах убеждал в том, что дьявола не существует. Этот несуществующий и сидел на кровати».
Небольшая такая филологическая деталь – вроде бы опять очередная «ошибка» Автора, на этот раз стилистическая. Первое предложение абзаца явно относится к предыдущему описанию комнаты, мебели, подсвечников. Но великий стилист и корифей литературного языка почему-то путает, включает это обстоятельство очень плохого освещения в один абзац с едва ли не главным моментом всего Романа – встречи Маргариты и Воланда. И здесь же отсылка к встрече Воланда и Ивана. Мы просто обязаны воспользоваться «первым ключом» – соотнести эту встречу героини с Воландом и встречу Ивана с незнакомцем в 13 главе. Получается, Автор намекает, что испуганная Маргарита в коварном освещении вполне могла обознаться. Однако та же самая проблема возникала у нас с толкованием встречи Ивана и Мастера в 13 главе. Незнакомец тоже успокаивал Ивана тем, что убеждал его в дьявольской природе Воланда. Но сам незнакомец до того, как проник в палату к Ивану и стал похожим на мастера, говорил басом Воланда. Все эти видимые странности и загадки исчезали при аллегорическом толковании образов.
Если балкон вокруг палат является наглядным символом «коллективного бессознательного», из глубин которого является некий дух, то палаты «сумасшедшего дома» – это аллегория шизоидной личности, находящейся в состоянии разделённости сознания, но открытой для интуитивной коммуникации. То есть речь идёт о присутствии в одной конкретной личности пассивного, потерявшего мотивацию сознания мастера, и рядом с ним, но изолированно – сознания начинающего учёного. И это разделённое сознание может быть объединено лишь через интуицию с помощью творческого духа. Поэтому Воланд – а это и есть имя творческого духа, проникая внутрь дома, то есть личности – становится духом Мастера. Для Ивана – он приобретает образ мастера, а для мастера в соседней палате – внешний образ Ивана. При этом Иван учится у Мастера, приобретает его знания, черты и поэтому новый Иван в отличие от ветхого – это ещё и новый Мастер. К концу 13 стадии должно произойти полное преодоление прежней разделённости, возникшей в момент появления Ивана в клинике. То есть Иван и мастер становятся одной ипостасью, одним духом. Но поскольку посредником в этом объединении выступал Воланд, то и он тоже дарит новому Ивану свои черты и сам приобретает черты мастера, то есть становится Мастером.
Ничего не попишешь, проще никак не получается написать историю души, психологические механизмы развития личности. Придётся читателю поверить нам с Автором на слово – мастер и Иван стали одним целым, одной телесной сущностью «внешнего человека». Но при этом Воланд и Мастер – тоже стали одной духовной сущностью «внутреннего человека». Прежний мастер, преодолев разделённость и соединившись с Воландом, стал Мастером. И этот новый Мастер, он же Воланд вынужден делить нехорошую квартиру в верхнем этаже дома с Коровьевым, занявшим комнаты Берлиоза. При этом Коровьев является управителем до того самого «последнего момента», пока наследник, он же жених не предъявит свои законные права на владение всем домом, а значит и права на жену, которая тоже должна стать новой, превратиться в невесту.
Возвращаясь к деталям 22 главы и параллелям с 13 главой, получаем, что Иван встречается с Воландом дважды – в первой главе на Патриарших, а затем в конце 11 главы – в своей палате. Но не узнаёт своего обидчика, поскольку тот уже стал Мастером. Хотя мы уже обсуждали наличие многих примет сходства между мастером и Воландом. В 22 главе теперь уже Маргарита, встретившись с Воландом, не узнаёт в нём мастера, потому что он стал Мастером. И нам должны быть также интересны детали портрета Воланда в этой главе, которые собственно и отличают его от мастера: «Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар». Плюс к этому два разных глаза – зелёный с искрой, и чёрный с дырой. А также «был одет в одну ночную длинную рубашку, грязную и заплатанную на левом плече».
А ведь в нашем Романе был похожий персонаж, с которым мы расстались в конце 16 главы – той самой, которая каким-то неясным образом предшествует 22-й. Автор зачем-то связал эти две главы с помощью двух образов из карт Таро. А вот описание этого героя из второй главы: «Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон... Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта – ссадина с запекшейся кровью». Однако греческий хитон – это и есть длинная рубашка, сохранивщаяся в облачении монахов. Был разорванный – стал заплатанный, вполне могло случиться. Угол рта повреждён, как и один глаз. Наконец, перед расставанием в конце 16 главы герой несколько часов провёл под палящим солнцем, так что загар остался навеки. По-моему, вполне убедительная преемственность образа.
Немного сложнее то, что касается двух разных глаз и двух взглядов: «Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый – пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней». Но эти пугающие героиню подробности тоже не противоречат найденному нами соответствию. Вопрос о способности видеть людей такими, как они есть, и о способности видеть невидимое – пронизывает текст Нового Завета. В начале Евангелия от Иоанна приведён эпизод с обращением апостола Нафанаила, простодушие которого известно Учителю ещё до встречи с ним. А у Луки можно найти: «Он же сказал им: Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию».[70] Может быть золотой жук-скарабей на груди Воланда – лишняя деталь? Но и здесь нет криминала – Моисей не только вывел евреев из плена, но и вынес оттуда египетскую премудрость, а Иисус в детстве символически повторил этот путь.
Однако нам всё же интереснее детали, связанные с борьбой Воланда и Коровьева за внимание Маргариты. Вот Воланд, увидев гостью, желает завершить шахматную партию, чтобы пообщаться с Маргаритой, а не с Бегемотом. Но Коровьев тут как тут – подсказывает, чтобы Маргарита попросила об обратном. Сам он без помощи Маргариты уже, видимо, не может влиять на ситуацию.
