Павел Теплухин - Матрица Теплухина. До и после первого миллиона

Раньше многие вообще до пенсии не доживали, а сейчас показатели допенсионной смертности снижаются, после выхода на пенсию человек в России живет в среднем 19 лет.

Естественно, что работающие стали увиливать от налогов. Зарплаты в конвертах – это порождение перекошенной системы, ответ на повышение налогов. Начали собирать 35 % налогов – народ перестал платить. А налоги, в свою очередь, выросли оттого, что государству надо было кормить сирых, убогих и самое себя как посредника.

Сегодня ставка налогов составляет 13 %, а пенсионеров кормит высокая цена на нефть.

Этих денег пока хватает, но ведь они могут кончиться… Глядя на всю эту картину, власти призадумались и решили: раз у нас такой народ, если у него такое отношение, то пускай сам себе копит на пенсию. Так из распределительной пенсионной системы выросла система накопительная: сколько сам накопил, столько по старости и получил… Как во всех западных странах.

Я умею зарабатывать, а значит, и считать деньги. Управление средствами своего пенсионного счета я доверил финансовой компании «Тройка Диалог». На сегодняшний момент получилось 25 % годовых, считаю, что это очень неплохая прибавка к той сумме, которая сейчас находится на моем пенсионном счету. Это вселяет в меня уверенность в том, что сто рублей пенсионера Теплухина будут, наверняка, увесистее сегодняшних ста рублей.

Глава девятая. Ты куда, Россия?

Набирая скорость * Дальше будет еще тяжелей * Собственник для России * Индивидуализм как признак здоровья * О коррупции

Сейчас Россия на подъеме. Фактически все показатели экономики идут в гору. Это уже совсем не та страна, что была в конце 1990-х, и, уж тем более, она совершенно непохожа на страну образца 1980-х годов. На мой взгляд, есть несколько факторов, напрямую влияющих на развитие современной России.

Первое – нефтяной фактор. Нефть – это важно. В 1998 году нефть стоила 8 долларов за баррель, а в 2007 – более 80. При этом объем экспорта российской нефти не особенно изменился за 10 лет. Изменения есть, но они незначительны – плюс-минус 10 %, количество труб, идущих на Запад, увеличилось незначительно.

Второй фактор – на фоне кризиса российское правительство провело переговоры о реструктуризации долга, и почти 30 % долга было списано. Там не было альтруизма со стороны кредиторов, подобные вещи отсутствуют в международных переговорах, это был трезвый расчет с обеих сторон. Никто при этом ничего не терял, но по факту Россия стала меньше платить по внешним долгам. И это благоприятно сказалось на экономике России.

Третье – произошла многократная девальвация национальной валюты. От состояния, когда в 1998 году прилавки магазинов были забиты иностранными товарами, ибо они были дешевле отечественных товаров, мы перешли к следующей стадии, когда весь импорт стал очень дорогим и основной массе населения стал по карману только отечественный товар. Это привело к существенному изменению торгового баланса. Импорт резко упал, национальное производство стало наполнять освободившиеся товарные ниши. Мы увидели возвращение наших производителей.

Все это пришло после 1998 года, после пятикратной девальвации национальной валюты. Наши предприниматели, сжав зубы, несмотря на колоссальные потери, нашли силы сплотиться, нашли источники финансирования и смогли воплотить актуальные бизнес-идеи, многие из которых успешно работают и поныне не только на российском, но и на внешних рынках. Это – результат девальвации.

Четвертое место – дефолт. Российское правительство отложило расплату по своим долгам (40 млрд долларов) на различные сроки. Это дало возможность сконцентрировать средства, которые в противном случае пошли бы на оплату этих долгов. Данные средства были направлены на другие нужды, в том числе – на реинвестирование. Эти деньги не были забраны из экономики через новые государственные заимствования, а оставлены в ней.

Помимо всех этих экономических факторов, я бы отметил еще один. Мне кажется, что мы, россияне, наконец излечились от того, что называется «постимперским синдромом». Первые пять-шесть лет после развала СССР очень многие наши соотечественники были реально больны. Они потеряли империю. Была могучая сверхдержава, которую любили и уважали во всем мире и уж тем более – в странах соцлагеря, а еще больше – в «ближнем зарубежье». И все это было потеряно. Сначала потерян статус сверхдержавы (при Горбачеве, когда стали брать в долг), потом был потерян соцлагерь, а следом и Союз… Синдромы будут преследовать нас долгие годы.

В конце девяностых годов минувшего века в активную фазу вступили люди, чуждые постимперским амбициям, которые попросту никогда этим делом не болели или уже оправились от этой заразы. Рецидивы есть и будут, но с каждым годом их будет все меньше, и будут они менее интенсивными.

Эта болезнь отнимала огромное количество ресурсов. Просто люди тратили очень много времени на то, что говорили о том, как раньше было хорошо и как плохо сейчас…

Вместо того чтобы заниматься строительством светлого будущего, мы занимались копанием в старом белье. Но вроде бы с этими тенденциями мы постепенно прощаемся. Последние опросы, которые провел «Левада-Центр» (www.levada.ru), показывают, что россияне ни с кем не хотят объединяться, не хотят нового СССР. Быть может, это первый документально подтвержденный факт того, что мы пережили массовую эпидемию «постимперского синдрома»…

События последних восьми лет не стыдно назвать «экономическим чудом». Но надо понимать, что у этого чуда есть причины: чтобы пойти в рост, экономика должна была резко (более чем на 50 %) упасть. Производственные мощности освободились, и на их базе начался новый подъем. Но вот мы уже практически достигли «потолка», и России сейчас как никогда нужны масштабные инвестиции в обновление основных фондов, в глубокую реконструкцию производственных мощностей. Капитальные инвестиции, действительно, необходимы, и сейчас о них проще говорить, чем пять лет назад. Рост, связанный с падением, закончился два года назад. Дальше будет еще тяжелее!

Мы подошли к пределу.

Последние 30–40 лет развития экономики показывают, что частный собственник эффективнее государственного. Есть теория, что в период тяжелых катаклизмов очень важно государственное участие в экономике, чему пример Британия времен Второй мировой войны.

Частный собственник эффективнее государственного

Россия пребывает в раздумье: куда дальше? Назад – в госсобственность или вперед – в частные руки…

Аналитики и консультанты, изучающие опыт последних пятнадцати лет новейшей истории России, делают порой очень противоречивые выводы. Одни говорят: «За отчетный период частный собственник своей эффективности не продемонстрировал…» Есть и контраргументы.

Мне думается, не было еще возможности сравнить эффективность той или иной модели. Аргументы найдутся в пользу любой теории. Государство и население на перепутье.

Население пока не готово к большему участию частной собственности в экономике, парламент не настаивает на этом, правительство не торопится. Процесс идет естественно, но в этот процесс периодически вмешивается государство (в зависимости от своих интересов).

Людям пока ничего не надо…

Здорового индивидуализма нет. Люди должны быть готовы к испытаниям, люди должны быть более ответственными перед своей семьей, перед самими собой. Если с тобой что случится, как будет жить твоя семья? Ни у бедных, ни у богатых такой мысли даже не возникает. Система соцобеспечения очень сильно расхолаживает. И хотя она уничтожена, мало кто это осознает.

Здорового индивидуализма нет. Люди должны быть готовы к испытаниям

Все зависит от будущего поколения.

Российская коррупция стала притчей во языцех. Мне коррупция представляется довольно традиционным явлением, неотъемлемой частью нашего менталитета. Бороться с коррупцией, конечно, необходимо, но вот побороть ее репрессивными методами едва ли получится…

Коррумпированность бывает разной.

Существуют взятки, которые некий чиновник получает за совершение незаконных действий. Здесь все предельно ясно – это «чистый» криминал.

Есть взятки, которые чиновник берет для того, чтобы выполнить действия, входящие в круг его профессиональных обязанностей. Не дашь такому денег – и он ничего не сделает, хотя и обязан. В этом случае взятка – это своеобразное дополнительное вознаграждение за услуги.

Криминальные взятки распространены у нас гораздо меньше взяток «за услуги». Причина коррумпированности чиновников, на мой взгляд, – это следствие неразвитости общественных институтов.