Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах - Алексей Всеволодович Смирнов
Наблюдая за птицами, Коканновер заметил, что перепелки хоть и толклись постоянно возле кустов амброзий, но интересовались не только семенами. Они ловили там, вытаскивая из почвы, каких-то животных. Понял профессор, что амброзия не только сама снабжает пищей. Она как бы оживляет прерию. Под нею больше мелких существ и легче их добывать, потому что там, где растет этот сорнячок, нет крепкой дернины, справиться с которой птицам не всегда под силу.
Колокольчики
С легкой руки А. Толстого мир узнал, что колокольчики— «цветики степные», что растут они «средь некошеной травы», там, где человек очень сильно не вмешивается в жизнь природы, не пасет скот и не косит, что цветут они «в день веселый мая» и что цветки их колышутся на тонких стебельках, «головой качая». Удивительно, каким наблюдательным оказался поэт, в двух четверостишиях отразив столько сведений из жизни колокольчиков. Если бы все последующие посетители колокольчиковых полей были так внимательны к этим давним нашим знакомым!
Увы, после А. Толстого колокольчиками если и занимались, то однобоко. Одни искали в них средство от болезней. Другие пытались заглянуть в далекое прошлое, намного раньше всевластия великих ледников. А современная жизнь цветиков степных осталась почти неизученной. Со времен поэта все меньше становилось степей, где росли цветики. Копытами их топтали все чаще.
Правда, растут колокольчики не только в степях. Настоящее раздолье высоко в горах. Но копыта и зубы настигают их и там. Овцы лучше других четвероногих освоили альпийские луга. Нашли в цветиках отличный источник белка и жира. С тех пор жизненные пути колокольчиков и овец пошли по разным кривым. Чем больше нарождалось овец, тем меньше оставалось цветиков.
Ботаники из Еревана недавно попытались подсчитать, к чему приводит конфликт между теми и другими. Забрались на гору Арагац. Нашли луг, где уже 11 лет не пасли овец. Сравнили с тем, где пасут. Молодых колокольчиков до десяти лет насчитали на лугу две тысячи. На пастбище — меньше сотни. Стареет при пастьбе население цветиков. Молодые не нарождаются. Что будет дальше? Овцы съедают цветки. Откуда возьмутся семена?
Правда, к чести колокольчика трехзубчатого, который царит на горе Арагац, нужно сказать, что он сопротивляется натиску четвероногих с завидной стойкостью. В этом ему помогает одна черта, которой нет у многих других альпийских трав. Он очень любит влагу. В сухой год не цветет. Если подряд несколько сухих лет, цветков нет. Но зато потом, когда прольются дожди, наступает колокольчиковый год. Тут-то и раскрываются миллионы голубых цветков. И тогда альпийские луга полностью оправдывают свое звучное имя.
А если весна ранняя и снег сошел быстрее, чем обычно, колокольчик цветет дважды. Первый раз — летом. Второй — осенью. Осенью цветет, так сказать, авансом, в счет будущего года. Цветочные почки закладываются с осени. Если осень теплая, они трогаются в рост преждевременно. Поэтому цветки бывают помельче и семян не дают.
Конечно, не у всех колокольчиков такая уйма особей, как у трехзубчатого. На Памире есть колокольчик седоватый — редкое создание. Лугов не образует. Обитает на скалах над пропастями. Украшает их своими фиолетовыми цветками. Ростом мал, сантиметров до двадцати. Листочки похожи на березовые. Цветочки наверху штук по пять, по десять. И весь покрыт жестким, густым пушком. Поэтому и назван седоватым.
В конце прошлого века им заинтересовался академик С. Коржинский. Нельзя сказать, что он первым его увидел на Памире. Видели и другие, да проходили мимо. Коржинский задержался возле куста, который навис над ущельем, где бесновался бурный Пяндж. Колокольчик рос почти на отвесной скале. Корни его чудом закрепились в щели. В ней скопилась пригоршня мелкозема. Другого экземпляра поблизости не находилось.
Колокольчиками часто зовут растения совсем иных родов — чаще всего водосборы из лютиковых. Здесь на фотографии — истинный колокольчик — Биберштейна.
Академик знал, что колокольчики — растения перекрестноопыляемые, и искал поблизости другой экземпляр, с которого насекомые могли бы принести нужный груз пыльцы. Однако нигде больше фиолетовых цветков не было видно. И насекомые не гудели, хотя цветение шло своим чередом. И тут Коржинский заметил, что некоторые из цветков засохли бесполезно. Их завязи не дали плодов. Остались неопыленными. Правда, если бы насекомые и опылили эти цветки, то семена неминуемо погибли бы. Высыпались бы из коробочек, упали на полированный отвес скалы и скатились в пропасть. Шумный Пяндж поглотил бы их немедленно.
Мыслимо ли: растение без возможности продолжения рода? Конечно, нет. Академик балансирует над пропастью и продолжает наблюдения. Куст колокольчика будто бы самый заурядный, если бы не одно обстоятельство. Помимо обычных крепких цветоносных стеблей, у седоватого есть еще непохожие на них, слабые, болезненно-тощие побеги. Они устремляются вверх так же, как и обычные, но тут же, словно не в силах держать себя, бессильно поникают к земле. На них расцветают цветки, но какие? Пародия на цветки! Почти без венчика, еле заметные, мелкие, как и следует ожидать от цветков, растущих на таких слабых побегах.
Насекомые не летят к этим цветкам, да и не нужно. Опыляются сами. Семена вызревают нормальные. А что самое главное: не пропадут без пользы. Не скатятся по скале в реку. Не утонут. Не погибнут. Болезненного вида побеги хоть вверх гордо не торчат, зато развалятся в сторону и отодвинут семена сантиметров на десять от материнского растения. А там встретится расщелина в камне, где скопилась горсть мелкозема. И судьба рода не окончится печально. Вырастут новые кусты.
Но так ли уж нужны колокольчики в XX веке? Академик В. Гулисашвили подсчитал, что на вершинах Кавказа ковры из колокольчиков в десять раз быстрее впитывают и пропускают в глубь земли воду, чем задернелые пастбища-белоусники на их месте. Это значит: десятикратная гарантия сохранности почвы от размывания. И в десять раз более равномерный режим горных рек. О том, как украшают колокольчики ландшафт, можно не говорить. И так ясно.
Особенно крупных растений среди колокольчиков нет. Азиатский гигант — островския и та едва достигает роста человека. Но в близком семействе лобелиевых есть и повыше. У нас лобелии — низкие травки с мелкими голубыми цветочками. Зато в Африке, на севере Эфиопии, лобелии выглядят уже деревьями с толстым четырехметровым стволом и двухметровым соцветием.
У взрослых лобелий ствол голый. Он выделяется своим сетчатым узором. Это следы от опавших листьев. Живые листья — выше. Они цельные и собраны густой и пышной кроной,
