Евгений Панов - Бегство от одиночества
Рис. 9.9. Парочка обыкновенных игрунок.
Эти забавные обезьянки величиной с белку живут группами, каждая из которых занимает свою собственную территорию. Все члены содружества метят свой общий участок, оставляя на ветках деревьев выделения особых желез, которые находятся под хвостом и на груди зверька. Как мы увидим, биологически активные вещества, содержащиеся в этих выделениях, а также в моче игрунок, так называемые феромоны, будучи предупреждающими сигналами для чужаков, играют также очень важную роль в жизни группировки.
Как и у гиббонов, первооснователи каждого коллектива — это игрунки, покинувшие группы своих родителей и объединившиеся затем в супружескую пару. К размножению эти обезьянки приступают по крайней мере в 3–4 раза чаще, чем гиббоны, и при каждых родах самка приносит, как правило, не одного детеныша, а двойню. А это значит, что семейная группа должна разрастаться очень быстро, особенно если учесть, что родители не в пример гиббонам весьма терпимы к своим мужающим отпрыскам и обычно не пытаются изгнать их прочь. Неудивительно поэтому, что зоологам приходилось встречать в бразильской сельве группы игрунок, включающие в себя до 16, а то и до 20 индивидов.
Примечательно, что хотя в больших группировках игрунок оказывается по несколько взрослых индивидов обоего пола, потомство в подавляющем большинстве приносит только одна пара. Дело в том, что в подобных разросшихся семьях игрунок существует определенный порядок ранжирования как среди самцов, так и среди самок. Наиболее привилегированные индивиды обоих полов имеют статус главных особей, так называемых доминантов (рис. 9.10). Зоологи называют их α-самцом и α-самкой. В коллективах самых разных животных такие высокопоставленные, или доминирующие, особи имеют те или иные преимущества перед уступающими им в авторитете «подчиненными» индивидами, обозначенными следующими буквами греческого алфавита (α, β, γ и т. д.). У игрунок главная, если не единственная привилегия α-индивидов — это их преимущественное право приносить потомство. И осуществляется оно не путем какого-либо насилия над подчиненными, но лишь за счет воздействия на них тех самых феромонов, о которых я уже упоминал. Сам по себе факт присутствия в группе α-самки, моча и прочие выделения которой несут ее индивидуализированный запах (зависящий, в частности, от летучих молекул феромонов), воздействует на ее взрослых и в принципе вполне способных к размножению дочерей таким образом, что они в компании со своей мамашей оказываются попросту не способными к зачатию.
Рис. 9.10. «Горделивая» поза, которую у игрунок позволительно принимать только особям-доминантам.
Когда α-самка состарится, и ее феромоны утратят это свое волшебное действие, роли матери и дочери меняются. Теперь уже вторая приобретает α-статус и начинает приносить потомство, подавляя половые потенции мамаши и своих младших сестер. Похожие события происходят и в мужском контингенте семейства игрунок, хотя α-самцу не всегда, по-видимому, удается полностью подавить сексуальность своих менее удачливых компаньонов. Это удивительное явление, основанное на способности доминантов одним своим присутствием устранять половых конкурентов, получило название психологической кастрации.
Коль скоро в группе игрунок присутствуют в каждый данный момент только две размножающиеся особи разного пола, зоологи склонны считать этих миниатюрных обезьян моногамами. Бесспорно, однако, что в данном случае перед нами особая форма отношений между самцом и самкой, существенно отличная как от территориальной моногамии японского серау, так и от «истинной» моногамии гиббонов. Парные брачные связи у игрунок правильнее всего было бы назвать статус-моногамией. В данном случае отношения супругов будут сохраняться лишь до тех пор, пока они оба занимают статус доминирующих особей в группе. Но как только кто-то из них утрачивает привилегированное положение, второй партнер сразу же переносит свое внимание и привязанности на нового доминанта, занявшего место предыдущего.
Иными словами, половые и социальные инстинкты определенно довлеют у игрунок над их личными привязанностями, хотя это и не очевидно на первый взгляд. И в самом деле, оба члена привилегированной пары, казалось бы, жить не могут друг без друга. Примерно раз в две недели, когда у самки начинается течка, супруги становятся буквально неразлучными. Они носятся вместе сломя голову по ветвям либо нежно перебирают шерсть друг друга, прежде чем в очередной раз предаться усладам любви. Вообще говоря, игрунки — довольно пылкие создания: самец зачастую делает недвусмысленные предложения самке даже в период ее беременности, а то и сразу же по окончании родов, на что та обычно отвечает покорным согласием.
Отнюдь не гнушается α-самец и своими отцовскими обязанностями. Когда новорожденным двойняшкам нет еще и недели, папаша охотно берет их на руки и носит вслед за матерью, а в дальнейшем транспортировка детенышей становится чуть ли не основной обязанностью самца. Правда, ему в этом с готовностью помогают и все прочие члены группы — чаше всего молодые обезьянки обоих полов, в особенности те, которые еще не достигли половозрелости. Таким образом, оставаясь до поры до времени в том коллективе, где они родились, мужающие отпрыски доминирующей пары, вместо того чтобы подумать о собственной семье, берут на себя роль помощников своих родителей. Это уже новый этап в развитии семьи у животных, когда она перерастает в более сложный коллектив, именуемый коммуной. Такого рода объединениям будут посвящены следующие главы этой книги.
Примерные родители — жуки-короеды и жуки-могильщики
Итак, нам не раз пришлось убедиться в том, что «единобрачие» у животных, будучи, по сути дела, слепым продуктом эволюционной экономики природы, совсем не обязательно строится на основе неких персональных привязанностей между супругами. Поэтому нетрудно предположить, что та форма супружеских отношений, которую мы склонны уподоблять моногамному браку у людей, отнюдь не обязательно должна быть ограничена в своем распространении видами с достаточно высоким уровнем психического развития. И действительно, мы подчас встречаем нечто вроде моногамного супружеского союза у созданий с относительно примитивной психикой, явно не способных к каким-либо высоким душевным порывам.
Как и следовало ожидать, кооперация самца и самки диктуется в подобных случаях тем, что будущая мать не в состоянии без посторонней помощи осуществить подготовительную работу, которая требуется для выхаживания потомства. Например, у крошечных, длиной в несколько миллиметров, жуков-короедов самка должна отложить яички в толщу древесины, где личинки в дальнейшем будут питаться микроскопическими грибами, «высеянными» сюда же их матерью. Чтобы выполнить свою миссию, самке следует пробурить в стволе дерева длинный ход, дающий множество ответвлений в стороны — по числу индивидуальных колыбелек для каждого будущего отпрыска. Здесь-то на помощь ей и приходит самец. Он пристраивается сзади к своей напарнице, выгрызающей галерею, и напирает на нее, усиливая давление челюстей самки на древесину. Каждый раз, когда внутри хода накопилось избыточное количество опилок — так называемой буровой муки, — самец пятится назад, выбрасывая отработанные отходы в наружное отверстие хода. Когда совместная работа окончена, самка здесь же, в концевой камере туннеля, отдается своему избраннику, после чего она может приступить к откладке яиц и к закупориванию каждой колыбельки пережеванной древесной мукой. Самец же, закончив очистку галереи, вскоре покидает свою напарницу.
Личинки крупных, достигающих подчас 4 см в длину, иссиня-черных либо черно-оранжевых жуков-могильщиков питаются мясом павших животных. Вам, вероятно, не так уж часто приходилось найти в лесу мертвую полевку либо погибшую птицу. И в самом деле, трупы животных не валяются на каждом шагу. Стало быть, самке могильщика, вознамерившейся оставить потомство, необходимо заранее позаботиться о пропитании для своих будущих отпрысков, а затем сохранить провиант в надлежащем виде до того, как он пойдет в дело.
Работы тут столько, что мамаше одной никак не справиться. Союз будущих супругов скрепляется обычно уже на месте действия, когда каждому из них посчастливилось обнаружить недавно погибшего зверька или птичку. Дальше они действуют совместно. Жуки, работая в поте лица, перетаскивают труп в укромное местечко, отбивая раз за разом посягательства на свою находку со стороны других настойчивых претендентов. Самец и в дальнейшем упорно противостоит претензиям пришлых жуков, пока он вместе с супругой закапывает труп в землю, «обстригает» с него волосы или перья и смазывает мясо слюной и экскрементами, чтобы законсервировать его и предохранить от гниения.
