Смерть и жизнь больших американских городов - Джекобс Джейн
В некоторых аспектах своего функционирования каждый парк в крупном городе — особый случай, сопротивляющийся обобщениям. Более того, такие крупные парки, как Фэрмаунт-парк в Филадельфии, Сентрал-парк, Бронкс-парк и Проспект-парк в Нью-Йорке, Форест-парк в Сент-Луисе, Голден-Гейт-парк в Сан-Франциско, Грант-парк в Чикаго, — и даже меньший по размерам Бостон-Коммон — проявляют немалые различия внутри себя от участка к участку и, кроме того, испытывают разнообразные воздействия со стороны частей города, с которыми граничат. Некоторые из особенностей поведения больших парков в крупных городах слишком сложны, чтобы останавливаться на них в первой части книги; они будут рассмотрены позднее, в главе 14, названной «Проклятие приграничных пустот».
Однако, пусть даже и неверно было бы считать какие бы то ни было два городских парка реальными или потенциальными двойниками друг друга или полагать, будто обобщения могут исчерпывающе объяснить все особенности любого отдельно взятого парка, можно тем не менее сформулировать несколько базовых принципов, глубинно воздействующих практически на все местные парки. Более того, понимание этих принципов в какой-то мере помогает понять влияния, испытываемые городскими парками всех видов — от своего рода маленьких вестибюлей под открытым небом, которые служат продолжениями улицы, до больших парков с такими достопримечательностями, как зоопарки, пруды, рощи, музеи.
Местные парки потому более ясно, чем специализированные, демонстрируют общие принципы паркового функционирования, что они представляют собой самый обобщённый вид городского парка какой мы имеем. Они, как правило, предназначены для неспециализированного повседневного использования в качестве общественных скверов, причём независимо от характера округи — преимущественно жилого, преимущественно трудового или смешанного. В эту же категорию входят большинство парковых площадей в крупных городах, большая часть территорий жилых массивов, построенных по единому проекту, и немалая доля городских парковых земель, где использованы естественные преимущества таких участков, как речные берега и вершины холмов.
Первое, что необходимо сделать для понимания взаимного воздействия города и его парков, — это устранить смешение реальных и мифических способов использования. В частности, отбросить научно-фантастическую чушь, будто парки — «лёгкие города». Чтобы поглощать столько углекислого газа, сколько выдыхают и выделяют в процессе готовки и отопления четыре человека, необходимо примерно три акра леса. Не парки, а океаны циркулирующего вокруг нас воздуха позволяют крупным городам дышать[12].
От того или иного количества акров зелени город не получит больше воздуха, чем от такого же количества акров улиц. Ликвидируя улицы и добавляя освободившуюся площадь к паркам или торгово-прогулочным зонам жилых массивов, мы никак не повлияем на воздух, которым дышит город. Воздух не страдает травяным фетишизмом и не привередничает в соответствии с ним.
Для понимания того, как функционируют парки, необходимо также отбросить ложное представление, будто они стабилизируют цены на недвижимость и служат якорями для местного сообщества. Парки вообще ничего не делают автоматически, и меньше всего эти оазисы изменчивости годятся на роль стабилизаторов цен или окрестных территорий.
Филадельфия поставила в этом отношении чуть ли не научно контролируемый эксперимент. Закладывая город, Пенн поместил в его центре площадь, где сейчас находится здание городского совета. На равных расстояниях от этого центра он разбил ещё четыре площади окружённые жилыми домами. Что же стало с этими четырьмя площадями-парками, одинаковыми по возрасту, размеру, первоначальному характеру использования и почти одинаковыми по преимуществам расположения?
Их судьбы поразительно различны.
Самая известная из четырёх площадей Пенна — Риттенхаус-сквер, всеми любимый, успешный, интенсивно используемый парк, одна из важнейших городских достопримечательностей в наши дни, центр фешенебельной округи — единственной в старой Филадельфии округи, которая собственными силами реконструирует свои пограничные участки и повышает ценность расположенной рядом недвижимости.
Второй из маленьких парков Пенна — Франклин-сквер, городской парк неимущих, где собираются бездомные и безработные; кругом — ночлежки, дешёвые гостиницы, миссионерские и благотворительные организации, магазины секонд-хэнда, читальни, ломбарды, агентства по трудоустройству, тату-салоны, варьете со стриптизом и дешёвые закусочные Парк и его завсегдатаи имеют убогий вид, но здесь не опасно и преступность не процветает Однако это место трудно назвать якорем для цен на недвижимость или социальным стабилизатором В его окрестностях запланирован широкомасштабный снос и новое строительство.
Третья площадь, третий маленький парк — Вашингтон-сквер Окрестный район был в своё время деловым центром Филадельфии, но теперь у него новая специализация. Это массивный офисный центр: страховые компании, издательское дело, реклама. Несколько десятилетий назад Вашингтон-сквер стал любимым парком гомосексуалистов, дело дошло до того, что его начали избегать сотрудники офисов во время перерывов на ланч, и работники парка и полиция столкнулись с труднейшей проблемой порока и преступности В середине 1950-х парк закрыли более чем на год и перепланировали. Его завсегдатаи рассеялись, что было одной из целей работ. Сейчас его используют коротко и несистематически, и большую часть времени — за исключением перерывов на ланч в погожие дни — он пустует. Как и окрестности Франклин-сквер, район, окружающий Вашингтон-сквер, не смог собственными усилиями удержать стоимость своей недвижимости на былом уровне, не говоря уже о том, чтобы её повысить. За пределами пояса офисов в нем запланировано крупномасштабное обновление застройки.
Четвёртый парк Пенна был уменьшен до Логан-Серкл — маленького обтекаемого транспортом островка на бульваре Бенджамина Франклина — образчике проектирования в духе Города красоты. Парк украшают величественный парящий фонтан и красивая ухоженная растительность. Хотя до островка сравнительно нелегко добраться пешком и он главным образом представляет собой красивое зрелище для автомобилистов, в хорошие дни туда кое-кто приходит. Район, который непосредственно примыкает к монументальному культурному центру, включающему в себя Логан-Серкл, пришёл в страшный упадок и уже пережил расчистку трущоб и превращение в Лучезарный город.
Разница судеб этих площадей — особенно тех трёх, что остались площадями, — иллюстрирует изменчивость, свойственную паркам крупных городов. Эти площади также хорошо иллюстрируют базовые принципы функционирования парков, и вскоре я вернусь к филадельфийским паркам и их урокам.
Неустойчивость бытия парков и их окрестностей может доходить до крайней степени. Один из самых очаровательных и своеобразных маленьких парков во всех крупных американских городах — лос-анджелесскую Плазу, восхитительное царство тени и истории, обсаженное огромными магнолиями, — сегодня с трёх сторон несообразно обступили покинутые дома-призраки, от которых по тротуарам плывёт Омерзительная вонь (с четвёртой стороны — мексиканский рынок для туристов, там все прекрасно). Травянистый Мэдисон-парк в Бостоне среди жилой ленточной застройки, парк точно такого типа, какой мы постоянно встречаем сегодня в утончённых проектах городской реконструкции, расположен в центре зоны, которая, кажется, подверглась бомбардировке Дома вокруг — по сути такие же, как пользующиеся высоким спросом дома по внешнему периметру окрестностей филадельфийского Риттенхаус-сквер, — ветшают из-за небрежения, обусловленного их низкой стоимостью. Когда один дом в сплошном ряду даёт трещину, его сносят, а семью из соседнего дома ради безопасности переселяют; через несколько месяцев уже этот дом начинает рушиться, и опустевает следующий. Никакого плана здесь не просматривается — только бессмысленные зияющие дыры, мусор и запустение, и в центре всего этого хаоса — маленький парк-призрак, теоретически способный играть роль хорошего якоря для местных жителей Федерал-Хилл в Балтиморе — чрезвычайно красивый и спокойный парк, из которого открывается самый лучший вид на город и залив Однако окружающий его приличный, казалось бы, городской участок умирает, как и сам парк На протяжении поколений этому участку не удавалось привлекать новых жителей, имеющих выбор Одно из горчайших разочарований, связанных с жилыми массивами, построенными по единым проектам, порождено неспособностью входящих в них парков и открытых территорий увеличивать ценность жилья по соседству и стабилизировать округу, не говоря уже о её улучшении Посмотрите на то, что стоит по периметру любого городского парка, административной площади, парковой зоны внутри массива — как редко в большом городе можно встретить открытое пространство, чья рамка отчётливо демонстрирует магнетизм парка или его стабилизирующее влияние!
