Чарльз Мартин - В объятиях дождя
– Мисс Элла, мне сейчас обязательно нужно кое-что сделать.
Положив лопату, я перелез через забор и бросился бегом к Уэверли, словно опаздывал на первый спортивный матч сезона. Джейс сидел на полу в малой гостиной и спасал очередную плененную красавицу из башни своего замка лего, сильно увеличившегося в размерах после того, как к нему прибавились еще три коробки с соответствующими конструкциями. Я собрал наши перчатки, шляпы, не забыл и единственный бейсбольный мяч, тот самый, на котором осталось пятно от глины, а Кэти села за фортепиано и начала играть «Канон в тональности Д»[33]. Она улыбалась, предвкушая нашу свадебную церемонию. Открыв входную дверь, я бросил Джейсу его спортивную перчатку:
– Давай, пока не поздно!
Он быстро вскочил, натянул на голову шляпу, но так, чтобы уши оставались снаружи, сунул руку в перчатку и спрыгнул со ступенек главного входа в траву. Он занял позицию, а потом начал вращать кулаком в перчатке, поочередно перенося тяжесть тела с одной ноги на другую. Кэти подняла было в знак протеста руку:
– Такер, он только что помылся и переоделся! Еще одна ванна нам сейчас совсем ни к чему. Мне хотелось бы видеть его чистым, когда он на подушечке понесет к алтарю кольцо.
– Но кольцо-то в полном порядке. – И я похлопал по кольцу, висевшему для сохранности у меня на шее. – А кроме того, капелька грязи никогда никому не помешала.
– Такер Рейн! – Кэти встала и подбоченилась.
– Кэти, сейчас происходит нечто более важное, чем игра, скажем, в прятки.
– А что такое происходит? – она улыбнулась, подошла и положила руку мне на грудь.
– Сейчас вершится З‑А‑К‑О‑Н В‑Р‑Е‑М‑Е‑Н!
«Такер!»
«Да, мэм».
«Не забывай маму Эллу».
«Вы куда-то уходите?»
«Да, наверное, пришло время мне уйти».
«Кэти это не слишком понравится. Она ведь надеется, что сегодня вы будете с нами».
«А надеется только она, Кэти?»
«Ну, вы же знаете, как все обстоит на самом деле».
«Ну что ж, а я уже купила себе шляпку!»
«Представляю себе! Хорошо, что не надо подниматься на лифте».
«Не дерзи мне!»
«Мама Элла, да вы само совершенство».
«А как твой животик себя чувствует?»
«Вроде немного побаливает».
«А какая боль?»
«Ну, похоже на то, как будто сердце становится мягче и объемнее и я могу разместить в нем много-много людей».
«А я тебе об этом говорила!»
«Ну, вы мне много чего говорили!»
«Опять дерзишь?»
«Да нет, мэм, просто хочу сказать, что я всегда внимательно вас слушал».
«Такер!»
Но я не ответил. Я знал, чего она от меня добивается.
«Такер Рейн!»
Я прислушался повнимательней, мне даже почудился запах кукурузных початков.
«Да, мэм?»
«Дитя мое… в конце концов… побеждает любовь. Всегда побеждает».
«Да, мэм!»
Стоя во дворе перед домом, я поднял вверх руку в перчатке. Джейс отступил немного назад, нацелился на меня, сделал большой шаг вперед и изо всей силы подбросил мяч. Он дугой взлетел вверх и покатился, крутясь, сквозь дождь, который хлынул во всю мощь и принял нас в свои объятия.
Слова признательности
Каждый раз, приходя в книжный магазин и увидев на полке одну из своих книг, я в недоумении покачиваю головой, как и большинство моих родственников и друзей: «Неужели это ты написал?» Я тут же начинаю смущенно вертеть головой, коситься по сторонам, и мне жутко хочется слинять. Я гораздо лучше их понимаю, в чем тут проблема: ведь я совсем не популярная персона в издательском деле, и если чего-то и достиг, то все равно еще нахожусь на старте.
Честно говоря, я ощущаю себя начинающим бегуном, которого некое официальное лицо, взяв за руку, увело со стоячего места на трибуне. Вот мы проходим через толпу болельщиков, и этот человек выводит меня на трек и указывает на того, кто подает сигнал к забегу: «Вот твоя дорожка. Желаю удачи. Через минуту раздастся сигнальный выстрел».
Вид, который открывается с трека – толпа болельщиков! – научил меня в какой-то степени уму-разу-му, и, главное, я понимаю, что притащился я сюда не по своей воле. Да, я очень усердно тренировался, но и другие тренировались тоже, и многие из них способны меня опередить. Просто я своим присутствием помогаю заполнить одну из позиций на треке, и мое место – в последнем ряду таких добровольцев.
Аллен, мой издатель, и ты, Дженни, мой редактор: благодарю вас обоих за поддержку, за то, что вы меня ободряли и помогли поведать читателям байки, которые копились в голове и не давали мне покоя. И всему издательству во главе с Томасом Нелсоном – спасибо! Я действительно у вас в большом долгу. Я и вообразить не мог, чтó вы можете сотворить с моими россказнями.
Сили, ответственный редактор: я надеюсь, что однажды буду достоин того количества времени, которое на меня затратили. Благодарю вас за то, что вы предоставили мне шанс. Крис, нам надо вместе с тобой отправиться на рыбалку, куда-нибудь, где хорошо ловится рыбка, и закинуть в воду наши удочки, а до этого, в первой половине дня, вместе побродяжничать. Я благодарен и тебе: и как книжному агенту, и как другу.
Дэвис, ты постоянно меня подбадривал. Ты знаешь толк в хороших напитках, и твоя дружба – настоящее благословение для меня: благодарю тебя за это. Херб, спасибо за науку, за твою заботу о нашем добром друге и за твой смех – он поистине заразителен. Лонни, спасибо за Клоптон и за наше пребывание там. Ты ценишь наши отношения. И отношение к Богу тоже. Дэйв, спасибо за то, что всю жизнь находишься рядом со мной. Вдвоем всегда лучше, чем одному. Итак – за приятное единство.
Грэйси, Энни и Берри, Джонни и Майкл: спасибо вам за вашу любовь к нам и нашим мальчикам. Ваша помощь – благословенна.
Папа, на форзаце книги посвящение маме, но ты не обижайся. Без тебя она не стала бы мамой, и мы все об этом помним, а в следующий раз я обязательно посвящу книгу тебе.
Чарли, Джон Т. и Ривз: скоро мы раздобудем лодку, которая вместит нас троих, и на ней мы отправимся к ресторану Кларка, а потом – обратно. Мы наловим много рыбы, и лодка выстоит, когда поднимется ветер и вода будет захлестывать через борт на целый фут. Молю Бога, чтобы вы не болели и чтобы ваши ноги оставались сильными, легкие – здоровыми, а сердца – и того здоровее. Надеюсь, что по мере вашего взросления вы научитесь как следует бегать и будете делать это с воодушевлением, и чтобы официальное лицо, обслуживающее трек, всегда выводило бы вас на собственную вашу спортивную дорожку. И когда с вами это случится – бегите вперед и побеждайте!
На протяжении всей моей жизни мои партнеры бегали лучше меня, но самым лучшим образом это удается моей жене. Кристи, спасибо, что ты бежишь рядом со мной и помнишь о нашем старте, и врачуешь мои раны, и заботишься о моих ногах, легких и о моем сердце, и веришь, что мы достигнем цели, несмотря на то, что порой она ускользает из виду. От старта до финиша многое может произойти. Я могу упустить время, сбиться со своей дорожки, поскользнуться, устать, утратить стимул, но ведь я могу также и… выиграть забег. Господи, спасибо, что ты позволил мне участвовать в главном забеге и дал партнеров гораздо более сильных, чем я. Позволь мне всегда бежать в том направлении, которое доставляет тебе радость, в том самом, когда и в моей жизни, и в моих сочинениях отражается дух твой, а это – источник вдохновения для всех бегунов. Он вдохновляет на то, чтобы продолжать забег, несмотря ни на что, и подниматься после падения; и не покидать состязания, и окончить его с мыслью: итог стоил того, чтобы к нему стремиться.
О мисс Элле
Речная улица вьется вдоль Южной набережной реки Сент-Джонс, что в Джексонвилле, штат Флорида, по деловой части города и через квартал Сан Марко. Дом, в котором я вырос, уютно располагался посередине улицы. Так было совсем недавно, но в прошлом году в тех местах появился один господин, который купил дом и прилегающий участок и снес дом бульдозером. В последний раз, когда я там побывал, не оставалось уже ничего, кроме старой медной лестнички, на перила которой я когда-то опирался подбородком, и бетонной стены, рядом с которой я наловил в реке немало кефали и красного окуня. Да, можно снести дом, но воспоминания уничтожить невозможно.
Если повернуть направо с моей бывшей улицы и пройти полторы сотни шагов, то здесь Речная улица снова поворачивает направо, то есть в южном направлении. Здесь она, выпрямляясь, переходит в улицу Прибрежных дубов. А если вы следуете другим путем и не поворачиваете к моему дому, то упретесь прямо в зеленую лужайку, перед которой стоял когда-то дом лучшего моего друга детства Брайса.
Однажды после полудня, когда мне было лет девять-десять, мы с Брайсом сидели у него в гостиной на втором этаже и то и дело переключали телевизор по тридцати шести каналам. Вдруг мы услышали визг тормозов. Взревел мотор, звук приблизился, стал еще сильнее! Мы жили в довольно тихом районе и оба знали, что никто здесь не запускает мотор на полную мощность и не позволяет тормозам визжать так громко даже на поворотах. Кто-то явно нарушал правила езды на нашей дороге. Мы подбежали к окну и смотрели, вытаращив глаза, как неизвестный «Порше» из маленькой красной точки превращается в летящую прямо на нас, пламенеющую ракету. Глядя на происходящее с нашей верхотуры, мы сразу же сообразили, что если машина проскочит мимо поворота, она влетит прямо на лужайку и разнесет в щепки комнату на первом этаже, расположенную под гостиной. Да, зрелище было занимательнее, чем фильм «Придурки из Хаззарда»[34].
