Кристина Брук - Без ума от графа
– Тони ухаживал за мной? Не смешите меня, Рози. Тони никогда не женится.
Розамунда пристально взглянула на Жаклин. Неужели она настолько недогадлива и невинна?
И тут же плотно сжала губы. Если Гриффин хотел выдать сестру замуж за одного из кандидатов в пресловутом списке, то не следовало забивать голову Жаклин мыслями о мистере Энтони Мэддоксе.
– Жаклин, по-моему, ты не очень хочешь выходить замуж.
Выражение лица девушки стало серьезным.
– Честно говоря, я не задумывалась об этом до тех пор, пока ты не появилась здесь, у нас. – Она тихо и грустно рассмеялась. – Я почти не помню маму и не очень хорошо знаю, как должна женщина вести хозяйство.
Помолчав, она вдруг спросила:
– Наверное, ты удивляешься, почему я не взялась за ведение домашнего хозяйства, чтобы сделать дом более уютным.
– Нет, что ты. Такая мысль ни разу не приходила мне в голову.
В самом деле, Розамунда никогда не задумывалась об этом. Но почему? Может быть оттого, что ее переполняли собственные планы по обустройству Пендон-Плейс?
– Да, я ничего не делала по дому, предпочитая заниматься конюшней и лошадьми. Грязь для людей привычна, но лошади не могут сами заботиться о себе. – Она потупилась. – Я смутно сознавала, что если буду работать не покладая рук, то, вероятно, превращусь в сварливую ведьму, и тогда у Гриффина не будет намерения менять свой отшельнический образ жизни.
– Похоже, твой план не вполне удался, не так ли?
– О, я так не думаю. – Жаклин весело улыбнулась. – В конце концов, он ведь женился на тебе.
Глава 21
В лондонский особняк Розамунда приехала, полная скрытых надежд.
Поздоровавшись с прислугой, она вошла в главный зал и огляделась.
– О, как здесь красиво!
Зная о приезде самого хозяина с новоиспеченной графиней, прислуга постаралась не ударить лицом в грязь. Действительно, дом буквально весь сиял, вычищенный и вымытый, как витрина фешенебельного магазина. У особняка был парадный вид, что очень понравилось тщеславной Розамунде.
Расточая комплименты миссис Минчин, экономке, Розамунда поднялась наверх, в свои апартаменты, следом молча шла Жаклин.
Предложив усталым спутницам выпить чаю, миссис Минчин быстро удалилась, сказав, что лично проследит, чтобы угощение было подано как можно скорее.
– Завтра, дорогая Жаклин, мы позовем к себе Сесили и все вместе отправимся в опустошительный набег по магазинам.
Рассмеявшись от вида ужаснувшейся Жаклин, Розамунда сняла шляпу и накидку. Привычно сунув руку за корсаж, она вдруг испугалась не меньше своей золовки – медальона не было на месте.
– Может, он упал на пол. – С этими словами Жаклин, нагнувшись, стала внимательно осматривать пол. Но медальона нигде не было.
– Я должна найти его. – Розамунда едва не плакала от огорчения.
Вскоре вся прислуга в доме во главе с миссис Минчин принялась искать потерявшийся медальон. Но его нигде не было – ни в карете, ни в прихожей, ни в гостиной, ни на лестнице. Все искали его, кто ползал на коленях, кто, согнувшись, искал его глазами, когда в дом вошел Гриффин.
– Что случилось? – удивился он.
– Розамунда потеряла медальон, – призналась Жаклин.
– Гриффин, какое несчастье, я не знаю, что делать.
В воздухе повисла долгая, напряженная тишина. Вдруг Розамунда встрепенулась, заметив напряженное молчание мужа.
– Что с тобой?
– Мне надо кое-куда сходить, неотложное дело, – мрачным тоном заявил Гриффин. Он обжег ее взглядом и вышел.
В растерянности Розамунда смотрела ему вслед. Как опрометчиво она вела себя. Как необдуманно прозвучали ее слова, пробудившие в нем, она в этом нисколько не сомневалась, ревность к Лодердейлу.
Внезапно до ее сознания дошло, что к ней обращается Жаклин, но смысла не уловила.
– Извини, я не расслышала. Повтори, что ты сказала.
– Вспомни. Ты надевала его сегодня утром?
Сдвинув брови, Розамунда застыла, вспоминая, что было утром, наконец покачала головой. Они рано выехали из гостиницы, но Розамунда не помнила, чтобы, одеваясь, застегивала замок медальона.
– Нет. Похоже, я даже не снимала его, потому что накануне носила крестик.
– Так может быть, медальон остался в Пендон-Плейс? – воскликнула Жаклин.
– Тогда я должна была положить его в шкатулку с драгоценностями. Мэг, принеси, пожалуйста, шкатулку.
Когда камеристка принесла шкатулку, Розамунда торопливо перерыла ее всю сверху донизу, но медальона не нашла.
– Надо написать миссис Фейтфул. Пусть там поищут как следует.
Ей самой хотелось помчаться назад в Пендон-Плейс и отыскать там во что бы то ни стало медальон. Но Гриффин не поймет такого нелепого и сумасбродного, с его точки зрения, поступка.
Покончив с бесплодными поисками, Розамунда прошла к своему угрюмому медведю.
– Я подумала, надо устроить вечер, для того чтобы ввести Жаклин в свет.
– Делай что хочешь. Только бы мне не торчать на этих чертовых балах. – Он не смотрел на нее, но по всему было видно, что рассержен. В таком состоянии его лучше не задевать, Розамунда это хорошо понимала, поэтому, взяв себя в руки, она, с присущим ей тактом, принялась за дело.
– Итак, мой неуклюжий милый медведь никак не хочет танцевать со мной? Но ведь не может быть, чтобы тебя не учили танцевать? Ты из столь знатного рода и не мог не посещать балы?
Он окинул ее мрачным взглядом.
– Хватит. Я довольно долго плясал под твою дудку, дорогая. Никаких балов. Никаких танцев, слышишь? Я так решил, и больше не будем об этом говорить.
Вопреки ожиданиям Жаклин очень понравилось ездить по магазинам. Сесили, прямая противоположность Жаклин, быстро нашла с ней общий язык.
– Как я завидую тебе! – говорила Сесили. – Герцог очень упрям. Он ни за что не соглашается отпускать меня в свет до тех пор, пока я не стану достаточно благоразумной и сдержанной. Представляете?
– Не огорчайся, Сесили. Твой выход в свет не за горами – этой весной, – утешила ее Розамунда.
Жаклин попыталась встать на защиту благоразумия своей новой подруги, но Сесили звонко рассмеялась.
– Нет-нет, Рози абсолютно права. Наши родные сразу приходят в ужас, как только начинают представлять себе, какие глупости я могу натворить. Что правда, то правда. Иногда меня заносит, но никогда за границы приличий.
Сесили была полна энергии покорить высший свет и продолжала вслух мечтать о тех удовольствиях, которые покамест были ей недоступны. Благодаря ее восторженным отзывам и сетованиям Жаклин начала понимать, как много хорошего ждет ее впереди.
Сесили и Розамунда лестью, уговорами и даже угрозами добились того, чтобы Жаклин выбрала себе наряды по вкусу и соответствующие требованиям света. Однако убедить ее отказаться от столь понравившегося ярко-красного костюма для верховой езды им так и не удалось.
– Да, в таком наряде можно не только ездить верхом, но и освещать дом в мрачную погоду, – растерянно пробормотала Розамунда.
– Более того, – шутливо подхватила Сесили, – в таком костюме точно не замерзнешь, даже в очень холодную погоду.
Жаклин весело рассмеялась на дружескую шутку.
Посмеявшись, девушки забрались в карету.
– Сесили, ты не сердишься, что я забрала у тебя Диккона? – спросила Розамунда.
– Да, я заметила, что он не вернулся назад. И куда же ты его девала?
– Назначила дворецким. Он давно мечтал об этой должности, так что можешь порадоваться за него.
– Чему тут радоваться? Впрочем, я рада. Между нами говоря, Диккон уже начал тяготиться взятой на себя ролью. Наши проделки изрядно помотали ему нервы.
– Вне всякого сомнения, – сухо ответила Розамунда. – Хотя я уверена в том, что вскоре ты найдешь себе другого несчастного, который будет покрывать твои проделки.
– Проделки? – удивилась Жаклин.
– Твой побег из Бата – это пустяки по сравнению с проделками Сесили, – не без гордости объяснила Розамунда.
– Послушай, я расскажу тебе, как меня посадили почти под арест, когда ты уехала, – с довольным видом сказала Сесили.
– Под арест? – удивилась Розамунда.
– Вот именно. – И Сесили принялась рассказывать, удобно откинувшись на подушки.
Дамы Девер, к своему удивлению, вскоре обнаружили – для того чтобы ввести Жаклин в свет, даже не надо устраивать специально вечер. По какому-то стечению обстоятельств матери всех молодых людей, которым пора было жениться, каким-то образом пронюхали об огромном приданом Жаклин. И все – дело было сделано.
Самой заметной фигурой среди этих матрон, желавших сбыть с рук своих сыновей, была леди Арден. Она оказала высокую честь дамам Девер, пригласив на чай. Розамунда была хороша знакома с леди Арден и знала о долгой дружеской привязанности между ней и герцогом Монфором.
Леди Арден была известной любительницей устраивать браки. Именно благодаря ее стараниям был заключен удачный во всех отношениях брачный союз между кузиной Розамунды Джейн и Константином Блэком, лордом Роксдейлом.
