Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе
Я не могла оторвать взгляда от черного пятна, которое расплывалось на последней странице договора. Рана в отношениях между братьями Барле уже никогда больше не исцелится.
У – как ужас
У – как унижение…
18
23 июля 2010
«Два миллиарда на помойку»
«Барле-GKMP: провалившееся слияние»
«Слияние? Нет, конфуз»
«Корейцы с юга заставили французов с севера потерпеть поражение во французских СМИ»
«Корея 1–0 Барле»
На следующее утро все газеты и информационные сайты соперничали друг с другом в изобретательности и жестокости при описании экономических последствий от провала слияния Барле-GKMP. Влияние средств массовой информации в масштабах французского пространства было таким, что снятие обвинения с Луи и возможное выдвижение обвинения в адрес Дэвида в судебном деле «East X-prod» отошли на второй план.
Экономические газеты пристально следили за курсом акций группы Барле, который с каждым часом опускался все ниже. Только за сегодняшнее утро акции уже потеряли около трети от прежней стоимости, достигнув своего исторического минимума за последние десять лет: тридцать два евро сорок восемь центов. Группа Барле за одну ночь опустилась до уровня обнищания в компании биржевых маклеров, став легкой добычей для крупных хищников рынка.
Все это меня не интересовало. Несмотря на встревоженные выступления служащих группы Барле, которые следовали один за другим на телеэкране, я думала лишь об одном мужчине. Моем мужчине.
«Если вы согласитесь на мою просьбу… Я улажу это дело». Я сомневалась, что отныне Аврора была в состоянии добиться от Дэвида еще одной капитуляции. Она могла его умолять или даже угрожать ему, обещая поведать миру о своем существовании, но он никогда не выступит в деле в пользу брата. Холодная война, которую они начали вести двадцать лет назад, сейчас была развязана официально, и она будет масштабной.
– Прекрати винить себя! – без устали повторяла Соня.
– Без этого чертова видео мы сейчас не дошли бы до такого.
Я огорченно указала пальцем на газету, валявшуюся в метре от наших безвольных тел на кровати в студии.
– Да. И без него, – продолжала она увещевать меня, – твой парень бы уже получил много лет тюряги.
– Я знаю…
– Значит, тебе не в чем себя упрекнуть. Слышишь?
– Хммм…
Однако мы были еще только в начале пути. Малейшая новая улика, которая попадала в руки журналистов, тут же провоцировала новый разгул страстей. В этой игре на повышение процветали интернет-СМИ. Особенно «Медиаттак», сайт Алена Бернадини, моего бывшего преподавателя из школы профессиональной переподготовки журналистов.
Лысый усатый журналист вновь вел наступление. Зерки снабжал его информацией из первых рук? Безусловно, потому что после обеда версия русского видео, прошедшая небольшую цензуру, уже была выложена в Сети. Она тут же распространилась по пиратским хостингам и бесплатным платформам, обойдя весь Интернет в течение часа.
Поскольку на видео не было видно лица Дэвида, шакалы, падкие до информационного мусора, откопали более-менее достойные доверия свидетельства бывших любовниц Дэвида. Среди них я узнала некоторых девушек из «Ночных Красавиц».
Но сенсационную новость преподнес сайт еженедельника «People», выложив интервью с Алисой Симончини, записанное всего через несколько часов после объявления о поражении Дэвида. Высокая блондинка, обычно такая высокомерная, здесь выглядела не лучшим образом. Тем не менее в ее словах не прозвучало ни уступок, ни жалости по отношению к бывшему жениху:
«– Алиса Симончини, вы подтверждаете, что разорвали помолвку с Дэвидом Барле?
– Да, уже довольно давно. Это решение не имеет никакого отношения к тем проблемам, с которыми в настоящее время столкнулась группа Барле. Мы с Дэвидом договорились еще несколько недель назад, что наши отношения изжили себя.
– Ваше расставание – это последствие видео, уличающего Дэвида Барле самым явным образом в деяниях, которые ему вменяют в вину?
– Нет. И я не могу добавить никаких комментариев по этому поводу. С недавних пор все то, что Дэвид делает в личной жизни, касается только его.
– Что будет с вашей должностью в группе Барле? Думаете, вы сможете ее сохранить?
– Я уже покинула свой пост в тот момент, когда мы приняли решение расстаться».
«Все это было обговорено с ее адвокатами, – предположила я, – в том числе и с Боффором. Но от того оно не стало меньшим предательством, выпавшим на самый тяжелый для Дэвида период».
Крысы бежали с корабля и заявляли об этом громко и во всеуслышание, не колеблясь и кусая на бегу руку, которая так щедро кормила их долгое время.
«– В таком случае можно вас спросить о том, что же стало поводом для вашего столь неожиданного разрыва?
– Я осознала, что наш союз был скорее сделкой для средств коммуникации, о чувствах речи даже не шло. Это не мое видение брака. Я ожидаю другого от жизни для двоих».
Через три дня после этой первой подавляющей волны в прессе начали появляться слухи о свободной покупке акций группы Барле. Некоторые европейские медиагруппы выступили в качестве покупателей. Однако вскоре самое достоверное предположение появилось на Востоке: если Бон-Коо Моон и выразил возмущение в связи с распутным поведением своего французского коллеги, это не умерило его аппетит к экспансии. Группа Барле сейчас интересовала его еще больше в связи с тем, что он мог позволить себе приобретение ее акций за полцены.
27 июля GKMP заявила о покупке десяти дополнительных процентов акций от капитала группы Барле, доведя свою долю до тридцати семи целых и трех десятых процентов от контрольного пакета. После каких-то мутных действий по обмену акций с другими европейскими филиалами эта пропорция достигла в последующие дни около сорока семи процентов, затем пятидесяти одной целой двух сотых процентов, с 30 июля, что сделало корейскую группу держателем мажоритарного пакета акций.
– Итак, свершилось: отныне резиденция группы Барле находится в Сеуле.
Маршадо, который иногда прилагал усилия и поднимался на шестой этаж, когда провожал Соню на улицу Трезор, казалось, не верил в реальность этих слов.
– Но ведь Дэвид сохранил свою должность, разве нет? – спросила я, чтобы заглушить угрызения совести.
– На данный момент… Но первый же совет директоров, возглавляемый Мооном, вероятно, отправит его в отставку.
Дэвид не только не обогатится и не приобретет миллиарды, но еще и потеряет свою должность, ради которой он столько трудился и интриговал в молодости. После тридцати лет успеха маленький сирота из Динара потеряет все одним махом.
– Но есть кое-что похуже, – добавил Франсуа, который сдерживал свое ликование из уважения ко мне.
– Что может быть хуже, чем потерять предприятие отца?
– У тебя была возможность убедиться, что Дэвид жил на широкую ногу. Даже на слишком широкую, если хочешь знать мое мнение.
Конечно, Дэвид жил в неслыханной, вызывающей роскоши. Но я никогда не задумывалась о происхождении денежных средств, которые позволяли ему окружать себя столь комфортными условиями. Я всегда знала Дэвида богатым, и мне казалось естественным, что деньги у него текли рекой, не иссякая.
– Его персональные инвестиции не всегда были слишком разумны. Он погряз в долгах. Особняк Дюшенуа, например, закладывался по меньшей мере два или три раза, чтобы покрыть проценты, которые Дэвид был должен.
– Разве можно заложить недвижимость несколько раз? – удивилась Соня.
– Пока ты сидишь на солидной финансовой подушке и банки имеют доверие к тебе… Да, это возможно.
– Сейчас, когда акции Барле ничего не стоят, банки испугались, да? – размышляла я.
– Именно так. И все его кредиторы толкаются у дверей, чтобы вернуть свои деньги. Немедленно. И все одновременно.
– Сколько он должен в итоге?
– По-моему, долг исчисляется суммой в десятки миллионов, – угрюмо заявил Маршадо.
Говорят, в долг дают только богатым. И еще вчера Дэвид казался таким состоятельным, что ему одалживали, не беспокоясь о его платежеспособности. А сейчас его единственное отличие от сотен несчастных жертв нечистоплотных кредитных организаций – в размере задолженных сумм.
Тогда Франсуа развернул газету, пролистал ее со знающим видом, затем резко остановился на странице с объявлениями. Он указал обвиняющим перстом на объявление в газете:
– Гляди… Он вынужден продать все.
Коллекция ДЭВИДА БАРЛЕ
Старинная мебель, предметы декора и картины мастеров. Продажа с аукциона на торгах.
Друо Ришелье, зал 12. Вторник 3 августа 2010, 15 ч 30 мин.
Подробные описания и фотографии www.drouot.com
Публичная экспозиция: суббота 30 июля 2010 с 11 ч до 18 ч
понедельник 2 августа с 11 ч до 18 ч
– 30 июля… Это сегодня, – прошептала я.
