Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе
– Что ты говоришь? – удивившись, пророкотал Луи.
Но пышная светловолосая шевелюра уже исчезла в глубине коридора.
15
12 июля 2010
– Десять тысяч евро, – с первого раза предложил Луи.
– Пятнадцать, – ответила Ольга, не моргнув глазом.
Оставалось надеяться на то, что в этом заведении не было ни камер наблюдения, ни стукачей, потому что диалог, который мы вели с девушкой, мог бы отправить нас прямиком за решетку.
Итак, мы находились здесь в костюмах Адама и Евы и торговались на очень крупную сумму денег. Ситуация, может, несколько комичная, но, наверное, она возбуждала Ольгу, потому что чем выше поднималась сумма, тем больше напрягались соски ее небольшой груди.
– Согласен, пятнадцать, – выдохнул Луи.
Заинтригованный моей реакцией на появление красивой девушки славянской внешности, Луи легко уговорил меня рассказать о том, кем она была и как я ее встретила, – конечно же, я оставила при себе компрометирующие подробности того первого вечера в «Двух Лунах»…
Тогда он пошел за ней до раздевалки, где и состоялся этот странный разговор. Речь шла не о чем-нибудь, а о том, чтобы подкупить девушку для того, чтобы она согласилась свидетельствовать против Дэвида в последнем раунде слушаний по делу «East X-prod». Получив в качестве вознаграждения некоторую сумму, Ольга могла бы подтвердить, с одной стороны, то, что Луи никогда не участвовал в грязном бизнесе «East X-prod», с другой – то, что Дэвид, не довольствуясь тем, что он лично руководил потоком девушек, поступающих из Бухареста, Киева или Белграда, пользовался правом лично наслаждаться их услугами. Таким образом, знаменитое видео очень кстати подтвердило бы обвинительную речь Ольги. Кто бы поставил под сомнение ее слова, если она сама фигурировала в этом видео?
– Я даю сейчас половину. Вторую часть вы получите только после свидeтельских показаний в зале суда.
– Хорошо, это fair, – согласилась она на «франглийском» языке, смеси французского и английского, окрашенного славянским акцентом.
И только потом, заметив ошеломленного клиента Ольги, Луи, кажется, вспомнил, в каком виде мы тут стоим. Его полотенце соскользнуло на облицованный плитками пол, и член, еще наполовину эрегированный, показался мне обвиняющим перстом.
Если даже я и могла понять лихорадочное волнение Луи – в конце концов, речь шла о его свободе, – я не в силах была сдержать охватившее меня чувство раздражения. Перейти без промедления от такого чувственного страстного мгновения к столь прагматичным размышлениям… Грубиян.
Кроме того, когда Луи высадил Ольгу у Особняка Мадемуазель Марс, где должна была состояться передача денежных средств, я поняла, что муж скрыл от меня тот факт, что у него дома была такая крупная сумма. Я обиделась и, не испытывая никаких угрызений совести, поехала в такси на улицу Трезор.
Моя ночь была короткой и беспокойной. Мне снилось, что я застала врасплох Ольгу и Луи в одной из приватных кабинок в «Двух Лунах». Но они вовсе не были в компрометирующей ситуации, они обменивались какими-то секретами вполголоса с заговорщицким видом. Несмотря на невысокую перегородку из резного дерева, мне не удавалось уловить смысл их слов. То, что меня отодвинули в сторону и я при этом ничего не могла сделать, ввело меня в состояние полной сумятицы. Я чувствовала себя одураченной и преданной, тем более что застала их в самом разгаре беседы.
Ранним утром я слышала, как Соня пробирается в квартиру на цыпочках. Несмотря на ее предосторожности, скрип паркета разбудил меня, и я воспользовалась этим, чтобы расспросить ее о том, как прошел вечер, между тем как она, захваченная моей историей, забросала меня вопросами. Я сама удивилась тому, что раскрыла подруге самые интимные подробности, и мое естество между ног начало просыпаться. Этот рассказ снова пробудил во мне желание Луи. Потому я старалась ограничиваться самыми приличными и целомудренными картинками. Тем не менее Соня, должно быть, поняла мое смущение, потому что скользнула теплой рукой под мою пижаму. Она сделала большие вращательные движения по моей спине.
– Да ладно, мадам Барле, – поддразнила меня Соня, – вы водитесь с подозрительными личностями!
– В конце концов, мы ничего не делали с этой парочкой.
– Поняла, я знаю, что такое заниматься любовью бок о бок с другими. Но все же… Меня поражает, что ты вытворяешь подобные штучки.
Я подняла брови со скептическим видом и выпрямилась только для того, чтобы дать понять ее ладони, что время нежностей закончилось. Мы перешли к более серьезным размышлениям.
– Ты думаешь, Ольга сдержит свое обещание?
– Учитывая оговоренную сумму, я очень надеюсь.
– А ты не думаешь, что она может исчезнуть вместе с половиной этих денег в тундре?
– Есть определенный риск…
– А что об этом говорит Зерки?
– Он не в курсе. У нас еще не было времени проконсультироваться с ним.
– Хмм, – произнесла она сдержанно. – Не уверена, что Зерки оценит необдуманную инициативу подобного рода.
Но подозрительные встречи, которые я и Луи устраивали во время наших ночей разврата, не стали первоочередной заботой адвоката этим утром.
Мы еще не закончили разговор, когда мой мобильный и стационарный телефоны начали звонить одновременно и беспрерывно. Я стремительно выпрыгнула из постели, обеспокоенная тем, что бы это могло означать.
– Да?
– Это я.
Голос Луи не предвещал ничего хорошего.
– Что случилось? Неудача с Ольгой?
– Нет, не совсем. Это Зерки.
София приоткрыла глаза и, увидев мое беспокойство, выпрямилась у стенки, насторожившись. Я включила громкую связь на телефоне, чтобы она слышала.
– А что с ним? – поторопила я его.
– Вообрази себе, что Фред, твой прелестный бывший дружок, около часа назад нарисовался у него в кабинете.
– В такую рань? – удивилась моя подруга.
Луи понял, что я не одна, и заговорил громче, в его голосе можно было различить нотки раздражения.
– Да, в такую рань… Знаю, что для тебя это новость, но некоторые личности начинают свой рабочий день до одиннадцати часов утра, Соня.
– Ну ладно, – остановила я его сразу же, чтобы пресечь все споры. – Предполагаю, что, если ты мне позвонил с такой срочностью, это означает, что они обменялись чем-то большим, чем просто любезностями.
– Именно. Фред был полупьян и вооружен бейсбольной битой.
Соня едва сдержала испуганный крик. Я тоже ожидала худшего.
– Он избил его?
– Нет. Просто угрожал. Но я спрашиваю себя, не предпочел бы я, чтобы он его избил.
– Почему ты говоришь это?
– Потому что тогда, по крайней мере, можно было бы снять побои. А так нет ничего против него.
– Но что же он тогда хотел? Какая связь между его разрывом с Соней и Зерки?
– Фред не нашел ничего лучше, кроме как отомстить твоей подружке, взявшись за меня.
– Как это, за тебя?
– Фред потребовал у Зерки, чтобы тот удалил на его глазах видео, которое он снял при помощи своего ноутбука через панель наблюдения.
– ЧТО? Но Фред не может сделать такое! – возмутилась я. – Он сам передал эту запись твоему адвокату.
Я вспомнила также о том, что Соня не без гордости заявила мне по телефону, когда рассказывала об их с Фредом безрассудном поступке в Особняке Мадемуазель Марс: «Мы все удалили. Ни полиция, ни Дэвид не смогут ничего восстановить. Единственные фотографии против обвиняемого – в наших руках».
Другими словами, если копия Зерки исчезла, то только у Фреда отныне был ключ к положительному решению судебного процесса против Луи.
– Поверь мне, делая так, он прекрасно осознает последствия, к которым его поступок приведет всех нас, – подтвердил Луи.
Я оценила, что он связывает всех нас с этим прискорбным событием, но правда заключалась в том, что вспыльчивость Фреда может отправить моего мужа за решетку. И только он один будет расплачиваться за наши коллективные ошибки.
И все исключительно потому, что Соня несколько грубо дала отставку своему любовнику… Просто потому, что она не решилась, как и я до нее, покончить вовремя с этим романом.
Таким образом, Фред увидел уникальную возможность взять реванш над богатыми подлецами, которые каждый раз лишали его счастья. В некоторой степени мы заплатили наличными за все годы, когда им пренебрегали и презирали его мечты о простой жизни, о домике в пригороде и о собаке в саду.
– Наверное, Зерки не сделал копию видео, – застонала я.
– Естественно.
– Но у вас по-прежнему остаются свидетельские показания Ольги, – с состраданием едва слышно предположила Соня.
– Верно, – признал Луи сухим тоном на другом конце линии. – Но без видео мы опять возвращаемся к начальной точке: слово Ольги и наше против утверждений Дэвида.
После паузы, полной подавленности и разочарования, когда каждый, казалось, переваривал свои неудачи, я спросила его:
– Ты скажешь Ольге об этом?
