Джейд Ли - Развлечение для настоящей леди
– Что за черт…
В ответ на его возмущение снова последовал удар сумкой. Он отпрянул, вытирая со лба что-то липкое.
– Маркус! – низким и хриплым голосом, похожим на зов сирены, произнесла Фантина; несмотря на явную страстность, Маркус уловил и нотки смущения.
– Что, черт побери, в этом мешке? Неужели нельзя снять его?
– В мешке? – Она выпрямилась, оторвалась от стены, чтобы осмотреть «драчливую» сумку. – Ой! Ты яйца разбил. Черт, Маркус, они испачкали всю сумку.
– Я разбил яйца! – воскликнул он, безуспешно пытаясь вытереть липкие руки о кирпичную стену. – Не я положил яйца в эту нелепую сумку! Я весь в яйцах! Сними наконец эту проклятую сумку!
Она повернула к нему лицо, и даже в серебристом свете луны было видно, что оно пылает негодованием.
– И что мне теперь делать? Мне так нужны были эти яйца!
– Ты уже не сможешь их съесть, – с жаром возразил он. – Они все на мне! Мое пальто безнадежно испорчено!
– Твое пальто? Какое мне дело до твоего пальто. Яйца…
– К черту яйца!
– К черту твое пальто!
Они смерили друг друга взглядом, от досады и злости черты их лиц посуровели.
Но неожиданно Маркус засмеялся. Это был не заливистый смех, а скорее фырканье – он смотрел на липкую массу на своих руках и тихо смеялся. Фантина отвернулась, но он заметил, как она сжимала губы, чтобы не улыбнуться. Этого хватило, чтобы его смешок перерос в громкий хохот.
– Т-с-с, – поспешно стала успокаивать она, хотя у самой пробивался смех. – Мы разбудим всех соседей.
– Ну и пусть! – воскликнул Маркус, который был уже не в силах сдерживаться.
– Тихо! – увещевала она. – Пострадает твоя репутация.
Хохот прекратился, слышалось только негромкое хихиканье.
– И с каких это пор тебя волнует моя репутация?
– С тех самых пор, как твоя семья стала содействовать моему выходу в свет!
Он выпрямился, хотя в крови продолжало бурлить веселье.
– Неужели твой выход в свет настолько для тебя важен?
Она кивнула – резко опустила подбородок, улыбка угасла.
– Хорошо. Тогда возвращайся в дом со своей нелепой сумкой с разбитыми яйцами и больше не выходи.
– Но…
– Ступай!
Он не ожидал, что она послушается. Фантина не была бы Фантиной, если бы не стала спорить. Но она удивила его. Она с улыбкой стянула с плеча сумку и тяжело уронила ее Маркусу на ногу.
– Отлично. Пожалуйста, передай это Безымянному. Спасибо, что взял на себя эту обязанность. И бараний бок не забудь. – Она кивнула на мешок, который продолжал лежать посреди улицы. Потом вздохнула и стала взбираться по стене.
– Что? Фантина!
Она замерла в полуметре над землей.
– Да?
Он не знал, что сказать. Страсть притупилась, ее немного охладил их внезапный взрыв смеха, но эротическое напряжение осталось. Ей нужно уходить, пока он не уступил своим основным инстинктам.
– Маркус!
– Угу! – откликнулся он, гадая, что же хотел сказать ей. В итоге его взгляд упал на тяжелый мешок. – Ты каждую ночь носишь еду Безымянному?
Она пожала плечами – на удивление грациозное движение, учитывая, что она продолжала висеть, держась за веревку.
– Ему и остальным мальчишкам. Но Лотти говорит, что скоро я буду по вечерам занята. Я решила запасти им побольше еды. – Она помолчала. – Я еще велела им разузнать, что слышно о Фиксе и Уилберфорсе, но они ничего не выяснили.
Он кивнул.
– Мои попытки тоже не увенчались успехом. – Он закинул сумку на спину, поморщился от ее тяжести. – Ладно, – простонал он. – Ложись спать.
Она нахмурилась. Он четко увидел ее недовольство. Фантина ловко спрыгнула на землю.
– Ты же не понесешь это сам?
– Почему?
– Конечно нет. Ты…
– Слишком высокомерен? Слишком заносчив?
– Да.
– Что ж, – усмехнулся он. – Ты, Фантина, изменила меня. Или у меня наступило некое душевное помешательство. – Он пошел прочь, она бросилась за ним, подняла мешок с бараниной, который он забыл.
– Но ты же не знаешь, куда нужно идти.
– Надеюсь, Безымянный сам меня найдет.
– Но…
Он резко остановился, повернулся к ней лицом.
– Фантина, я привез тебя к своей сестре, чтобы защитить. Балласт все еще жаждет заполучить твою голову, а Херди…
– Херди мне нечего бояться. Он пока еще не говорил с Фиксой.
Маркус запнулся, сердито сдвинул брови.
– Откуда ты знаешь? – Он со страхом представил, что она встречалась с этим головорезом с глазу на глаз.
– От мальчишек, – решительно ответила она. – Они утверждают, что пока Херди занимается в трущобах своими обычными делами.
Маркус кивнул, отчасти воспрянув духом.
– И тем не менее Балласт будет следить за твоими помощниками, включая Безымянного и Луизу.
– И за тобой тоже.
Он улыбнулся, уловив нотки тревоги в ее голосе.
– Спасибо за заботу. – Маркус протянул руку к Фантине и коснулся выбившейся пряди. Лотти сотворила чудеса с копной коротких волос Фантины, и теперь они выглядели чертовски соблазнительно. – А сейчас возвращайся в свою комнату. Леди не должны разгуливать по ночам.
Он скрестил руки на груди, наблюдая, как на ее лице отражается борьба мятежного характера и покорности. В конце концов победил разум.
– Хорошо, – негромко произнесла Фантина. Она с удивительным проворством взобралась по веревке и в мгновение ока исчезла в комнате.
Он не стал совершать ошибку и сразу уходить. А подождал в темноте еще минут десять. Поэтому увидел, как в недрах комнаты исчезла ее веревка, услышал, как скрипнула кровать, когда она на нее укладывалась. Он не был уверен, что расслышал этот звук, но воображение нарисовало еще и картинку лежащей в постели Фантины.
Наконец он решительно сосредоточился на выполнении задания, жалея, что не может так же легко отделаться от своих мыслей.
Он не сразу сообразил, на что согласился. Святые Небеса, неужели он, будущий граф, посреди ночи собрался отнести в трущобы полную сумку разбитых яиц и липкой еды, предназначенной для ватаги уличных мальчишек? Невероятно! Но он взвалил сумку и мешок с проклятым куском баранины и потащился к экипажу, осознавая, что действительно изменился.
И Маркус не мог однозначно сказать, нравится ему это или нет.
– Отвези меня к трактиру, расположенному в доме, где живет Фантина, Джейкоб, – уныло приказал он и небрежно бросил сумку и баранину на пол своей кареты.
– Милорд…
– Буду разыгрывать из себя Леди Щедрость и кормить посреди ночи ватагу голодных ребятишек.
– Разумеется, милорд, – спокойно ответил кучер, как будто пэры только и занимаются подобными вещами.
Маркус забрался в экипаж, достал пистолеты, проверил, заряжены ли они. Возможно, со стороны Безымянного и его компании бояться нечего, но оставался еще Балласт. Пока Вобла ни строчки отцу не написал, поэтому Балласт до сих пор жаждет отомстить и Маркусу, и Фантине. Больше Маркус не намеревался навещать заднюю комнату портового паба.
Он как раз закончил проверять пистолеты, когда почувствовал, что экипаж немного осел. Он бы не заметил этого, если бы не думал о Фантине и уличных бродягах, о том, чему она научилась в детстве. Но он думал именно об этом, и в памяти возникли образы детей, катающихся на запятках экипажей.
Фантина не стала бы… Конечно, стала.
Несмотря на то что карета продолжала ехать, Маркус распахнул дверцу и заорал, глядя назад:
– Фантина!
Никто ему не ответил, раздавался только голос Джейкоба, ласково управляющего лошадьми.
– Фантина, забирайся сюда, или я силком втащу тебя за волосы!
На этот раз в ответ на его слова из-за угла кареты показалось ангельское личико, которое могло очаровать любого.
– Ты меня зовешь, дорогуша? – поинтересовалась Фантина со своим уличным акцентом.
– Фантина! – воскликнул он, скорее возмущенно, чем сердито. – Я пытаюсь спасти тебе жизнь.
– Не мою надо спасать.
Маркус вздохнул.
– Почему у меня такое чувство, что мы постоянно спорим об одном и том же, но все тщетно?
Фантина пожала плечами.
– Не могу знать. Может быть, потому, что ты немного туповат?
Он даже не стал отвечать ей и просто окликнул кучера:
– Джейкоб, разворачивай. Я должен отвезти негодяйку домой.
– Не утруждайся, Джейкоб! – крикнула Фантина, весело соскакивая с запяток. – Я и без вашей помощи отнесу это Безымянному.
Маркус тоже выпрыгнул из кареты и мгновенно схватил ее за руку.
– Тебе нельзя бродить одной по ночным лондонским улицам. – Но, уже произнося эти слова, он осознавал, насколько смешно они звучат. Конечно, она могла бродить по этим улицам – ведь столько лет бродила. Положа руку на сердце, он вынужден был признать: если Фантина решила рисковать жизнью, удержать ее от этого было возможно, только если заковать в цепи. Да и цепи вряд ли бы удержали.
– Хорошо. – Он махнул в сторону кареты. – Садись. Лучше держать тебя на виду.
– Спасибочки, – поблагодарила она со счастливой улыбкой. – Защитить тебя намного легче, если мы вместе.
