Барбара Картленд - Прекрасная авантюристка
Он вышел в коридор и закрыл за собой дверь.
– Ты не должна была приезжать сюда, – сказал он с упреком, – ты сама отлично это понимаешь.
– Какое это имеет значение? – резко ответила Друзилла. – Юстас нанял шестерых разбойников, точнее, убийц, которые поджидают тебя на дороге в Дувр. Если бы ты отправился этим путем, у тебя не было бы ни малейшего шанса спастись. Я вернулась, чтобы предупредить тебя.
Он продолжал молча смотреть на нее.
– Мне необходимо было разыскать тебя, – продолжала Друзилла, почувствовав, что ее голос звучит все тише и неувереннее. – Я отправилась на Беркли-сквер, но там мне сообщили, что твой фаэтон уже выехал. Однако здесь я его не обнаружила.
Она знала, что вовсе не обязана давать ему какие-либо объяснения, но продолжала говорить, не в силах остановиться.
– Я отправил грума прогулять лошадей, – коротко ответил маркиз.
Он жестом предложил ей направиться к лестнице. Спускаясь по ступеням впереди него, она думала о том, какой растрепанной она, должно быть, выглядит, о том, что вызвала неодобрение маркиза, и еще о том, что, когда он открыл дверь, она увидела очаровательное личико, обрамленное золотистыми локонами, на фоне кружевных подушек огромной двуспальной кровати.
Дерзкая горничная открыла им дверь. На ее губах была злорадная улыбка, словно ее очень забавляла сложившаяся скандальная ситуация.
Маркиз взял свой цилиндр, и они вышли на улицу, залитую солнечным светом. Лошадь Друзиллы стояла спокойно, а мальчуган ласково гладил ее. После долгой изнурительной скачки она выглядела далеко не такой живой и игривой, как тогда, когда они только выехали из Лондона.
Едва они оказались на тротуаре, со стороны Керзон-стрит появился высокий фаэтон, запряженный гнедыми, которыми правил грум маркиза.
– Что ты собираешься делать? – спросила Друзилла.
Она старалась говорить спокойно, но голос ее дрожал.
– Я не собираюсь из-за Юстаса откладывать поездку в Линч, – гневно произнес маркиз. – Черт бы его побрал со всеми его выходками! Мы не можем во второй раз отменять намеченные торжества!
– А нельзя ли поехать другой дорогой? – поинтересовалась Друзилла.
– Можно, но мы будем добираться гораздо дольше, – ответил маркиз.
Он взглянул на нее, и в первый раз Друзилле показалось, что выражение его лица смягчилось.
– Ты не слишком устала, чтобы ехать верхом? – спросил он.
Она воспрянула духом, словно от глотка шампанского.
– Конечно, нет! – воскликнула она. – Экипаж ждет нас в «Короне и Перьях». Мы можем отправиться прямо туда, и никто в Линче не узнает о том, что произошло.
– Тогда так мы и сделаем, – сказал маркиз. – Надо полагать, ты захочешь переодеться в костюм для верховой езды.
– Я надеюсь, что в Линч-Хаусе найдется какая-нибудь амазонка, – ответила Друзилла, – хотя я не уверена.
– Ну что ж, тогда нам следует отправиться туда и выяснить это, – сказал маркиз, помогая ей взобраться в фаэтон.
Он отдал распоряжение груму, чтобы тот пересел на лошадь Друзиллы. Друзиллу не удивило, что, когда они подъехали к дому на Беркли-сквер, мажордом уже поджидал их на мостовой. Очевидно, он догадался, что они приедут вместе.
Маркиз не дал ему возможности произнести ни слова.
– Срочно подайте обед и прикажите оседлать двух лучших лошадей из моей конюшни. Ее светлость поедет на одной, а я на другой.
– Слушаюсь, милорд.
Друзилла стала подниматься по лестнице. Она слышала, как мажордом велел одному из лакеев найти экономку и передать ей, что ее светлость нуждается в ее услугах. Друзилла поднялась в комнату, в которой спала прошлую ночь.
Она чувствовала, что пистолет, лежащий в ящике шкафчика, был ей словно немым укором.
Но потом она подумала, что если бы она не оттолкнула маркиза от себя, если бы они уехали в Линч утром, как планировали, то сейчас Вальдо был бы уже мертв. Юстас убил бы его и стал бы новым маркизом Линчем.
«Я спасла его, – сказала она себе, – я снова спасла его».
И вдруг совершенно отчетливо она услышала смех Юстаса. Это был дикий, безумный смех человека, убежденного в том, что рано или поздно он добьется своего. Ей показалось, что его голос прозвучал прямо у нее над ухом:
– В третий раз мне повезет!
Глава 9
Друзилла вошла в гостиную, отлично сознавая, что она выглядит восхитительно. Как она и надеялась, Роза оставила костюм для верховой езды на Беркли-сквер. Он предназначался исключительно для прогулок в Гайд-парке и был слишком модным и экстравагантным, чтобы носить его в деревне. Друзилла еще ни разу не надевала его, и сейчас, оглядев себя в зеркале, она пришла к выводу, что амазонка идет ей больше всех остальных ее туалетов. Плотно облегающий жакет из светло-зеленого бархата был отделан тесьмой более темного оттенка и застегивался на крохотные пуговки, сделанные из сверкающих зеленых камешков. В руке Друзилла несла шляпу с высокой тульей и длинной газовой вуалью того же цвета, что и костюм.
С легкой улыбкой на губах она вошла в комнату, надеясь увидеть восхищение в глазах маркиза. Но тут же она вспомнила покоившуюся на кружевных подушках головку, хорошенькое капризное личико, обрамленное белокурыми локонами, и обнаженные плечи, выглядывавшие из-под простыни. Решительно выкинув из головы это воспоминание, она направилась к стоявшему возле камина маркизу. Даже не взглянув на нее, он вытащил из жилетного кармана часы и отрывисто произнес:
– Нам нужно выехать как можно раньше. Я не хочу снова заставлять ждать встречающих.
«Он очень сердит!» – с тоской подумала Друзилла. Ей слишком хорошо были знакомы эти резкие интонации и его манера сжимать губы, когда он был чем-то раздражен, и она совсем пала духом. Всю дорогу до Лондона она так беспокоилась о его безопасности, что совершенно забыла о том, как он был зол накануне вечером.
«Надо сказать ему, что все это недоразумение произошло из-за перстня», – подумала она.
Но Друзилла знала, что, пытаясь объяснить это, попадет в очень неловкое положение. Как сможет она признаться, что прочитала записку герцогини, которая была предназначена лишь для его глаз? Она помнила, в какое раздражение пришел маркиз, когда она в прошлый раз перехватила письмо, считая, что оно от герцогини, а на самом деле это была первая попытка убийства со стороны Юстаса.
– Будь любезна, позволь мне самому решать свои проблемы, – сказал он ей тогда, и она чувствовала, что он будет недоволен, узнав, что она снова вмешалась в его дела.
«Но мне как-то надо дать ему понять, что я сожалею о случившемся», – размышляла Друзилла, направляясь в столовую.
– Я приказал подать легкую закуску, и мы должны покончить с едой как можно быстрее, – сказал он тоном, не терпящим возражений.
Она подумала, что, должно быть, таким же тоном во время войны он отдавал приказы своим солдатам.
– Да, конечно, – послушно кивнула она.
Она села за стол и принялась за еду, почувствовав неожиданно, что очень голодна. После долгого утомительного путешествия она с аппетитом ела все, что ей предлагали. Маркиз же, напротив, лишь уныло ковырял кусочек студня и отказывался от всех блюд, которые подносил ему лакей, как будто его тошнило от одного вида еды.
Она взглянула на синяки у него под глазами и подумала, что он, по всей видимости, славно повеселился в свою первую брачную ночь, как и обещал. Ей очень хотелось спросить у него, где он был и что делал, но она тут же мысленно обругала себя за глупость. Было совершенно очевидно, с кем он провел эту ночь. Она была поражена, что при мысли об этом ее пронзила внезапная боль, как будто ей вонзили кинжал в сердце.
Обед прошел в полном молчании. Друзилла собралась было попробовать одну из великолепных огромных груш, которые были выращены в теплицах Линча, но маркиз уже поднялся из-за стола.
– Сожалею, что вынужден причинить тебе неудобство, но я полагаю, нам лучше незамедлительно отправиться в путь, – сказал он сухо.
– Да, конечно, – согласилась Друзилла.
Чтобы не заставлять его ждать, она не стала подниматься к себе наверх, а надела шляпу перед одним из зеркал, стоявших в холле, попутно отметив, что горничная, заменявшая Розу в ее отсутствие, очень умело уложила ей волосы, так что прическа навряд ли пострадает даже от самой быстрой езды.
На улице их поджидали две оседланные лошади. Грум помог Друзилле взобраться в седло.
Она расправила свою бархатную юбку, которая тяжелыми складками спадала поверх стремян. По ее виду можно было предположить, что она собирается на прогулку в Гайд-парк, но она знала, что впереди ее ждет долгая дорога, и порадовалась тому, что чувствует себя достаточно бодро. Еда и бокал вина сняли ее усталость и слегка улучшили настроение, и она подумала, что, может быть, ей удастся преодолеть мрачную замкнутость маркиза и привести его в хорошее расположение духа.
Она вспомнила взгляд, который он бросил на нее во время ужина в Карлтон-Хаусе. В его глазах было какое-то особое выражение, и у нее внезапно перехватило дыхание, а сердце забилось так сильно, что, казалось, выпрыгнет у нее из груди! Но тут она заметила перстень у него на пальце! «Откуда мне было знать, – подумала она с отчаянием, – что существуют два похожих изумрудных перстня и что он не получал подарка герцогини?»
