Морин Чайлд - Глаза цвета страсти
Молли бросила на дочь быстрый взгляд, а потом улыбнулась:
– Ну, вы и красавчик. Хорошо, что пришли.
– Я не обнаружил Эйне в замке и вспомнил, как она говорила, что ее семья живет в коттедже. Я надеялся, что найду ее здесь.
– Вот вы ее и нашли. Проходите же!
– Зачем ты пришел? – спросила Эйне.
– Чтобы познакомиться с твоей семьей.
Он произнес это так, словно ничего другого она не должна была от него ожидать. Однако Брейди не раз говорил ей, что ничего не смыслит в семейных отношениях.
– Я готовлю завтрак, – нарушила молчание Молли. – Присоединитесь к нам?
– Благодарю вас. – Брейди с полуулыбкой взглянул на Эйне и последовал за Молли, которая пригласила его в кухню.
Когда Эйне зашла туда, Брейди сидел за столом, а ее мать выкладывала на сковородку сосиски и бекон.
– Чудесный запах, – сказал он.
– Мы и чаю вам нальем, – обещала Молли и сверкнула глазами на дочь. – Эйне, возьми еще одну чашку и налей нашему гостю чай.
В темно-голубых глазах Брейди мелькали искорки. Судя по всему, его забавляла эта сцена. Наполняя чайник водой, Эйне спрашивала себя, зачем он все это делает. Долг – это одно, но, когда женщина прямо говорит мужчине, что она не нуждается в деньгах, которые он готов заплатить ей, чтобы подавить чувство вины, зачем ему оставаться? Зачем знакомиться с ее семьей? Заявлять свои права на ребенка?
По кухне растекался дразнящий аромат жареного бекона и сосисок. Молли проворно взбивала яйца.
– Давно вы здесь живете, миссис Донован? – спросил Брейди.
– Зовите меня Молли, милый, ведь мы станем одной семьей, верно?
Он усмехнулся, а Эйне заподозрила мать в сводничестве.
– Он не наша семья, мам.
– Брейди, семья Донован живет здесь пять лет, – игнорируя реплику дочери, сказала Молли. – Мы переехали сюда вскоре после того, как отец Эйне утонул во время шторма.
Брейди сделал глоток чаю и слегка склонил голову.
– Эйне рассказывала мне. Сочувствую вам.
– Благодарю. – Молли улыбнулась ему, утирая ладонью слезы, затуманившие ее ясные голубые глаза при воспоминании о мужчине, по которому она тосковала до сих пор. – Этот коттедж был послан нам самими небесами, потому что Робби был тогда еще ребенком.
Эйне наблюдала за Брейди. Удивительно, но он чувствовал себя в их обшарпанной кухне совсем как дома.
В следующую секунду он улыбнулся ей, и ее сердце перевернулось. Проклятие, она скучала по нему! Эйне противилась этому, но не думать о мужчине, который стал отцом ее ребенка, было просто невозможно. Ей недоставало его сложного, противоречивого характера. Когда он уедет, боль от потери станет еще невыносимее, чем раньше.
Но он должен будет уехать. То, что она его любит, ничего не изменит. Их ничто не связывает, кроме ребенка. Так зачем Брейди явился сюда и пытается очаровать ее мать?
– Это он? – вырвал ее из грез голос Робби.
Эйне шагнула к младшему брату. Робби, почти достигший восемнадцати лет, возвышался над ней. Высокий и худощавый, как их отец, он вперил яростный взгляд в Брейди, отказываясь подпадать под его обаяние.
Брейди встал и протянул ему руку:
– Брейди Финн. А вы, как я понимаю, Робби.
– Да. – Робби сжал его руку и не отпускал ее.
На кухне вдруг стало тихо. Эйне с матерью смотрели на двух мужчин, не вполне понимая, чего ожидать. Несколько секунд мужчины сверлили друг друга глазами, словно оценивали противника. Наконец Робби спросил:
– Вы приехали, чтобы увидеться с Эйне. Зачем?
– Робби…
– Это вопрос, ответ на который я тоже хотела бы услышать, – заметила Молли, не обращая внимания на вздохи дочери.
Мужчины разжали руки. Брейди обращался с Робби как с равным себе.
– Я не знал о ребенке, – спокойно сказал он, – иначе я приехал бы раньше.
Эйне стало стыдно, но изменить что-либо было невозможно.
Робби кивнул.
– Я много думал после того, как узнал правду, – продолжил Брейди. – И, думаю, нашел решение. Мы с Эйне поженимся.
– Чудесно! – отозвалась Молли.
– Хорошо, – медленно проговорил Робби.
– Нет, – отрезала Эйне.
Брейди не был удивлен. Он предполагал подобную реакцию и не винил Эйне. Он и сам считал, что не годится ни в мужья, ни в отцы. Но в течение ночи, которая тянулась неимоверно долго, он рассмотрел и отверг с дюжину вариантов.
Эйне не возьмет его деньги. Она выразилась по этому поводу предельно ясно. Однако Брейди не мог допустить, чтобы сын и мать нуждались. Он всегда был один, и ему нравилось одиночество. До того, как в его жизнь вошла Эйне. После ее отъезда привычное уединение не доставляло ему радости.
Ему не хватало ее смеха, того, как она прищуривалась и вздергивала подборок, готовясь вступить с ним в спор. Ему не хватало тепла ее тела, ее запаха, вкуса. Без нее ничто не приносило ему проклятого душевного покоя.
– Он это несерьезно, – заявила Эйне, тряхнув головой.
– А мне кажется, вполне серьезно. – Молли взмахом руки предложила всем сесть за стол, затем разложила яичницу по тарелкам. – Но сначала давайте поедим, пока завтрак не остыл.
Брейди не смотрел на Эйне. Он знал, о чем она думает, потому что сам думал о том же. Он никогда не помышлял о браке. Но сейчас ситуация изменилась.
Брейди взглянул на Эйне, и что-то в нем сжалось в тугой узел. В ее глазах, устремленных на него, было нечто гипнотическое, и он пожалел, что у них не сложилось все по-другому. Что он такой, какой есть. Но он действительно не создан для семейного уюта. Самое лучшее, что он может сделать, – это обеспечить Эйне и их ребенка, нравится ей это или нет.
– Ты в самом деле считаешь, что я соглашусь выйти за тебя замуж, хотя ты постоянно давал понять, что не стремишься к серьезным отношениям?
Недолго же она готовила ответную атаку. Они не отошли от коттеджа и на десять шагов, когда Эйне повернулась к нему.
– Ты выйдешь за меня замуж. Если не ради себя, то ради нашего сына, – заявил Брейди, беря Эйне за руку и ведя ее к замку.
– Нет, не выйду, – решительно возразила она, откидывая свои пламенеющие волосы с лица, когда их разметал порыв ветра. – Мне не нужна жизнь во лжи. Почему для тебя это имеет такое значение? Я всего лишь менеджер отеля.
– Что? – Брейди тряхнул головой и уставился на нее.
– Ты богатый человек. Я не знаю, как жить в твоем мире, а ты ничего не знаешь про мой мир. – Эйне выдернула руку и зашагала быстрее. – Наш сын прекрасно обойдется без женитьбы родителей.
– Нет, не обойдется. – Брейди остановил ее под одним из дубов и прижал к шероховатому стволу. На ее лицо легла пятнистая тень. – Ты думаешь, что времена изменились, и сейчас ребенок может расти без отца. Так вот, довожу до твоего сведения, что ты ошибаешься. Мой ребенок не будет страдать оттого, что его родители не смогли поладить.
– Ты считаешь, что брак между людьми, которые не хотят этого брака, благотворно повлияет на ребенка? – поинтересовалась Эйне.
– Нам не обязательно жить вместе. – Брейди уперся руками в ствол по обе стороны от ее головы. Он все обдумал. – Но мы должны пожениться до его рождения.
– А что потом? Развод? – Эйне покачала головой. – Ты хочешь на мне жениться, но не жить со мной. Я тебя правильно поняла?
– Я хочу, чтобы мой сын знал, что его родители были женаты.
– Как долго? Или, вернее, как мало?
– Послушай, отношения – не для меня. Но мой сын, по крайней мере, будет знать, что он был мне небезразличен до такой степени, что я женился на его матери. Я предлагаю тебе сделку. Эйне, пожалуйста, соглашайся. Ради себя. Ради нашего ребенка. – Он в жизни никогда и никого не просил, поэтому сделать это в первый раз оказалось не так-то просто. – Для меня важно, чтобы ты и мой сын были в безопасности.
– Конечно, он будет в безопасности. Брейди… – Эйне подняла руку и коснулась его щеки. Тепло ее пальцев, ее нежность потрясли мужчину до глубины души. – Что тобой движет? Что заставляет тебя отказываться от близости с кем-либо? Почему ты готов обещать конец, но не начало?
Брейди отступил от Эйне, потому что ее прикосновение было одновременно и блаженством, и проклятием. Он не мог ни о чем думать. Он даже дышать перестал. Глядя в тревожные зеленые глаза Эйне, он почувствовал, как что-то в нем дрогнуло.
Больше всего Брейди хотелось подхватить ее на руки, унести в замок и уложить в постель. Хотелось исследовать новые изгибы ее тела, ласкать округлый живот, в котором живет его сын, и прижать ее к себе, чтобы утихла боль.
Но тогда он больше ее не отпустит и поэтому должен позволить ей уйти. Ради них всех. Брейди заглушил свои желания.
– У тебя чудесная семья, – сказал он, бросив быстрый взгляд в сторону коттеджа. – И ты знаешь, какую семью хочешь в будущем. А я не знаю.
– Ты говоришь загадками. Поделись со мной тем, что тебя мучает.
Брейди покачал головой:
– Ты не поймешь.
К кампании по завоеванию Эйне Донован Брейди подошел серьезно.
