Кара Колтер - Сильные духом
Не успела Грейс насладиться в полной мере новыми ощущениями, как закончился последний круг. Тогда она усвоила еще один урок: потерянного времени не вернешь.
Она финишировала последней, но, когда вылезла из карта, ее переполнял восторг.
– Это было классно! – воскликнула она.
– Мы с Такером поедем еще раз, а ты?
Она посмотрела на Рори, и ее сердце перевернулось. Сейчас он походил на беспечного мальчишку, каким никогда не был. Даже когда восемь лет назад он приходил к Грэму и дразнил ее, в нем чувствовалась некоторая настороженность. Правда, тогда она не обращала на это внимания. Ведь ей было всего четырнадцать! Все, что она тогда видела, это его привлекательную внешность.
И он по-прежнему так хорош собой, что от него невозможно отвести глаз.
Она перевела взгляд на Такера. Он сиял от счастья.
– Ты поедешь еще раз? – спросил ее Рори, отправляясь выбирать следующую машину.
Несмотря на то что ей удалось преодолеть свою чрезмерную осторожность, втайне она признала, что была рада, когда все закончилось. Рада, что осталась целой и невредимой, несмотря на свою беспечность.
Это означало только одно: она не до конца усвоила урок.
– Конечно поеду, – ответила Грейс.
Она снова выбрала «феррари», разогналась как следует и на этот раз финишировала третьей. Она расслабилась и получила удовольствие. Но больше всего ей понравилось наблюдать за тем, как Рори и Такер соревнуются друг с другом. Они гоняли так, словно боролись за чемпионский кубок.
Грейс знала, что у Рори не было детства как такового. Он был лишен того, чем они с Грэмом так беззаботно наслаждались.
Таким образом, сейчас он сделал подарок не только Такеру, но и самому себе.
– Умираю с голоду, – сказал Рори, когда они закончили кататься.
Грейс хватило трех заездов, а они с Такером испытали все имеющиеся карты.
– Я тоже, – сказал мальчик.
– Может, поедим хот-догов?
– Давай, – согласился он, – но сначала нам нужно навестить маму.
– Обязательно, – ответил Рори, обнимая его за худенькие плечи. Такер не отстранился.
Когда они вошли в палату Серенити, та, сидя на кровати, ругалась с медсестрой. Увидев их, она сразу замолчала и посмотрела сначала на Такера, затем на Рори, Грейс и снова на Такера. Ее боевой дух внезапно улетучился, и Грейс увидела в ее глазах столько печали, что у нее защемило сердце. Накрыв одеялом свои тонкие, как спички, ноги, Серенити сказала медсестре:
– Ладно, делайте ваши чертовы анализы, но я за них платить не буду.
Такер сел на кровать:
– Мам, спроси, что я делал.
– Что ты делал, сынок?
– Катался на гоночной машине.
Серенити улыбнулась, но Грейс видела, что она слишком измождена, и ее радость за сына что-то омрачает.
– Было весело?
– Мне никогда еще не было так весело, – ответил Такер.
– Видишь ли, им придется подержать меня здесь еще какое-то время. Я не хочу, чтобы ты беспокоился. Я сильная и крепкая, как медведица гризли.
– Тебе тоже не нужно ни о чем беспокоиться. Слим забрал пони к себе на ферму.
– Слим? – В глубине ее глаз снова что-то промелькнуло. – Иди веселись. Через пару дней я буду как новенькая. Наслаждайся компанией своей тетушки.
– Тетушки?
– Грейс сестра твоего папы.
Повернувшись, Такер посмотрел на Грейс с недоверием. Или, может, это был страх? Но что страшного может быть в том, что она его тетя?
Грейс украдкой бросила взгляд на Рори. Лицо его выражало скептицизм и было мрачнее тучи. Очевидно, он хотел что-то сказать, но на секунду отвернулся, затем посмотрел на Такера, повернулся на каблуках и вышел из палаты.
– Я пойду с ним, мама. Он обещал накормить меня хот-догами. – Такер замолчал, словно вспомнил о чем-то важном. – Но если ты хочешь, я останусь с тобой.
– Не надо. Иди веселись со своей тетей и Рори.
Судя по выражению его лица, внутри его шла борьба между желанием пойти с Рори и чувством вины.
– Может, принести тебе хот-дог?
Серенити поморщилась:
– Нет, хот-дога не надо. Лучше попозже принеси мне мороженое в рожке с карамелью.
Грейс видела, что Серенити не хочет мороженого, а просто дает сыну небольшое задание, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Это сработало.
– Рори, подожди меня! – крикнул мальчик и выбежал из палаты.
Грейс решила задержаться и села на край кровати.
– Значит, ты думаешь, что он сын Грэма, – мягко сказала она.
Серенити закрыла глаза:
– Да.
– Но почему ты говоришь об этом сейчас?
– А почему я не должна? – В голосе Серенити слышались нотки гнева. Открыв глаза, она с вызовом посмотрела на Грейс.
– Но почему ты ничего не сказала Грэму?
– Думаешь, твой правильный братец был бы рад узнать, что такая женщина, как я, родила от него ребенка?
Грейс промолчала.
– Если бы Грэм узнал о ребенке, он, возможно, попытался бы его у меня забрать. Я устала. Уходи.
Это прозвучало грубовато, но глаза Серенити блестели от слез.
Грейс не сдвинулась с места, и она, снова закрыв глаза, добавила:
– Пожалуйста.
Не сказав ни слова, Грейс поднялась и покинула палату. Несмотря на тревогу, ее переполняла надежда.
И любовь.
Такер сын Грэма. Похоже, в ее жизни началась белая полоса.
Спустившись в холл, Грейс обнаружила там Рори и своего племянника. Рори посмотрел на нее и еще сильнее нахмурился, но ей было все равно.
– Думаю, нам следует это отметить, – сказала она.
– Я бы не был так в этом уверен.
– Не порть этот замечательный момент своим скептицизмом.
Он глубоко вдохнул, и его губы растянулись в улыбке, за которой он спрятал свои истинные чувства.
– Грейси-Фейси, именно этим я и занимаюсь. Приношу мрак в жизнь таких светлых девушек, как ты.
– Не думаю, что ты имеешь такую большую власть над светом и тьмой, – парировала она.
– Ну, мы идем есть хот-доги или нет? – спросил Такер.
– Идем. – Рори пристально посмотрел сначала на Грейс, затем на мальчика. – Я знаю, где готовят лучшие в мире хот-доги.
Грейс восприняла эти слова как капитуляцию Рори.
– Правда? – Такер был приятно удивлен.
– Да, и я вас туда сейчас отвезу.
Рори наблюдал за тем, как Такер поглощает хот-доги. Он утверждал, что съест шесть, но давился уже третьим.
Что касается Грейс, улыбка не сходит с ее лица с того момента, как Серенити сказала ей, что она тетя Такера.
Несмотря на признание Серенити, подозрения Рори никуда не делись. Он по-прежнему ей не верил, даже несмотря на то, что Грейс назвала ему причину ее долгого молчания.
Примерно через неделю он получит точный ответ. У него был подходящий момент, чтобы сказать Грейс правду об анализе ДНК, но он почему-то этого не сделал.
Потому что она, несмотря на его предупреждение, не верила, что он способен принести в ее жизнь мрак.
Возможно, ему не придется ничего ей говорить. Возможно, результаты анализа ДНК подтвердят слова Серенити, и он сможет расслабиться.
Но до того момента ему следует помешать Грейс привязаться к мальчику. Вот только он сомневается, что ему это удастся. Он и сам уже начал привязываться к этому не по годам серьезному мальчику.
Поэтому он должен быть рядом с ними. Наблюдать и ждать результатов анализов.
Грейс попросила его не портить все своим скептицизмом. Это означает, что ему лучше скрывать свои истинные чувства.
Возможно, он даже позволит себе испытывать удовольствие, давая мальчику то, чего у него до сих пор не было. Но, в отличие от Грейс, он будет готовиться к худшему. Так он прожил всю свою жизнь. Подобный настрой всегда защищал его от разочарования, к которому Грейс движется с головокружительной скоростью, словно изо всех сил надавив на педаль гоночного карта.
Но правда состоит в том, что контроль потихоньку начинает от него ускользать.
Потому что он хочет быть с ними.
– Не хочешь пойти на пляж? – неожиданно для самого себя спросил он у Такера.
– У меня нет пляжных принадлежностей, – ответил мальчик.
– Мы могли бы съездить туда, где вы с мамой остановились, и взять их, – предложила Грейс.
– Ты не поняла. У меня их вообще нет. Ни плавок, ни пляжного полотенца.
Грейс нахмурилась.
– Это легко исправить, – сказал Рори. – Попроси Грейс, и она купит тебе все, что нужно.
Щеки Грейс вспыхнули. Он надеялся на то, что, если они поедут на пляж, она наденет свое новое бикини.
Контроль продолжал от него ускользать.
– Я не умею плавать, – признался Такер.
– Это совсем не сложно. Я тебя научу, – ответил Рори.
Он понимал, что нужно спешить. Через несколько дней они узнают правду. Хватит ли им этого времени для того, чтобы подарить Такеру немного беззаботного детства? Немного приятных воспоминаний, которые будут согревать ему душу, когда его жизнь войдет в привычное русло?
Рори подумал, не обманывает ли он себя. Речь идет о Такере или о нем самом?
В возрасте Такера он мечтал об обычных вещах. О любящих родителях. О семейных ужинах. О праздновании Рождества в семейном кругу. О том, чтобы, ложась спать, не слышать ругань, звон разбивающейся посуды и плач матери. О том, чтобы не чувствовать себя беспомощным, наблюдая за тем, как опускается его мать. О том, чтобы не испытывать чувства вины за то, что не смог ее защитить от пагубного пристрастия к алкоголю, от отцовского гнева, от жизни, в которой она так разочаровалась.
