Анна Милтон - Я люблю тебя, Зак Роджерс!
— Не извиняйся. Я… все понимаю, — Зак несколько смущенно прокашлялся. — И… поздравляю.
— Спасибо, — я натянула на лицо крошечную улыбку. — Не думаю, что тебе интересно знать об этом, и вообще, стоило ли мне вообще говорить о маме и…
— Слушай, — Зак ослабил хватку вокруг моих плеч, и я испугалась, что он собрался отпустить меня. Но он всего лишь развернул меня к себе лицом и вновь сомкнул руки на талии. — Во-первых, ты должна делиться со мной всем, даже самыми незначительными мелочами. Желательно, каждое утро информировать меня о цвете и форме своих трусиков…
— Эй! — я шлепнула его по плечу, и Зак расхохотался, притягивая меня к себе, кладя одну ладонь на мой затылок.
— Это всего лишь предложение, — его теплые губы коснулись моего лба.
— Извращенец, — буркнула я, покраснев до кончиков пальцев ног.
— Да ладно тебе, — легкомысленно фыркнул Зак.
Промолчав, я жадно втянула в легкие его парфюм, от притягательного, резковато-сладкого аромата которого слабо закружилась голова. В хорошем смысле.
— Ну, и во-вторых, — вернулся к теме Зак, — я простил Линдси. Как и папа. Давным-давно. И я искренне рад за нее. Надеюсь, она будет счастлива.
Стиснув зубы, я проглотила ругательство и шумно выдохнула.
— Я тоже хочу этого для нее, — призналась негромко.
— Так и будет, — отстранившись, Зак погладил меня по щеке и ободряюще улыбнулся. — Просто верь.
Мои губы самовольно растянулись в улыбке.
— Все же… так непривычно слышать от тебя нечто подобное.
— В смысле? — не понял Зак.
— Ну… прошлым летом ты был абсолютным отморозком и козлом, — выдала без стеснений. — Тебе было фиолетово на все. И уж точно от тебя невозможно было дождаться слов о вере, или типа того.
— Не правда, — проворчал он, пытаясь показаться оскорбленным. — Мне не на все было плевать.
— Правда? А до чего тебе было дело? — прикусив губу, поинтересовалась я невинно.
— До одной девчонки, оказавшейся дочерью подружки моего отца. Она сводила меня с ума своим упрямством, острым языком и шикарным телом.
Если бы я прикоснулась сейчас к своему лицу, то непременно получила бы ожог последней степени.
— И эта самая девушка с невероятными глазами, в которые мне хотелось смотреть, не переставая, повлияла на меня. Изменила. Пробила стену, в которую я замуровал себя. Ты вытащила меня, Наоми. Ты помогла мне сделать глоток свежего воздуха и понять, что любить — вовсе не плохо, хоть и больно в какой-то степени. Но я сам создал себе проблемы, оттолкнув тебя, — не видя его лица, но слушая голос, я могла представить, что сейчас Зак стиснул зубы. — Если б не мой тупой эгоизм, я бы давно тебя вернул.
Сомкнув веки, я подалась вперед и прижалась щекой к его груди.
— Помнишь, что ты говорил мне? Нужно оставить это в прошлом и двигаться дальше, — обвила свои руки вокруг него, пытаясь обнять как можно сильнее. — Мы движемся. Вместе. Это главное.
— Ты права, — кратко выдохнув, согласился он.
Мы должны уметь прощать себя за свое прошлое. Без этого нет смысла в будущем.
— Знаешь, — неожиданно взбодрившимся голосом начал Зак.
— Ммм?
— Мама хочет познакомиться с тобой.
Я застыла в его объятиях, широко распахнув глаза. Пыталась сфокусировать взгляд на клетчатом узоре его фланелевой, красной рубашке, но все безрезультатно.
— П-познакомиться? — заикаясь, переспросила я.
— Ну да, — без колебаний отозвался Зак. — Давно, причем.
Раскрыв рот, я стала глубоко и часто дышать. Положив ладони на грудь Зака, отодвинулась от него и подняла голову, чтобы убедиться, что мне не послышалось. Серьезный, прямой взгляд, посланный мне, подтверждал теорию, что его слова не были моей слуховой галлюцинацией.
Мои щеки покрылись уже ставшим обычным румянцем. Он не сводил с меня проникновенных голубых глаз, и я мысленно приказала себе собраться.
— Я… даже не знаю, что сказать, — когда ко мне вернулся дар речи, я тут же попыталась объяснить свое затянувшееся молчание. — Я совершенно не готова, да и…
Расслабленно подняв уголки губ, Зак поспешил успокоить меня.
— Не волнуйся. Вряд ли вам удастся познакомиться в ближайшее время, — вновь последовал тяжелый вздох, и ясные глаза цвета лазурного берега, устремились за мою макушку. В его зрачках заиграли огни ночного Индианаполиса. — Сейчас мама находится в онкологическом центре. Проходит курс химиотерапии. Я бы устроил вам встречу сразу же, как только мы сошлись. Но мама отказалась. Она сказала, что не желает предстать перед моей девушкой в абсолютно беспомощном, отвратительном состоянии, — робкая улыбка превратилась в печальную. — Она хочет, чтобы ты увидела ее более… живой.
К горлу подкатил огромный ком рыданий, но попытки проглотить его не увенчались успехом.
— Но ей не терпится познакомиться с тобой, — тише добавил Зак. — Я много рассказывай ей о тебе, и она заразилась мыслью во что бы то ни стало увидеть тебя. Она боится, что не успеет познакомиться с той, в кого я влюблен.
Ужасно хотелось расплакаться, и я чувствовала, как слезы подступили к глазам, но из последних сил старалась удержать их.
— Я бы тоже хотела познакомиться с ней, — мне потребовалось несколько секунд, чтобы отойти от растерянности и извлечь из своей вскруженной смятением головы наиболее вяжущиеся между собой слова, а затем выстроить их в логичное предложение, послужившее своего рода признанием.
Я вдруг поняла, что хочу увидеть его маму, услышать ее голос. Вспышка любопытства проделала брешь в мрачном сгустке грустной энергии, облепившей меня со всех сторон. Но окончательно тьму рассеяло осознание того, что знакомство с миссис Роджерс будет означать, что у меня и Зака все серьезно. По-настоящему.
От этой мысли перехватило дыхание, и я не знала, улыбнуться мне, или все-таки расплакаться. Я была счастлива и одновременно угнетена напоминанием о его смертельно-больной матери.
— Как только закончится курс химиотерапии, я привезу ее в квартиру, — с воодушевлением объявил Зак. — И тогда вы встретитесь.
— Она живет у тебя, когда не находится в больнице? — спросила я, шмыгнув носом.
— Да. Но из-за работы у меня нет возможности быть с ней все время. Поэтому у мамы есть сиделка. Эмма ужасно шумная, — усмехнулся Зак. — Но она ответственная и хорошо ладит с мамой.
Это было глупо, но… я разрыдалась. Внезапно и навзрыд. Слезы градом хлынули из глаз, мгновенно орошая щеки соленой влагой. Зак уставился на меня в абсолютном недоумении и раскрыл рот, пытаясь что-то сказать, но так и не смог.
— Ты такой хороший, — резко прильнув к нему, проревела я.
