Эмили. Отчаянная - De Ojos Verdes
— Здесь каждая из вас зализывает раны. Интересно получается. Можно дому дать название «Пансионат сестер Тер-Грикуровых», — бабушка по-доброму подтрунивает над ней, присаживаясь за кухонный стол, где девушка перебирает гречку.
— Чего это? — отзывается возмущенно. — Я лишь сопровождающая.
— Да, рассказывай мне тут. А чего в глубине глаз столько тоски? Я пожить-то успела побольше твоего, красавица моя. Не заливайся соловьем, взгляд всё выдаёт.
Эмили смутилась и потупила взор. И что тут возразишь? Грусть-тоска её действительно съедала, но она была уверена, что умело прячет всё глубоко внутри. Как оказалось, нет.
Прошло еще несколько недель. Июнь был в самом разгаре, лето не могло не радовать. Очередная сиеста скосила старших, те спали, а девушка, устроившись в тени деревьев в живописном саду, смотрела на фотографию, где были запечатлены они с Марселем и снеговиком. Какой день был счастливый… Всё забылось тогда. И так хотелось, чтобы он длился вечно…
— Сильно любишь? — раздалось за спиной, отчего Эмили подпрыгнула, выронив смартфон.
Ивета приблизилась бесшумно. Или же сама она была так увлечена воспоминаниями, что ничего вокруг не слышала.
— Извини, я только хотела позвать за стол. Не собиралась подсматривать.
— Люблю, — просто отвечает на заданный вопрос.
Сестра садится рядом. Кто бы мог подумать, что о Марселе первой из семьи узнает именно она? Эмили главенство в этом вопросе отдавала Лали. Но, наверное, так даже лучше. Отвлечет сестру от невеселых мыслей. Что-то её истории стали в последнее время чем-то сродни маневра. То Тина, то Ивета…
— А он?
А это уже вгоняет в ступор. Не сказать, что девушка не чувствовала от него своеобразной самоотдачи. Но…это была ответственность, привязанность, интерес. Вряд ли такой мужчина всерьез ею заинтересовался бы. Она стала диковинкой, свежим глотком. Но не любимой женщиной.
— Может, по-своему. Мы по-разному на это смотрим.
— Да? Расскажешь?
И рассказала. Как-то непривычно легко для себя. Даже с Тиной было сложнее делиться. А от Иветы исходило что-то такое, что напрочь отгоняло стеснение и скованность. Хотелось вещать, когда тебя слушают настолько внимательно…
— Ничего не скажешь? — поинтересовалась, когда пауза затянулась, и сестра впала в задумчивость.
Заострившиеся из-за похудения черты ожили. Ивета взглянула ей в глаза с невероятной пронзительностью. Это даже немного испугало.
— Что-то не складывается в этой истории. И я не помню, чтобы Лали говорила о свадьбе.
Ну, конечно, откуда ей помнить, если она была вся в своем горе?..
— Вообще, типаж Марселя, как понимаю, это мужчины-однолюбы. Как и Ваграм, — она не сказала «как и Давид», а ведь Эмили ждала этого. — Твой выбор, безусловно, обескураживает. И это ещё мягко сказано. Но я вижу, что ты по-настоящему любишь. И тут больше нечего добавить. Время всё расставит по местам. Я не тот человек, который может что-то советовать. Давай просто ждать и жить сегодняшним днем. У нас там суп остыл уже. Пошли.
Да уж, весьма содержательно. Разговора по душам не получилось. Только её собственный монолог в обществе прекрасного слушателя.
Но кто бы мог подумать, что Ивета окажется права. Ждать и жить сегодняшним днем. Чтобы в одно солнечное утро, кинув случайный взгляд в окно, прирасти к полу с застрявшим в горле криком.
Смотреть на мужской силуэт, вальяжно прислонившийся к капоту машины в ожидании, и не доверять своим глазам, думая, что это галлюцинации.
Пока не услышишь тихую команду сестры у самого уха:
— Ну, беги к нему.
Но не получалось пошевелиться.
Что это такое? Откуда он здесь? Почему приехал? Им нельзя! Нельзя!
А если приехал…может…
Сорвалась.
Пулей вылетела на крыльцо.
Резко затормозила.
Зажмурилась.
Раскрыла веки.
И так несколько раз по кругу.
Не показалось. Он!
Даже на таком солидном расстоянии отметила, что кольца на нужном пальце нет.
Марсель поднял на неё родной серьёзный взор. Выпрямился. И молча раскинул руки, раскрывая объятия.
Онемела от переизбытка эмоций.
Оглохла от нещадного грохота собственного пульса.
Остолбенела от внезапного сбоя функций опорно-двигательной системы.
А потом как очнулась…
И бежала-бежала-бежала.
Бежала сквозь разделяющие их предрассудки. Принципы. Стены. Осуждение. Непонимание. Раны. Боль. Отчаяние. Расставание.
Чтобы запрыгнуть на него и оплести ногами его поясницу, а руками вцепиться в сильные плечи. И дышать. Дышать им.
Теперь можно. Теперь всё можно.
И услышать тихое:
— Здравствуй, моя маленькая женщина.
И ответить:
— Здравствуй, мой большой мужчина.
Глава 43
«…были женщины мне по плечо,
были женщины мне по грудь,
и, наверное, я свихнусь
но по сердце была лишь
ты».
Неизвестный автор
Наигралась.
Он вертел это слово на языке, пытаясь привыкнуть к гадкому вкусу, отдающему горечью.
Погружался в коматоз, забываясь поверхностным коротким сном, чтобы в бреду снова и снова видеть, как Эмили уходит, произнося всё это. Не соображалось никак, сознание затуманилось, тело ломило, всё смешалось в кучу.
Марсель злился, не принимая этого состояния, впадая в бешенство от некой дезориентации и беспомощности, накатившей на него. Мужчина был неимоверно слаб. Напавшая на него апатия окрасила всё вокруг в темные цвета.
Проснувшись уже под утро, не понимая, привиделось ли ему это, или девушка действительно приходила, он первым делом, уже не доверяя себе, отправился в квартиру Ваграма, чтобы проверить…
Пустота давила. Обрушилась нещадной лавиной осознания. Она уехала.
Марсель толком не мог вникнуть в суть. Во что наигралась? Во что, черт возьми, Эмили играла? И как так получилось, что он позволил ей уйти, да еще и без объяснений?..
Что-то неприятно свербело внутри. Её взгляд, нелепое прощание, такой скорый уход… Что девушка хотела этим сказать?..
Он отказывался верить в очевидное.
Несколько дней, игнорируя жар и ломоту, полностью окунулся в работу, открытие после ремонта намечалось в выходные. Надо было уладить множество вопросов, да и определиться, что делать с недоноском, которого Юра держал пока в подвале. Марсель спустился к нему спустя пару суток, отмечая, насколько жалко выглядит этот Сергей. Да уж, Лектер недоделанный. Не ожидал, что его планы так внезапно могут быть разрушены. Ведь всё было идеально.
Всё, сука, было идеально! И один Бог знает, как развивались бы события, не сообщи ему в последний момент о подозрительном типе, опоившем Эмили и везущем в вполне известном направлении.
Кровь стыла в жилах. Самый натуральный животный страх сковывал нутро.
Бл*дь. Да он разорвал бы это ничтожество в клочья одними зубами. Если бы тот посмел притронуться к его тучке. Его! Маленькой невинной и наивной девочке, наломавшей дров…
— Выброси его где-нибудь… — с нескрываемым презрением и брезгливостью обращается к Юре, стоящему позади. — И проследи, чтобы исчез. Уверен, такой слизняк найдет способ
