Джудит Крэнц - Весенняя коллекция

— Должен быть! — воскликнул Некер. — Ничего из этого не выйдет, каким бы прекрасным ни было начало. Думаете, я не мечтал о… о нас с вами? Но я все время возвращался к реальности. Нас разделяет слишком многое — я так давно живу, а вы так молоды! Когда пройдет очарование новизны, именно это выйдет на первый план.

— Наверное, это удивительный дар — уметь заглядывать в будущее, — сказала она, удивляясь тому, как она могла полюбить человека столь неромантичного. — И видеть его в таких мрачных тонах. А что, если очарование новизны станет с годами сильным чувством? Что, если пропасть сократится? И такие случаи бывали.

— Я просто стараюсь рассуждать здраво. Один из нас должен мыслить трезво! Мы ждем от жизни разного. Главные годы своей жизни я уже прожил, я устоялся в своих привычках, меня считают неисправимым отшельником. Я уже привык жить один со своей работой, своим образом жизни, со своими интересами. Существование довольно обычное, но я им доволен. Но вы! Господи, Джордан, перед вами жизнь, полная приключений, весь мир перед вами, и никто не знает, как высоко вы взлетите. Зачем вам такой, как я?

— Сама бы хотела знать, зачем мне такой бирюк, каким вы себя только что изобразили, но — зачем-то нужен. Вот что скажите, — попросила Джордан с улыбкой, — эта отшельническая жизнь, будет она казаться вам такой же покойной и уютной, когда вы будете вспоминать о том, какой она могла бы быть со мной?

— А со мной будет ли вам так уж интересно, когда вы поймете, что упустили, от чего отказались?

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Джордан, я просто не имею права общаться с вами, если только не женюсь на вас.

— Я хоть слово сказала о браке? — взорвалась она. — Я что, сама того не заметив, сделала вам предложение? Или назначили новый високосный год?

— Неужели вы думаете, что я допущу такое и стану жить с вами не в браке? Я что, похож на богатого старика, покупающего себе молоденькую любовницу? И как я могу поставить вас в положение девушки, про которую будут говорить, что она вышла замуж из-за денег?

— Вы рассуждаете, как Пичес Уилкокс! Меня тошнит от этого! Есть вы, Жак, и я, Джордан, а не какие-то люди, о которых сплетничают за ужином.

— Но ведь будут сплетничать, и безудержно. Вам ни за что не избавиться от сплетен, зависти, взглядов из-за угла. Вас всегда будут подозревать, считать удачливой авантюристкой, ни одна добропорядочная матрона не станет вам доверять.

— Уж не хотите ли вы сказать, что меня не будут никуда приглашать?

— Наоборот. Вы будете иметь оглушительный успех в обществе, вы будете вызывать всяческие недобрые чувства — любопытство, злобу. Все будут следить за тем, так ли вы себя ведете.

— Я всю жизнь с этим сталкиваюсь, или вы забыли об этом? Будет другое окружение, другие манеры — вот и все. И все же я надеюсь, что и там смогу найти себе настоящих друзей.

— У вас на все готов ответ, — сказал Некер. — А как же дети?

— Что — дети?

— Вы ведь захотите иметь детей, правда?

— Со временем — конечно. Не такую кучу, как у Чарли Чаплина и Уны О’Нилл, но хотя бы парочку.

— И что у них будет за жизнь?

— Та, которую мы сможем им обеспечить, здесь ничего нельзя гарантировать. Если… если, конечно, вам не противна мысль о детях.

— Откуда я знаю? Моей единственной дочери тридцать четыре года, а увидел я ее впервые только вчера.

— Тогда оставим на время эту проблему. Зачем беспокоиться о том, что может случиться, только если мы поженимся? — сказала она, уже предчувствуя свою победу. Сколько еще возражений он выдвинет, прежде чем поймет, что любовь — такое редкое чувство и грех от нее бежать.

— Джордан, у вас просто удивительная способность отметать действительность.

— Вы так говорите потому, что я не поднимала вопроса о расовых различиях?

— Что?

— О расовых различиях, — повторила она твердо.

— Господи… ваши родители… Я не только слишком стар, я еще и другой расы.

— Думаете, проблема в этом?

— А в чем еще? — спросил он озадаченно.

— Когда хотите, вы можете отметать действительность не хуже, чем я, Жак. Если вы об этом не думаете, значит, проблемы расовых различий просто нет. Мои родители смогут вас оценить… со временем… если вы, конечно, не станете звать моего отца «папочкой». Я сейчас ухожу. Обещайте, что обдумаете все, о чем мы с вами говорили. Больше я ни о чем не прошу. Подумайте об этом сегодня вечером. И помните, вы так и не смогли сказать, что не любите меня, а это — единственное, что важно.

Джордан быстро встала и вышла из бара, и все вокруг словно потускнело.

28

Не успел наш «Боинг», принадлежащий «ГН», подняться в воздух, я тут же погрузилась в свои обычные самолетные мысли.

Неужели мы улетали из Нью-Йорка всего две недели назад? Я даже на пальцах пересчитала дни, потому что тот перелет, большую часть которого я провела, отвечая на вопросы Мод Каллендер, был, по-моему, в прошлой эре. Или в другом мире.

Эти две с лишним недели показались мне затянутым эпизодом из шоу типа «Корабль любви». Я несколько раз видела его по телевизору, когда выбор стоял между бездумным развлечением и тоскливыми мыслями. В начале часа встречается некая группа незнакомцев, а к концу шоу они все находят себе пару. Кажется, жизнь теперь копирует не искусство, а ТВ, только наш сюжет развивался не так гладко.

Интересно, а бывали ли на «Корабле любви» люди, которые сходили в каком-нибудь порту и больше не возвращались на борт? Именно это случилось с Тинкер. Вчера днем она пришла в отель и сказала нам с Джастин, что остается в Париже. Может быть, маловероятно, но все же некоторым людям полезно проэкспериментировать с наркотиками, это иногда действует как электрошок, который применяют в психиатрических больницах. Во всяком случае, после «Богини» Тинкер говорит, что «будто вчера родилась».

Тинкер, счастливая и успокоившаяся, сказала нам, что не знает, вернется ли она когда-нибудь к работе манекенщицы, но если да, то уже не в поисках себя, а исключительно из-за денег.

— Больше не хочу себе ничего доказывать, — сказала она. — Конкурс красоты, конкурс на лучшую дочку, конкурс на лучшую манекенщицу, конкурс Ломбарди — хватит с меня! Вы обе, наверное, думаете, что я говорю это, потому что не выиграла, но, поверьте, прошлой ночью во мне что-то щелкнуло, у меня с души как камень свалился, камень, о существовании которого я и не подозревала. Может, и хорошо, что я шлепнулась на подиуме на глазах у всех.

— И что же ты собираешься делать? — спросила Джастин.

— Останусь здесь, сниму себе квартирку или буду жить в недорогом отеле. Я люблю Тома, но жить с ним… нет, сейчас, пожалуй, не хочу. Я к нему очень привязалась, потому что он был мне просто необходим. Том замечательный, но я не готова посвятить себя домашнему хозяйству. И в Париж я приехала не для того, чтобы сидеть с ним рядом и смотреть, как он работает, да и не думаю, что ему это надо. И еще одно… Может, вы и не заметили, но он такой собственник. Может, у меня что-нибудь выйдет, может, нет, но мне нужно выяснить, что мне самой от себя надо, я не хочу быть тем, чего ждут от меня другие. Даже Том, вернее, особенно Том.