Марта Шредер - Кодекс страсти
Сьюзен проигнорировала его слова:
– Ну вот, Фрателли быстро продвигался вверх. Бесспорно, он революционизировал договоры по привилегиям, чтобы в бизнесе легче было избавиться от непорядочных дельцов.
– И он еще посмел назвать меня снобом! – Возмутилась Кэролайн.
– Когда это было? Я не помню, чтобы он про вас говорил что-то личное в классе после той его чепухи насчет жителей Мейн-Лайн. – Сьюзен нахмурилась. У нее была великолепная Память. Ее явно раздражало, что она не может вспомнить высказывание. – Ваши стычки – самое интересное, что у нас бывает в классе, Кэро. Не оставляйте этого занятия, а то мы все сойдем с ума.
Кэролайн замолчала. Она вспомнила: Фрателли назвал ее снобом, когда она встретилась с ним на приеме у декана. Ей не хотелось рассказывать в группе, что она встречалась с Дэном на приеме. Она вообще не хотела вспоминать об этой встрече. Вспоминая, она снова чувствовала тепло, исходившее от его руки, когда он дотронулся до нее. Об этом невыносимо было думать.
– Так мы вернемся к оценке ущербов, или нам пора признать, что уже ночь? – Кэролайн взглянула на часы. – Сейчас половина одиннадцатого. Все остальное, кроме этого, мы сделали. Я думаю, надо передохнуть. Пожалуйста, доедайте попкорн и печенье. Если что-то останется, я…
Ее прервал звонок телефона. Она извинилась и вышла с телефоном на кухню. Звонила Тесса. Кэролайн вздохнула. Она не чувствовала себя уверенной, что готова воспринимать список Тессы, состоящий из всех тех вещей, которые Кэролайн не могла купить, хотя все девочки в колледже их имели. Это было как молитва, и, по крайней мере, раз в неделю Кэролайн приходилось это выслушивать.
У нее болело сердце за своих детей. Тессе и Бену приходилось нелегко. Их уровень жизни резко снизился. Гарри практически исчез из их жизни, если не считать нерегулярных телефонных звонков, обычно спустя несколько недель после дня рождения. Ни подарка, ни даже открытки.
– Привет, дорогая, как дела?
Кэролайн знала, что ее голос звучит неестественно бодро, но ничего не могла с этим сделать.
Тесса никогда не признавала, что ее отец был в чем-то не прав. Во всем была виновата Кэролайн, как будто Гарри не ушел бы, если бы она была лучшей женой – умнее, сексуальнее, богаче. Кэролайн понимала: Тесса пытается убедить себя, что мать будет любить ее, несмотря ни на что, и никогда не бросит ее, как это сделал отец. В то же время Кэролайн должна была помогать Тессе переносить непростые реалии ее жизни.
– Ой, мама, привет! Слушай, в следующие выходные все поедут кататься на лыжах в Поконос. Ты не могла бы прислать мне сотню или полторы, чтобы я тоже могла поехать? В этом сезоне я еще ни разу не каталась на лыжах. Я раньше всегда ездила.
У Тессы был грустный голос. Кэролайн вздохнула. Тесса до сих пор оглядывалась на то время, когда ее семья еще не распалась и никто особенно не думал, что сколько стоит.
– Тесса, дорогая, ты же знаешь, мне в конце месяца надо платить за учебу, и Бену нужны книги по новым предметам, так что я боюсь… – Голос Кэролайн звучал неуверенно. Ей было ужасно неприятно, что она не может дать Тессе всего, к чему та привыкла. – Я просто не могу представить, как еще растянуть свою зарплату. Это просто невозможно, Тесса. Извини.
Голос Кэролайн стал тверже. Она глубоко вздохнула.
– Ох, мама, я больше ничего не прошу! Почему мне нельзя поехать? Ведь это всего сто долларов. – Голос Тессы все больше сбивался на плач.
Кэролайн закусила губу, сама не понимая, что она чувствует: жалость, гнев или просто унижение оттого, что она не может позволить своему ребенку совершить поездку, о которой два-три года назад она бы даже не задумалась.
– Послушай, дорогая, мы ведь уже говорили об этом. Нам всем надо привыкнуть тратить меньше денег. И мы говорили насчет работы, Тесс, если ты действительно хочешь иметь карманные деньги.
– А как насчет папы?
Кэролайн почувствовала кислые нотки в голосе Тессы и поспешила успокоить ее, попытавшись сделать вид, что все не так уж катастрофично:
– Ну ведь ты всегда можешь позвонить ему, но ты знаешь, что он не всегда отвечает так, как тебе бы хотелось. Но попробуй, позвони, если тебе кажется, что это хорошая мысль.
– Я не могу ему звонить, – сердито сказала Тесса. – В прошлый раз, когда я ему звонила, ответила она. Я не могу разговаривать с ней. Ты бы, мама, позвонила ему и попросила для меня.
– Я думаю, что папа предпочел бы услышать просьбу от тебя, Тесса. Тогда гораздо больше вероятности, что он пошлет тебе деньги.
На самом деле Кэролайн была совершенно уверена, что Гарри никому не пришлет денег. Он жил на милостыню своей матери. Семейный бюджет находился в ее руках, и она выделяла из него деньги для Гарри. Его инфантильность, которая всегда была ему присуща, с годами только усилилась, особенно после того, как он потерял свой бизнес и переехал в Калифорнию.
Тесса молчала.
– Слушай, Тесс, – сказала Кэролайн, – может быть, я найду для тебя двадцать долларов, если тебя это спасет. Завтра же пошлю тебе чек. Боюсь, это единственное, что я могу сделать. – Кэролайн вздохнула и попыталась улыбнуться. Хотя Тесса этого не видела, все равно Кэролайн стало немного легче.
– Спасибо, мама. Может быть, я позвоню папе насчет остального. – Тесса помолчала минуту. Кэролайн уже знала, что за этим последует, и мысленно собралась с духом. – Тебе, кажется, надо платить за обучение, правда? Полагаю, что это гораздо важнее, чем все, что нужно мне и Бену.
Голос Тессы был еще раздраженнее, чем слова. Когда бы ни зашла речь о юридической школе, Кэролайн чувствовала, как растет негодование Тессы.
Отношение Тессы так раздражало Кэролайн, что, услышав эти упреки, она начинала относиться к своей дочери почти неприязненно. В такие минуты она чувствовала свою вину за то, что не ощущает любви к собственному ребенку.
Кэролайн так сжала телефонную трубку, что у нее побелели суставы на пальцах. Она снова почувствовала себя побежденной.
– Ладно, Тесса, – сказала она спокойно, – довольно. Мы это уже обсуждали. Ты можешь позвонить папе, если тебе угодно, но я бы хотела, чтобы ты подумала об устройстве на работу. Когда я в последний раз к тебе приезжала, было много объявлений.
– Да, мама, – уныло проговорила Тесса. – Мы никогда не договоримся насчет юридической школы или работы. Ты ведь знаешь, что, если бы ты не платила за школу Урбана, мы не были бы в таком тяжелом финансовом положении.
– Ты еще не рассказала мне, как прошла неделя, – заметила Кэролайн, твердо решив сменить тему.
– Нету времени, мам. Надо бежать в компьютерный центр. Пока!
Кэролайн медленно повесила трубку и на минуту прислонилась к стене, закрыв глаза, чтобы не расплакаться. Почему после разговора с Тессой она всегда чувствовала себя опустошенной и виноватой? Она спросила себя, твердо ли ее решение стать адвокатом.
