Красивый. Наглый. Бессердечный (СИ) - Туманова Кира
Студентки с ошалелым видом молчат. Какое-то время ждут продолжения. Но Кир, развернувшись, шагает туда, где обожающим взглядом его ласкает Полина. Её соседка, подобрав тетрадку, мышкой шмыгает на другое место.
Но Кир, будто не замечая этого, проходит дальше и садится один.
- Неплохо, - Снятиновская довольно хмыкает. - Для первокурсника очень даже достойно. Надеюсь, Рейгис, вы изменили своё мнение о современном искусстве? – Мымра поднимает голову. – Теперь. – Делает нажим на последнем слове.
- Нет. – Рейгис бросает свое тело на стул. – Всё равно, это мазня.
- Но... – Мымра удивлённо смотрит на него поверх очков.
- Время было удачное, кто больше выпендривался, тот и прославился. А я люблю... – позёвывает и задумывается. – Я люблю Шишкина. Мишки на конфетах, помните таких? Вот это было хорошо! Душевно. И вкусно...
После глубокого доклада этот детский и наглый ответ звучит неожиданно, будто Кира только что похитили и подменили инопланетяне.
Мымра хмурится, одним своим видом гася легкие смешки. Пытливым взглядом сверлит Кира:
- Мы можем дать вам знания, но формировать собственное мнение вам придётся самим. Хорошо, когда у человека оно есть изначально. – Выдаёт своё глубокое заключение.
Рейгис удовлетворённо хмыкает, разваливается на стуле с видом победителя.
Танька локтем толкает меня в бок, смотрит ошалевшими глазами:
- Это что? Рейгис вкрай охамел, и ему ничего не будет? А тебе, значит, устроила нагоняй...
- Он же король факультета, - тихо отвечаю, - ему всё можно.
Склоняюсь над тетрадкой и делаю вид, что конспектирую то, что говорит Мымра. Хотя мысли мои далеки от искусства.
Что-то внутри меня щелкнуло и перегорело. Романтичный образ прекрасного принца, который я лелеяла в глубине своей души, сейчас был перечеркнут лучшим докладом, который я только слышала.
Он же выделывается – это очевидно. У нас всех было единственное преимущество перед ним – наши знания. Но сегодня он показал нам, что наши знания – ничто!
Рейгис – самодовольный фальшивый ублюдок, которому доставляет удовольствие демонстрировать, что окружающие – прах под его ногами.
И почему-то от этого мне больнее, чем от осознания того, что сегодня Кир нас всех сделал. И меня, и Мымру, и Стаса... И всех девчонок, которые считали себя умнее него.
Единственное настоящее, что я сегодня в нём разглядела – это презрительный взгляд. Я видела, что ему отчаянно скучно.
Но почему? У него же есть всё?
Глава 10.
Тщеславие делает месть сладкой на вкус, но горькой на последствия
- Ты такой у меня молодец! – Полина виснет на моей шее, пытаясь чмокнуть в щёку.
Меня опять корёжит от этого собственнического «меня», неужели она считает, что теперь я её с потрохами. Подумаешь, пару раз раздвинула ноги...
Смотрю, как приближаются её жирно намазанные губы, и демонстративно отстраняюсь.
- Наверное, хорошее было выступление, - невинно замечает Аня, – только я смысл не поняла. Заслушалась. У тебя такой голос... М-м-м...
Полина издаёт странный звук, похожий на клёкот. Подавилась что ли? А я оббегаю взглядом ладную фигурку невысокой шатеночки. Мысленно облизываюсь.
- Ничего особенного. Память хорошая. – Небрежно пожимаю плечами.
На перемене, окружённый толпой щебечущих девчонок, пожинаю лавры победителя. Не знаю, что чувствовал Цезарь, когда въезжал в Рим, но я испытываю только лёгкое раздражение. Эта победа далась мне слишком легко.
Наушник давно вытащен из уха, молодая аспирантка, диктовавшая мне текст, отработала свои деньги на пятёрку.
Я внёс аспиранточку в телефон, как «Сиськи и доклады». Ещё пригодится, если не по поводу второго, так по поводу первого.
- Рыжик зря старался, - Кристина заливается мелодичным смехом. Кстати, она тоже рыжая, интересно – крашеная или свои? Потом узнаю в более приватной обстановке. – Стас, дурачок, вякнул, а всё зря. Ты теперь доказал, что дело не в твоём блате, а вот здесь, - стучит по своей пустой голове. Даже удивительно, как звон не пошёл.
Почему-то её похвала заставляет меня нахмуриться, а воспоминание о неприятном разговоре, часть которого услышал, портит настроение окончательно.
Рыжий омежка реально зарвался. Наверное, нужно объяснить ему правила поведения в приличном обществе. Естественно, Стас недоволен. Только мог высказать мне всё прямо в лицо – это по-мужски, а вот так жаловаться преподавателю в моё отсутствие – это мерзко.
- А он кто? – Как бы, между прочим, интересуюсь. О недоброжелателях стоит знать, как можно больше.
- Да никто, - вступает Аня, почуявшая, что роль новой фаворитки плывет к ней в руки. – Просто Стас Самойлов. Он себе на уме, почти не общается ни с кем. Вот только с этими двумя заучками. – Быстрый кивок в сторону.
Со стороны Стаса доносится звонкий мелодичный смех, как колокольчик. Невольно оборачиваюсь.
Рыжий стоит с двумя девчонками – полненькой брюнеткой в балахонистом сарафане и прозрачной блондиночкой с распущенными волосами, одетую в вязаный джемпер и клетчатую юбку до колена. Наверное, Стас сказал что-то смешное, потому что брюнетка фыркает в ладошку, а блондинка – вновь заливается хохотом.
Арина Ромашина – сам не знаю, почему запомнил её имя. У неё хороший почерк, надо попросить у нее телефон и записать её, как «Конспекты и волосы».
Почему она забирает их в косу? Волосы у нее и правда отпадные – длинные, серебристые, волнистые. Намотать бы их на кулак...
...Драгоценный блеск платины, рассыпавшийся по подушке, хрупкое стройное тело, тонкие пальцы, сжимающие смятые простыни...
- Кир, ты же не оставишь это просто так! Он и в следующий раз вякнет.
- Что? – вздрагиваю, прогоняя оцепенение.
Недовольно смотрю на Полину. Она всё-таки решила перетянуть инициативу в разговоре на себя.
– Ты такой у меня сильный... – Восторженно ведет ладошкой по бицепсу.
Надо заканчивать с ней скорее, почему топовые девочки всегда с куриными мозгами?
- Хочешь, чтобы мы бились, как гладиаторы? – Хмыкаю. – А вы будете смотреть?
- А что, это так... – Полина подкатывает глаза, - возбуждающе. – Ты же победишь!
- Что за первобытные замашки, - недовольно цыкаю, и Полина тут же скисает.
Вот в чем я точно уверен, так в том, что бить Стаса я не собираюсь. Легкая победа всегда имеет неприятный привкус.
На беличьих кисточках мне с ним драться что ли? Удар кулака он не выдержит, его ветром сдует от одного замаха.
- Да забудь про него, - Аня медленно ведет пальцем по второму бицепсу. – Стас – всего лишь слабак. Выпендрился перед подружкой, все забыли уже.
Снова смотрю на Стаса. Арина уже не хохочет. Что-то говорит, дружески похлопывая рыжика по плечам, будто готовит к выходу на ринг.
Поддерживает своего рыцаря?
У Арины теперь серьезное выражение лица, от недавнего приступа веселости осталась только лёгкая, стеснительная улыбка.
Говорят, что тихие омуты очень глубоки, и там водятся черти, размером с небольшого кита.
Если с неё снять очки, может быть, она и ничего была бы... Интересно, какого цвета у неё глаза?
Поймав мой взгляд, она на секунду замирает, смотрит на меня в упор. Мило вспыхивает до самых корней волос и отворачивается.
- Кто его подруга? По Арине страдает? – морщусь, разглядывая, как переливаются белокурые пряди на фоне дешёвой черной толстовки с черепом, в которую влезло это рыжее недоразумение. Стас Самойлов, или как его там?
- Не... ты что. – Хихикает Полина. – Бледные моли даже ему не интересны. Он по Танюхе Медведевой сохнет – вот эта, полненькая, - не скрываясь тычет пальцем, будто я слепой. - А Таня с Ариной – не разлей вода.
Приподнимаю бровь в недоумении. Со вкусом у вихрастого искусствоведа беда – это по толстовке видно.
- Мне кажется, ему без разницы, хоть кто-нибудь бы дал, - хохотнув, замечает Кристина.
- У Таньки хотя бы грудь есть...
- Ага, размер пятый сразу...
