Красивый. Наглый. Бессердечный (СИ) - Туманова Кира

- Мам, мне Полина билеты дала на премьеру. Спектакль хороший. Потом фуршет...

Протягиваю билеты. От того, что я последние минуты сжимаю их в потной от волнения ладошке, они имеют далеко не лощёный вид.

Мама рассматривает билеты, а я не дышу от волнения.

- Я пойду, ага? – заглядываю ей в глаза.

- Тут два, - усмехается мама. – Может мне с тобой? И разуваться не надо. Только второй сапог надену.

- Ну мам... Это Полина мне и Тане дала. Ну как я могу с тобой пойти? Полина же там будет, увидит. – Краска заливает щёки от такого безыскусного вранья. Хорошо, что мама не видит, с интересом разглядывает квиточки. - Я не поздно, уже в двенадцать буду, как Золушка. – Пытаясь, окончательно развеять её подозрения, тарахчу бодро и уверенно. – Мы сходим, посмотрим. Я даже не голодная приеду. Пить не буду, ты знаешь... Просто на фуршете потусуемся.

- Всё бы вам тусоваться, - вздохнув, мама протягивает мне билеты. - До одиннадцати мероприятие, написано. Что так поздно?

- Нам же добираться ещё, транспорт ждать. На такси дорого.

- Ладно, иди. – Возвращает мне билеты. – Хочешь, возьми мой браслет. И подвеску, чтобы наряднее было.

- Правда, можно? – Радостно обнимаю её за талию. – Ты самая лучшая.

Мама растроганно прикасается к моей макушке и тут же отдёргивает руку. Она не щедра на ласку, но даже после такого мимолётного жеста мне становится неловко перед ней.

- Я недолго, правда. И всё будет хорошо, - шепчу, крепко прижимаясь к ней. И не знаю, маме я это говорю или себе.

- Только, когда придёшь, выключи свет в подъезде.

- Зачем? – Отстранившись с удивлением смотрю на неё.

- Не хочу, чтобы соседи видели в глазок, как поздно ты приходишь. Будут потом шептаться, что моя дочь – шлюха.

Настроение почему-то сразу падает. Становится неловко за сказанную ей глупость.

Поднимаюсь на ноги, быстро набрасываю пальто и, попрощавшись, выхожу. Только на улице вспоминаю, что так не взяла обещанный браслет и подвеску.

Ну и ладно, обойдусь!

Танька открывает мне дверь расфуфыренная, как павлин в брачный период. На ней короткий серебристый топик на бретельках, открывающий все её достоинства, короткая юбка и туфли на каблуках. А ещё у неё подвиты волосы и ярко накрашены губы.

На мой взгляд, это чересчур. Но Таня лучезарно сияет, и я прячу свой скепсис на дальнюю полочку.

- Таня, выглядишь, как звезда. – Неуверенно замечаю я. – Может быть на плечи что-то набросишь? Замерзнешь же.

- Не, нормально, заходи. - Танька за руку встаскивает меня в квартиру. – Всё продуманно, волосами прикроюсь, огонь будет!

Для демонстрации того, какой будет «огонь» Таня теребит кудри, разбросанные по плечам. Становится приличнее, но всё равно на неё смотреть зябко.

- Пойдём скорее в комнату, только мелкие уснули, не шуми. Хоть накрасим тебя немного. Стас минут через десять за нами заедет.

Сбросив пальто, на цыпочках крадусь в детскую, которую Таня делит с сестричками. Там тихо, уютно и пахнет чем-то сладким и тёплым. Мёдом и цветами? Наверное, в детских и должен стоять такой запах.

Я не знаю, сколько себя помню – всегда спала в общей комнате на диванчике. И даже отдельная комната, пусть и с малышнёй, кажется мне верхом мечтаний.

Таня заводит меня в свой закуток, отделённый от кроваток раскладной ширмой, завешанной одеждой.

- Ты что! – шепчет, негодующе рассматривая меня. – Прямо так пойдёшь? Как монашка? – Ладно, это шутка, - оправдывается она, видя недовольное выражение моего лица. – Но хотя бы топик примерь. Мне мал, тебе как раз будет.

Она хватает что-то бордовое со стеклярусом, висящее на ширме, и протягивает мне. Встряхиваю топик в руках, придирчиво осматриваю.

- Что, думаешь, я совсем плохо одета?

- Ну, - морщится, - как-то скучно. Белая блузка, будто из офиса вышла.

- Ладно...

Танька тактично отворачивается.

Сбрасываю одежду, снимаю лифчик, потому что топик явно не предусматривает ношение нижнего белья.

За спиной восторженно ахает Танька.

- Арина, ты же русалка! У тебя кожа такая... Прозрачная. – Дотрагивается до моей спины холодным пальцем.

Передёргиваю плечами и смотрюсь в зеркало.

Топик обволакивает меня, словно идеальный футляр. Небольшой пуш-ап делает маленькую грудь заметной, и даже простенькая юбка в комплекте с ним смотрится игриво.

Без бюстгальтера чувствую себя так непривычно.

И сексуально...

Не веря своим ощущения, поворачиваюсь к зеркалу боком, втягиваю живот и выпрямляю спину. Мне нравится то, что я вижу. И, одновременно, мне... Противно!

Это я, и, в то же время, не я!

Вздрагиваю, услышав мамин голос внутри себя:

Соседи будут потом шептаться, что моя дочь – шлюха.

- Нет, Тань. Я пойду только в своём. Отвернись.

- Ты что, тебе так хорошо!

- Не обсуждается. Или я вообще не пойду.

Наверное, я вскрикиваю слишком громко, потому что кто-то из девчонок ворочается. Мы затихаем, как мыши.

- Только попробуй разбуди, - хмурится Таня. – Не хочешь надевать – не надо, иди, как ханжа. Давай ресницы тебе накрасим что ли? И брови немного...

Через пять минут мы садимся в такси. Стас, приветливо оборачивается с переднего сиденья, забрасывая руку за подголовник водителя.

Сразу обращаю внимание, что сегодня он без своих колец с черепами, да и хохолок у него приглажен.

- Ну что девчонки. Зажжём сегодня? – Подмигивает нам.

Таня заливается смехом, а я смущенно улыбаюсь.

Господи, во что я ввязываюсь? Хотя, не бросать же Таньку там одну, ещё и в таком виде? Вдруг она напьется?

Я пить не буду! Присмотрю за ней.

Всё будет хорошо...

Глава 13.

Мраморная красота — безмолвна, а живое сердце поет мелодию любви

- Арина, ну хоть немного выпей! – Таня заманчиво потряхивает перед моим лицом стаканом, в котором побрякивает лёд и тут же с шумом втягивает содержимое через трубочку. – Отпадный коктейль.

Морщусь и отрицательно мотаю головой. От этого простого действия теряю равновесие и чуть не падаю с высокого барного стула, на котором притулилась, как воробышек. От резкого движения юбка ползёт вверх.

Один из рядом сидящих парней тут же начинает пялится на мои коленки.

Смущённо натягиваю юбку пониже, и наблюдатель поворачивается ко мне спиной.

- Слушай, не веди себя, как ханжа. Это же неприлично! – Танька пританцовывает, игриво виляет бёдрами в такт музыке и лазерный проектор рисует на ее обнажённых плечах узоры из цветных точек, будто Танька оказалась под прицелом целой роты снайперов.

- А что ты со Стасом своим не тусуешься? – неожиданно зло парирую я. – Его контролируй.

Таня только передёргивает плечами, нисколько не обижается.

- А он с парнями где-то... – небрежно роняет и вновь присасывается к своему стакану.

Наверное, даже она не воспринимает меня всерьез.

Здесь!

- Тань, чего одна танцуешь? – роскошная Полина с туго стянутым на затылке конским хвостом утягивает мой спасательный круг по имени Таня.

И Танька радостно к ней подплывает, громыхая стаканом со льдом, как маракасом. Полина делает попытку вытащить и меня, но я машу головой, предварительно вцепившись в стул двумя руками.

Не хочу даже думать о том, как я буду выглядеть бледно и зажато рядом с ними.

Я здесь чужеродный элемент. Слишком одетая, слишком трезвая, слишком грустная.

И единственная в очках.

Стесняюсь танцевать, не знаю, как взять стакан с соком, чтобы скрыть отсутствие маникюра.

Мне хочется плакать от одиночества и собственной глупости. Почему я не пошла на премьеру?

- Привет. Тоже не по себе? – Оборачиваюсь на незнакомый голос.

Вместо любителей женских коленок рядом стоит худенькая рыжая девушка. В водолазке с высоким воротом.

- Ага, - расплываюсь в улыбке. Мысленно посылаю благодарности всем богам за то, что они послали мне ещё одного очкарика во спасение.