Сашка. Буду счастлива вопреки! (СИ) - Алинга Полурэ
— Зин, ну не могу я пока! — мама уже почти плакала. — Не могу я убрать его вещи! Ну что, его не стало, а я вещи выкинула, как будто его и не было никогда? Да я кто, предатель? Зарыли и забыли?!
Мама опустилась на стул и закрыла лицо руками. Плечи ее дрожали.
— Ну, тише-тише, — миролюбиво отозвалась тетя Зина, пропустив мамины горькие реплики мимо ушей, — время лечит. Жизнь продолжается, Ленусик, как ни крути.
Что мне нравилось в тете Зине, так это ее оптимизм и умение видеть самую суть вещей.
Так мы и жили.
Иногда к нам приезжала бабушка. У мамы с ней были сложные отношения. Мама как-то проговорилась, что бабушка была против свадьбы с моим папой, не одобрила выбор мамы. В силу возраста мне было важнее, что бабушка, главное, любит меня.
Она приезжала на папины похороны, под своим горем я почти не заметила ее присутствия, и быстро уехала. Оставила маме немного денег в качестве поддержки.
И прибыла сейчас. Слегка придя в себя за полгода, я уже смогла почувствовать радость от встречи с бабушкой.
— Сашенька, привет!
— Бабушка! Ты приехала! Ура!
— Лена, возьми сумку. Ну как вы?
— Нормально, мам. Проходи, — холодно ответила мама.
Глава 34
Конечно, я не стала бронировать люкс. Несмотря на то, что наша квартира была очень комфортабельной и просторной, у меня хватило ума поселиться в стандартном одноместном номере — так дешевле.
Кровать, стол, стул, телевизор, кресло да картина на стене. Небольшой чистенький санузел.
Когда я заперлась изнутри номера и легла на кровать, то немного расслабилась. Ну что он, убьёт меня за то, что я ушла и взяла немного денег? Не убьет.
Потом, я не первая и не последняя мать-одиночка (какое, оказывается, дурацкое название). Миллионы женщин воспитывают детей без отцов и живут вполне счастливо. Это гораздо лучше, чем быть рядом с человеком, который тебя не любит и не ценит, но создавать при этом видимость нормальной семьи.
Нормальная семья — это когда в душе все нормально!
Мысль так вдохновила меня, что я приподнялась на кровати и почувствовала прилив бодрости.
А ведь и правда, ну будь у нас с Артуром полная семья, и что? Зная, что он куда-то ездит, стирает звонки из телефона, обманывает меня, я бы не ощущала такую семью, как нормальную.
Да, скорее всего, будет сложно. Но что я, безрукая какая-нибудь? Смогу работать… Правда, кем? Но это уже ближе к делу видно будет. Я положила руку на живот.
— Маленький мой, — прошептала я с нежностью, — мы обязательно справимся. Я что-нибудь придумаю…
Я снова положила голову на подушки и стала представлять, как буду искать работу. Вот я открыла сайт с вакансиями… Сначала смотрю, что предложено… Я зевнула. Потом составлю собственное резюме. Интересно, реально ли куда-нибудь устроиться выпускнице педагогического вуза без опыта работы по специальности…
Глаза мои закрылись, и меня накрыло дремой. Неожиданная информация утром, обморок, холодный пол, на котором я пробыла скрюченной несколько часов, долгая дорога в такси и, конечно же, сильнейший стресс вымотали меня по полной. Я забылась тревожным поверхностным сном.
Когда очнулась, первым делом в страхе посмотрела вокруг и на часы. Где я? А, гостиница… Уже стемнело. Время 20:30.
Я проспала около четырех часов. Живот скрутило от сильного чувства голода. Из приемов пищи у меня сегодня был лишь завтрак, и тот вышел, когда меня рвало.
Я взяла в руки телефон. 8 пропущенных от Артура. Голова сразу закружилась от страха, рот пересох. Почему я боюсь его? Наверное, потому, что он слишком много скрывал от меня, как выяснилось. И тайна, оказавшаяся на справке о папиной смерти, откровенно страшная.
Желудок не дал мне сильно погрузиться в думы, недовольно заурчав. Я умылась, кое-как причесалась и спустилась в круглосуточное кафе на первом этаже гостиницы.
Заказала солянку, картошку с большой фирменной котлетой и чай с пирожным. Села за столик возле окна и жадно набросилась на еду. Интересно, у меня такой аппетит, потому что я сегодня ничего не ела, или я уже начала питаться за двоих? А если второе, как быстро я поправлюсь, и на сколько килограмм?
Еда вновь привела меня в чувство. Послесонный морок начал постепенно развеиваться. Настроение становилось если не хорошим, то вполне сносным.
Я повернулась к окну, чтобы посмотреть, как выглядит вечерняя улица. И кусок пирожного встал у меня в горле комом. Прямо на меня, не отрываясь, смотрел Артур.
Глава 35
— Сашенька, это тебе, померяй, — ласково сказала бабушка, доставая из сумки платье, джинсы, пару футболок и туфли.
— Спасибо, — обрадовалась я.
— Мам, ну есть у нее одежда, зачем тратилась? — возмутилась мама.
— Это небольшой подарок от меня. Лен, ставь чайник.
Бабушка стала выкладывать на стол банки с домашними заготовками. Соленья, варенья…
— Мам, ну зачем ты тащила такую тяжесть? И даже не позвонила, что едешь. Мы бы хоть такси тебе от вокзала вызвали.
— Да еще я по такси не шарилась, — обрубила бабуля.
Я надела подаренное платье с новыми туфлями и подошла к взрослым, улыбаясь.
— Ну вот, другое дело! — одобрила бабушка. — Красавица! Будешь носить?
Я посмотрела на маму и смущенно кивнула. Вечером бабушка повела меня в обновках театр. На какое-то время я ощутила, что жизнь, и правда, продолжается, как говорила тетя Зина.
В десять меня уложили спать, но под впечатлениями от насыщенного дня я не могла заснуть и все думала то о новом платье, то о приезде бабушки, то о спектакле.
Мама и бабушка сидели на кухне с закрытой дверью и о чем-то шептались.
— Я не знаю, за что. Он пока в СИЗО. Идет расследование, — произносила мама непонятные слова.
— Ну не могло же быть просто так, должна быть причина! — спорила бабушка.
— А если нет? Если просто по пьяни?
— Ну какая пьянь среди бела дня? И он у тебя не пил!
— Да, практически не пил…
— Нет, Лен, это не случайность. Что-то он кому-то сделал!
— Ага, еще скажи «заслужил»! — голос мамы дрогнул.
— Ну, не обязательно так категорично, — продолжала непонятную тему бабушка.
— Он тебе никогда не нравился, поэтому ты так и говоришь, — услышала сквозь надвигающийся сон я голос мамы.
— Да, не нравился, но о мертвых либо хорошо, либо никак, — припечатала бабуля, но я уже спала.
Глава 36
Я моментально вцепилась в край стола. Глаза мои расширились от ужаса. Артур увидел, что я смотрю на него, и сделал мне знак рукой —
