Право любить тебя (СИ) - Анро Ники

— Я не понимаю… Где Мария?

— В соседней комнате. Можешь с ней повидаться. — он понизил голос. — У нее немного времени.

Я каким-то образом нашла в себе силы пошевелиться. Взяла папку которую дядя протягивал и помчалась в комнату где по его словам была Мария.

Я достаточно сильная.

Я достаточно храбрая.

Она лежала там на кровати, ее неподвижное тело совсем не походило на тело здоровой девушки.

Налитые кровью глаза Марии немного приоткрылись. Воспоминания замелькали, словно я просматривала фотоальбом, они объединялись и величественно рассыпались в момент острой боли, настолько сильной, что я себе и представить не могла.

Я подбежала к ней, взяла ее руку. Господи, что же с ней такое?

— Мария? — прошептала я, из глаз бежали слезы. Я опустилась перед ней на колени.

— Вик… — ее глаза были открыты, в ее взгляде нечего не было, пусто..

— Кто это сделал? — Она взяла мою руку в свою. Ощущения были другими.

— Я сама виновата..- прохрипела Мария — я хотела то, что мне не принадлежит. Послушай меня. — В этот маленький промежуток времени, всего лишь на долю секунды, ее глаза встретились с моими. — Беги от моего отца, слышишь. Беги как можно дальше. Он свою дочь не пожалел, а ты должна справится со всеми трудностями. Уходи от него. Оставь нашу семью. Я предала их… Но поверь, я не хотела — А потом она улыбнулась, она улыбалась мне, настоящей улыбкой. Она умирала. Что бы в ее организме не было это медленно ее убивало. Я не могла выдержать этого.

Слезы текли по моим щекам, я всю свою короткую жизнь любила ее, она для меня была семьёй, сестрой.

Мы были привязаны друг к другу. Она была — и остается — единственным человеком, которому я небезразлична. Я люблю ее. И не хочу, чтобы она умерла в одиночестве.

— Это жизнь, — тихо произнесла она, заметив, что я дрожу. — Моя бабушка всегда говорила: “Не поворачивай назад, столкнувшись с препятствием, иначе ты никогда не узнаешь, что ждет тебя впереди”.

Я попыталась найти утешение в ее словах, но глаза мои наполнились снова слезами, а горло болезненно сжалось. Примостившись на краю постели, я обвила рукой голову Марии и положила ладонь ей на грудь.

Глядя, как жизнь постепенно покидает ее исстрадавшееся тело.

Никогда прежде я не сталкивалась со смертью так близко, и перспектива потерять единственного близкого человека наполняла сою душу леденящим страхом. Бросив затуманенный слезами взгляд в сторону двери, я увидела высокую фигуру дяди, стоявшего на пороге с непроницаемым видом.

С губ Марии слетел легчайший вздох… и все кончилось.

Осознав, что она умерла, я прижалась щекой к ее голове и закрыла полные слез глаза.

— Прощай, — прошептала я, роняя слезы на завитки его волос.

— Бесполезная — воскликнул дядя и вышел из комнаты.

Папка которая лежала у меня на коленях выпала и ударилась об пол тихим стуком.

Я беру папку и ложу ее на колени, но не открывая ее. Я решаюсь и открываю, я переворачиваю исписанные ручкой страницы, некоторые слова обведены в круги и соединены с другими, образуя паутину. Видимо, это дядя вел свои записи. Я фокусируюсь на заметках. Они напоминают доску расследования полицейских, только вместо фото здесь десятки имён. Имя Виктор и Филипп обведено в круг и перечёркнуто. Виктор? Я в шоке продолжаю глазеть на это вычеркнутое имя. Я чувствую растущую панику внутри.

Я тянусь к фотографии которя выпала из папки. Где то я ее уже видела. Виктор, на ней он, только чуть моложе. Он, и правда, изменился. Дядя не станет задавать вопросов и вдаваться в нюансы. Для него этот человек виновен и все.

С каждым вздохом мое сердце задыхалось все больше и больше. Черт, это было сложно. Очень сложно. Я сжала свои руки и пыталась свести нервозность до минимума.

Я не думала, что смогу ходить по дому, где Мария испустила свой последний вдох. Я больше и шагу не хотела делать в это место. Она умерла по вине своего отца.

Мне нужно было убраться из этой комнаты, прежде чем я расклеилась возле тела моей сестры. Я свернулась в клубок на своей кровати и зарыдала, думая обо всем. Мой дядя хочет чтобы я следила за семьёй Виктора. Что же он такого сделал? Я не смогу предать его.

Последняя мысль появившаяся в голове была о том, что я знала, в моей жизни все было слишком идеально. Я знала, не стоило надеяться на счастливый конец. У меня никогда не было счастливых концовок.

9

® Виктория

— Что мы тут делаем? — спросила я Виктора, он лишь усмехнулся и вышел из машины.

— Я хочу провести с тобой немного времени? — сказал он, игриво подмигивая, он схватил меня за руку и потянул внутрь здания.

Возможно, там внутри есть хорошее кафе или что-то такое.

— Добрый день, двое, — сказал он девушке за стойкой, протягивая ей деньги.

Мои глаза расширились от ужаса. Я каталась на коньках пару раз за всю жизнь и была на них просто ужасна. Я умела много чего, но именно катание на коньках, я не умела.

— Вам нужен прокат? — спросила девушка.

Он кивнул и тут же назвал ей наши размеры, а я просто стояла, онемев от мысли, откуда, черт возьми, он знает мой размер обуви.

Она протянула ему два комплекта коньков, улыбаясь.

Виктор счастливо ухмылялся и улыбался мне нетерпеливой улыбкой.

— Пойдем.

Он отправился к скамье, не дожидаясь меня. Пока я размышляла. Я вздохнула, кивнула и намеренно медленно направилась к нему, надеясь таким образом потратить время так, вместо того, чтобы проводить его на льду.

— Ты серьезно? Я не умею. — сказала я поглядывая на гигантский овал катка передо мной.

— Не бойся. Я с тобой.

Я зарычала в знак протеста, но сделала, что он сказал, позволив ему отнести нашу обувь в комнату для хранения. Паника росла во мне, пока мы шли к входу на каток. К счастью для меня, на нем никого не было. А это значило, что мне не придется краснеть за себя перед слишком большим количеством людей.

Когда он перешел с ковра на лед, я вздрогнула:

— Почему мы именно здесь?

Он усмехнулся, взял меня за обе руки, поддерживая меня таким образом, чтобы я могла ступить на лёд.

— Здесь безопасно.

Как только мои ноги оказались на льду, я поскользнулась и они разъехались по сторонам. Я тихо вскрикнула от тоски, взглянув на скамейки. Виктор сильнее сжал мои руки и начал откатываться назад, ведя меня за собой.

— Старайся ноги держать прямо, а иначе ты не сможешь контролировать себя, — сказал он, глядя на мои ноги.

Следуя его инструкциям, я встала прямо. Почти сразу моя нога выскользнула вперед. Я вскрикнула, ожидая падения. Виктор обнял меня за талию обеими руками и откинулся на спину так, что мы вместе упали, а не я одна. Он ударился о лед, а я приземлилась прямо на него. Он засмеялся подо мной, когда я извиняющее улыбнулась.

— Это плохая идея.

Румянец выступил на моих щеках, когда я рывком подняла себя, придавив его на секунду, прежде чем осторожно совершила маневр в стороны, чтобы сесть на лед. Я даже не стала стараться встать на ноги, а просто ждала, пока он поднимется первым и поможет мне.

Он без особых усилий поднялся и протянул мне обе руки.

— Для первого раза почти отлично. — Он улыбнулся, с легкостью поставив меня на лёд.

— Ты надо мной издеваешься…

Он осторожно подтолкнул мои коньки, чтобы они стояли ближе друг к другу, при этом крепко держа меня за руки. В этот раз я смогла устоять на коньках.

— Это бесполезно. Я просто не умею кататься, — проворчала я, моментально падая снова. На этот раз он успел удержать меня вовремя, обняв меня за бедра, прижав меня к себе при этом так сильно, что я смогла удержать равновесие на ногах. Я почувствовала, как сердце начало биться быстрее. Я покраснела и отвела взгляд, пока он снова ставил меня на ноги.

— Почему ты покраснела? — спросил он, хмурясь, но выглядел при этом удивленным.

— Я не краснела. Я замёрзла.

Ладно, это не совсем правда, вообще-то я чувствовала себя хорошо, а именно это и было странным.