Выбор (СИ) - Дейс Джули

Её пальчик указывает на тумбочку.

— Твоя очередь.

— Что?

— Ты согласился читать.

Смеясь, отрицательно кручу головой.

— Не правда, не соглашался.

— Я никогда не принимала ванну с кем-то, поэтому либо ты читаешь, либо раздеваешься и залезаешь.

— Ты не можешь ставить мне условия, — улыбаюсь я. — Проиграла ты, поэтому они с меня.

Эмма отвечает хитрой улыбкой.

— Правила легко поменять. Мы играли не совсем честно.

— Ладно, — выдыхаю, занимая тумбочку и, поставив кружку на поверхность столешницы раковины, открываю учебник.

Краем глаза улавливаю торжественную улыбку, с которой Эмма отклоняется на бортик ванной и выжидающе смотрит на меня.

Когда читаю, с трудом могу произнести некоторые слова, с которыми не был знаком ровно до этого дня. Иногда они кажутся настолько абсурдными, что с трудом укладываются в голове. Я не понимаю ничего из прочтённого, зато Эмма легко повторяет за мной тезисы и, вероятно, расставляет их по полочкам в своей голове. Несмотря на некоторую схожесть, понимаю, что между нами есть различия. Она выбирает то, на что я никогда бы не указал пальцем. Для меня это слишком скучно, хотя порой кажется довольно занимательным, но это лишь тогда, когда помогаю ей в лаборатории.

Отвожу взгляд от книги, замечая, что она примкнула к бортику с моей стороны и смотрит не в учебник, а на меня.

— Не то? — спрашиваю я.

Она отрицательно крутит головой и, положив ладонь на мою щёку, примыкает к губам. Не успеваю опомниться, как Эмма тянет край футболки, на что отрицательно мычу у её губ, но моё отрицание смешит даже меня. Оно неуверенное и слабое, поэтому не производит нужного эффекта. Эмма всё же стягивает футболку, отбросив её в сторону, вслед за ней падает учебник, потому что ещё немного, и я потеряю равновесие, если не буду опираться на бортики ванной. Мокрые ладони скользят по плечам и тянут ниже, благодаря чему рука всё же соскальзывает и проваливается в воду. И неизбежное происходит: вторая тоже подгибается, соскальзывая и погружаясь в пену. Вода разливается через бортики, заливая плитку, но это лишь смешит Эмму, которая оборачивает руки вокруг моей шеи и не разрывает поцелуй. Она тянет сильнее, и я целиком проваливаюсь в ванную.

— Черт, — смеюсь, найдя равновесие и причал у стенки.

— Тебе помочь? — улыбается Эмма.

— С чем?

— Снять шорты.

— Это ты никогда не ходила голой, а не я.

— Снимай шорты, Эйден.

Дёргаю бровью, не сдерживая смешок из-за её настойчивости.

— От них уже нет толка, они мокрые.

Так или иначе, она права, поэтому стягиваю остатки одежды и легко забрасываю их в раковину рядом. Эмма смотрит на меня, сидя напротив, спустя секунду, она поворачивается спиной, занимая место между моих ног. Девушка собирает выпавшие локоны в новый небрежный пучок на макушке и расслабляется, найдя удобное положение на моей груди. Вздохнув, огибаю её талию руками и не могу отказать себе в поцелуе, который оставляю в изгибе шеи. Она пахнет пеной для ванн, вкус которой напоминает конфетти, это провоцирует ещё один поцелуй, а следом и дорожку от плеча до местечка за ухом.

— Это вышло случайно, — тихо говорит Эмма, закрыв глаза и склонив голову на бок.

— Охотно верю, — улыбаюсь, рисуя большим пальцем круги на бедре бархатной кожи. Я хотя бы рад, что не вижу её полностью обнаженной, но тут же меняю мнение, потому что это намного проще, чем чувствовать её абсолютно голую.

— Честно, я не думала, что так выйдет.

Она открывает глаза и находит мой взгляд. Когда её пальцы пробегаются по скуле, мой контроль снова трещит по швам.

— Не буду врать, что мне жаль. Мне не жаль.

— Да, было бы забавно, если бы ты извинялась, — улыбаюсь, убирая волосы с её влажной щеки.

Карие глаза кажутся чистыми и невинными, когда смотрят на меня, и я не успеваю поймать вопрос, который слетает с губ.

— Ты мне соврала?

— На счёт чего?

— На счёт своей девственности.

Уголки её губ поднимаются в улыбке, порождая весёлый блеск в глазах.

— Нет, — смеётся она, сморщив носик. — Господи, это было просто ужасно, а ты напомнил.

— Почему?

— Потому что мы оба были неопытные. Смешит сам факт того, что что-то получилось.

Это немного нервирует, но глупо ожидать другого, нам не по шестнадцать. Злит, что я злюсь и чувствую ревность к прошлому. Это новые ощущения, я не был знаком с ними до встречи с Эммой.

— Он один?

— Нет.

Ещё капля масла в огонь. В груди начинает жечь и загорается слабый огонёк. Не понимаю, когда начал интересоваться количеством до меня.

— Второй раз был из-за глупости.

— Из-за глупости?

Тут же откашливаюсь, слыша хрипоту в голосе.

— Да, я просто хотела получить хоть что-то.

— Например?

Эмма пожимает плечами, и блеск её глаз меркнет.

— Нежность, желание, нужду… любые эмоции.

— Получила?

— Нет, это было грубо и неприятно. Я просто сбежала…

— Сбежала? — выгнув бровь, повторяю я.

— Да, — кивком подтверждает она. — Сказала, что хочу в туалет.

— Ты убежала голой?

Растерянность появляется в её взгляде, которым она быстро пробегается по моему лицу и выдыхает.

— Я… не совсем была голой. Это была школьная вечеринка, а мы были в какой-то каморке для швабр.

— Ты оставила его со швабрами? — не сдерживая смешок, интересуюсь я.

— Да, но он даже не запомнил меня. Это… самое ужасное…

— Вряд ли он тебя когда-нибудь забудет.

— Он даже не обращал на меня внимания на следующий день.

Качаю головой и поглаживаю её щёку.

— Послушай, ты не должна искать в сексе логику или чувства. Их там нет. Ты не найдёшь желаемое. Ты не почувствуешь себя нужной, если только на время, и не потому, что ты действительно нужна, а потому что женщина может остановиться, а мужчина — нет. Для нас это трудней.

— Это не правда. Ты смог.

— Только потому что ничего не было.

— Не было?

— Было, но не то, Эмма. Даже если остановлюсь, буду в ярости, потому что это эмоции. Ты почти достигаешь желаемого, достигаешь цели, но прямо перед твоим носом эта цель исчезает. Эндорфины не получены, зато неприятный осадок остаётся. Это нервирует и злит. Я не хочу, чтобы таким образом ты пыталась что-то найти и стать уверенней. Тебя ждёт разочарование. После секса не случится вспышка в виде любви. Может быть, по истечению какого-то времени, когда вы интересны друг другу, но не тогда, когда это разовое увлечение. Это всего лишь один из вариантов доставить удовольствие.

Слабо улыбнувшись, она тянет меня к себе и оставляет несколько едва уловимых поцелуев на губах. Как и ожидалось, они переходят в один непрерывный.

Скольжу ладонью по внешней стороне бедра девушки, следом переходя на талию, с которой желая или не желая, достигаю груди. Я не знаю, это игры судьбы или самообман, но кажется, будто она идеальна для меня абсолютно во всех аспектах, даже в такой мелочи, как грудь, что помещается в ладони. Она многое скрывает и пытается оттолкнуть, но сама того не понимая, притягивает ещё больше. Я узнаю мрачные тайны, от которых она пытается оградить, вижу по глазам и по телу изменения. Я чувствую их на подсознательном и эмоциональном уровне. Где-то она пытается натянуть маску, но я вижу её даже под ней. Мне достаточно посмотреть в глаза, чтобы всё прочитать.

Эмма поворачивается и взбирается на колени, нависая надо мной. Пена продолжает скрывать её тело, но я помню всё наощупь, чтобы освежить сознание. Она разрывает поцелуй и следит за своими ладонями, которые скользят по моей груди и прячутся в пене, продолжая спускаться ниже.

— У меня…

— Я пью таблетки, — выпаливает она, обрывая на полуслове, но ладони девушки замирают в области живота.

— Это не так.

— Так. Я начала… недавно…

— Для чего?

— Они гормональные, — жмёт плечами Эмма. — Восстанавливают организм. И для таких случаев…

— Я не хочу, чтобы со мной ты тоже пыталась найти и получить то, о чём говорила.