Выбор (СИ) - Дейс Джули

Растерянность и огорчение снова возникают в её взгляде.

— Ты нужна мне, — добавляю я. — Но не хочу, чтобы ты думала, будто только для секса. Нас бы не было тут, если бы я думал по-другому.

Медленно кивнув, она начинает тяжело дышать, продолжая скользить ладонями ниже до тех пор, пока не оборачивает ладони вокруг эрекции. На несколько секунд девушка замирает, после чего продолжает. Её губы накрывают мои, и разум окончательно туманится. Кладу ладони на талию и двигаю её ближе, в конечном счёте, она получает своё.

Пальчики сжимают мои плечи, когда она опускается сверху, и мы одновременно выдыхаем. Её лоб примыкает к моему, как и глаза, что смотрят глубоко внутрь. Может быть, минуту, мы совершенно не двигаемся, привыкая друг к другу. Я же дополнительно открываю для себя новые ощущения.

— Почему ты никогда не берёшь с собой презерватив? — на удивление, спрашивает Эмма.

— Потому что беру их тогда, когда уверен в том, что что-то будет.

— Ты никогда не…

— Нет. Я всегда предохранялся.

— Но если…

— Не будет если. Либо ограничится минимумом.

У Эммы краснеют щёки, когда она приоткрывает губы и бросает быстрый взгляд вниз.

— Минимум — это…

— Да, — смеясь, соглашаюсь я, видя, как ей неловко.

— Боже, почему я спрашиваю это, когда мы в таком положении?

Всё ещё смеясь, провожу пальцами вдоль ровного позвоночника и, достигнув затылка, тяну её ближе, встречаясь с губами. Эмма легко отвечает на поцелуй, и я сжимаю её попку, помогая начать двигаться. Стон, что срывается с её губ, заставляет кожу покрыться мурашками. Он эхом отзывается в паху и дурманит. Их становится больше, это убивает каждую клеточку, которая отвечает за здравое мышление. Вода начинает волнами биться о бортики и вскоре заливает пол. Если после этого мы вылезем и не убьёмся о скользкий кафель, можно считать второй подаренной жизнью.

Хоть и медленно, но она делает всё так, что у меня напрочь срывает крышу. Сжимаю талию девушки и утопаю в поцелуях, которые оставляет Эмма. Мои губы сотый раз исследуют шею и грудь, щетина оставляет красные следы, которые почти как штамп и клеймо того, что она принадлежит мне. Нежно кусаю её кожу на груди и языком обвожу контур соска, благодаря чему она начинает дрожать и сжимает ноги крепче вокруг меня, впиваясь пальцами в плечи.

Её спина выгибается, а веки закрываются.

— Я… я больше не могу… — задыхаясь, лопочет Эмма.

— Чего ждёшь? — улыбаюсь, помогая ей двигаться быстрей.

— Тебя! — восклицает она, тут же расслабляясь и обмякая в моих руках.

Это длится ровно секунду, потому что девушка открывает глаза и встречается с моим взглядом, продолжая двигаться.

— Эйден… — шепчет Эмма, кусая губу.

Ничего не говорю в ответ, стягивая резинку с её волос, которые моментально волнами падают на плечи. Она кажется мне лёгкой, как пушинка, когда поднимаюсь вместе с ней на ноги и осторожно выбираюсь из ванной. В глазах девушки шок, она крепче сжимает объятия из рук и ног вокруг моей шеи и талии. Спасибо полусухим коврикам на полу, которые не позволяют упасть. Мы падаем, но уже в кровать.

Подтягиваю выше и наконец-то вижу её полностью обнаженной. Никакого полотенца или отсутствия одной части одежды. Она полностью голая подо мной. Уже какую неделю я засыпал с этой мыслью, просыпаясь из-за невыносимого жара в теле. Спина девушки снова выгибается, когда вхожу и начинаю двигаться. Это больше не медленно, как в ванной, но и не грубо, от чего она бежала с кем-то. Я нахожу нужный ритм, благодаря которому она остаётся расслабленной. Это тоже ненадолго. Её тело снова начинает дрожать, а следом Эмма выкрикивает моё имя.

— Уже? — посмеиваюсь, предоставив ей время прийти в себя.

Грудь Эммы быстро вздымается и опускается из-за тяжелого дыхания, которое она пытается выровнять и сфокусировать взгляд на мне, что получается с трудом. Обернув ноги вокруг меня, она на секунду закрывает глаза и кладёт ладони на мои предплечья.

— Третий будет?

Пытаясь что-то сказать, она лишь смешит.

— Если другим способом? — интересуюсь я, из-за чего её глаза распахиваются и находят мои.

— Другим? — дрожащим голосом спрашивает она.

Не даю ответ, склоняюсь к шее и поцелуями, которые явно сводят её с ума, прокладываю новые дорожки. Она сжимает ноги, когда хочу выйти, но рукой помогаю ослабить тиски и всё же выхожу. Губы переходят на грудь, а пальчики Эммы сжимают одеяло. Мне нравится видеть её такой безумной. В глазах пылает огонь, волосы разбросаны по постели, спина выгибается в форме радуги, а изо рта вырываются самые превосходные стоны, мешающиеся со вздохами. Вижу, что она на грани, поэтому помогаю дойти до пика с помощью пальцев, которые сочетаются с поцелуями. Практически каждый участок её кожи покрасневший, и хватает нескольких минут, чтобы стены комнаты наполнил новый крик.

— Эйден, черт возьми!

— Черт возьми? — смеюсь, поднимаясь к её губам.

— Пожалуйста… — умоляюще шепчет она.

— Что?

— Хватит издеваться…

— Что на счёт четвёртого?

— Пожалуйста…

— Пожалуйста, четвёртый? — довольно улыбаюсь я.

Эмма что-то невнятно булькает и стонет.

— Ты не можешь, — осевшим голосом, говорит она.

Выгнув бровь, смотрю на неё сверху-вниз.

— Проверим?

— Пожалуйста… ты ещё ни разу…

— Тебя это беспокоит?

— Да… — смущённо отзывается девушка.

— Не переживай, ограничимся пятью твоими и одним моим.

Новые поцелуи, которые заставляют её задыхаться, а меня будоражат от экстаза. Кажется, я готов откладывать свой оргазм, чтобы увидеть ещё несколько тех, что получит Эмма. Это становится манией: видеть её такой уязвимой, когда щёки краснеют, с пухлых губ срывается стон и моё имя, а тело бьется дрожью. Это лучшее, что я видел и лучшее, что было.

Дорожка прокладывается по талии и переходит на внешнее бедро, сменяясь внутренним. Теперь на нежной коже её ног тоже остаются красные следы. Глаза Эммы находят мои, когда она приподнимается на локтях и кусает нижнюю губу. Почти подбираюсь к самой эрогенной зоне, благодаря чему голова девушки откидывается назад, и новая волна дрожи пронзает её тело.

— Эйден… — с паникой и страхом в голосе, отзывается Эмма.

Она вновь находит мой взгляд и крутит головой.

— Не надо, пожалуйста…

— Уже поздно, — отвечаю я, укусив кожу на бедре и накрыв губами её самое сокровенное место.

Эмма обессилено падает на спину и сжимает ноги. Она пытается уползти, но я обвиваю её ноги руками и удерживаю на месте. И то, что было до, можно не брать в расчёт, потому что теперь она абсолютно растеряна, открыта и уязвима. Об этом говорит напряжение в теле, которое не прекращает дрожать. Сжав ткань постельного белья так сильно, что белеют костяшки пальцев, она перебойно дышит.

Накрываю её кисть ладонью, и стараюсь унять напряжение, что возникло в ней, оставив несколько поцелуев на животе.

— Ты должна расслабиться, — шепчу я.

— Я не могу…

— Можешь.

— Не могу, — всхлипывает она.

— Это всего лишь секс, Эмма, тут не должно быть предрассудков или стеснения. Нужно расслабиться и получать удовольствие.

— Я не могу расслабиться…

— Ты была расслаблена до этого момента.

— Но я не могу так…

— Как? Мы оба понимаем: тебе приятно, что тебя беспокоит? Что я вижу тебя?

— Что… буду должна…

— Ты ничего не будешь должна, это дело желания. Помни, что ты никому ничего никогда не будешь должна.

— Я не могу расслабиться…

— Попробуй, — мягко говорю я, чтобы прогнать её страхи. — Если не получится, мы не придём к этому, пока ты не захочешь сама.

Она делает протяжный выдох и проскальзывает между моих пальцев, сжав ладонь. Даю ей ещё минуту, чтобы унять волнение, и лишь после чувствую, как расслабилось тело, благодаря чему прокладываю новую дорожку по животику. Эмма снова напрягается и сильней сжимает мою ладонь.

— Эмма?

— Да, знаю…

Ещё одна попытка, где она напрягается, но спустя несколько секунд расслабляется и выдыхает.